Его маленькая заложница - Софи Росс

— Это что?

— Омлет с ветчиной и помидорами. Последних, кстати, не было, поэтому я заменила их на огурцы. Ничего страшного?

— Ты жарила огурцы?

Киваю.

— Страшная женщина.

Не знаю, насколько крутая у Рината медицинская страховка, но он пробует этот ужас. Жует в течение нескольких секунд, а потом резко встает и выплевывает все в мусорное ведро. Следом отправляет остатки и с тарелки, и со сковороды.

— Я теперь знаю, каким способом надо устранять своих врагов. Признайся, котенок, решила меня в могилу отправить?

— Между прочим, это было от души.

— Боюсь представить, что будет, если ты реально захочешь кого-то отравить.

Я бы, конечно, сделала вид, будто действительно обиделась на такое грубое замечание в ответ на искренность, но хихиканье сдержать не получается. Всегда знала, что не зря трачу деньги на разные доставки.

Мой максимум — засунуть что-то в микроволновку или залить кипятком. Все остальные варианты могут вылиться в то, что сейчас лежит на дне мусорного ведра.

— Готовить не умеешь, трогать тебя тоже нельзя, а то, подозреваю, в этот раз уже поднимешь на уши весь поселок своим криком. Программу взломать не можешь. И что прикажешь делать с тобой? — размышляя вслух, Ринат открывает холодильник и достает из него новую порцию продуктов.

— В прошлый раз тот факт, что я не хочу заниматься сексом, никого не остановил.

— Ты хотела, — усмехается Ринат. — И тебе бы, кстати, даже понравилось, если б я был заранее предупрежден об отсутствии у тебя хоть какого-то опыта. Но легче же сделать меня полностью крайним, чем признать это, правда, малыш?

Он ловко распечатывает еще одну упаковку с кусочками ветчины, разрезает напополам кружочек и закидывает в рот одну часть. Вторую предлагает мне, цепляя ее кончиком ножа.

Есть хочется, поэтому я аккуратно, чтобы нечаянно не порезаться, снимаю ее и молча жую. Жаль, колбаса быстро заканчивается. Ринат ждет от меня ответа.

— Поэтому девушки не пишут заявления после изнасилований. Им стыдно, потому что каждый мужчина будет внушать, что это они сами спровоцировали. Ты сейчас делаешь то же самое. Я не хотела этого. И даже если мое тело как-то реагировало, это была лишь защитная реакция. Инстинкт самосохранения, чтобы избежать еще большей боли.

— Тебе два яйца или три? — спокойно спрашивает он.

— Два, — бурчу сквозь зубы, злясь, что все мои слова остались без внимания.

Завтрак проходит относительно спокойно, Ринат уходит с головой в планшет, пока я с легким удивлением ковыряю идеальный пышный омлет с ветчиной, которая ни в одном месте не подгорела.

Я не могу понять, к чему мне готовиться. То есть… Я знаю, что даже после заявления про изнасилование Ринат в любом случае будет ко мне прикасаться, но вот с каким настроением — остается только гадать.

Вряд ли он обрадовался тому, что я прировняла его действия к преступлению. На месте Рината я бы сильно разозлилась в таких обстоятельствах.

Рука начинает ныть, и я машинально поглаживаю по обновленной ночью повязке. Мой сморщенный нос не остается незамеченным, и рядом со стаканом сока появляются таблетки. Одна из них — обезболивающее.

— Спасибо.

— Ну я же должен заботиться о своей жертве, чтобы она раньше времени не износилась.

Почему-то после этой фразы Рината я ощущаю зарождающееся в груди чувство вины.

Глава 13

Ринат

Наблюдая за Иной, я прихожу к выводу, что она правда искренне верит в сказанное ранее.

Девочка считает меня насильником, и это охренеть как напрягает. Я ведь видел, как она на меня реагировала. Видел, как каждый раз отзывалось ее тело.

Факт о девственности испортил все произошедшее. Вместо приятных воспоминаний у нее теперь страх перед сексом, который мне предстоит как-то разрушить.

Как — главный вопрос. С учетом того, что она и на пушечный выстрел теперь к себе не подпустит.

После завтрака малышка снова зарывается с головой в разгадки наших теперь уже общих проблем. Выстраивает стену, отгораживается от меня молчанием и упорной работой.

Выхожу на улицу, чтобы перекурить. Раньше я делал это в доме, но теперь не хочу, чтобы Ина дышала горьким дымом. Выщелкиваю сигарету из пачки, подношу зажигалку к ней. Почти половина улетает незаметно для меня, телефон в кармане нещадно вибрирует, но я не сразу соображаю, что к чему.

Незнакомые номера для меня привычная рутина, но от этого сочетания цифр почему-то пробирает.

Отвечаю, приложив трубку к уху.

— Здравствуй, отец.

Внутри что-то лопается, когда я впервые за долгое время слышу голос сына.

— Руслан, — выдыхаю в сторону от динамиков. — Что стряслось?

Знаю, что этот звонок что-то означает. Просто так Рус бы мне не набрал. Скорее всего, сын сначала позвонил Яру, а тот уже дал ему мой номер.

— Я сбил девушку. У нее серьезный перелом ноги, требуется срочная операция. Здесь могут попытаться, но есть риск, что хромота останется с ней на всю жизнь. Но у нее даже страховки нет, — практически на одном дыхании произносит Руслан.

Слышу его тяжелое рваное дыхание. По-моему, он действительно волнуется за эту девушку, за состояние ее здоровья. Это удивляет. Я бы еще мог понять, если бы он попросил отмазать его от проблем, но об этом и слова сказано не было.

— Ты можешь помочь ей? У меня нет сейчас таких денег. Да и связей… — он будто злится из-за своей беспомощности. — Я заработаю и все до копейки тебе отдам.

— Перестань, — обрываю его, потому что неприятно такое слышать. — Сбрось мне ее данные на этот номер. Заключения врачей, снимки. Все, что у тебя сейчас есть. Попробую помочь.

— Спасибо.