Опасная ложь (СИ) - Гетта Юлия
— Я хотела сказать спасибо…
— Коле скажи спасибо, — сухо обрубает он. — Я не приказывал ему тебя охранять.
— Я знаю, — осипшим голосом отвечаю. — Я выскочила из машины, и забыла свою сумку, — киваю на сумку, что все еще валяется недалеко от порога. — Он пошёл следом, чтобы отдать… Я благодарна вам за то, что вытащили меня из тюрьмы.
Баженов холодно усмехается.
— Я рассчитывал немного на другую благодарность.
— Я знаю. Просто… — спотыкаюсь, краснею, опускаю взгляд, мечтая провалиться сквозь землю. — Мне жаль, что так вышло…
Он устало вздыхает и тоже кивает на мою сумку.
— Бери свою сумку и пошли. В машине поговорим.
— В машине? — растерянно переспрашиваю, вскинув на него взгляд.
— Да. Поедешь со мной.
Не дожидаясь моего ответа, он разворачивается и выходит за дверь, а мне требуется всего несколько секунд, чтобы отмереть, подорваться с места и кинуться вслед за ним.
20
Рядом с домом нас ожидает карета скорой помощи, в которую мужчины аккуратно перемещают Николая, доктор и его ассистент занимают места рядом с носилками, к ним так же присоединяется один из охранников Баженова. Второй охранник и Константин Владимирович идут к припаркованному неподалеку темно-синему мерседесу представительского класса, я обреченно шагаю за ними. На этот раз дверь мне никто не открывает, и я делаю это сама, в полной мере прочувствовав тяжесть необычно увесистого металла — судя по всему, машина бронированная.
Что ж, по крайней мере, снайперов можно не опасаться. Звучит, как бред, но, тем не менее, сейчас этот бред является моей реальностью. В голове не укладывается — кто-то нанял самого настоящего киллера, чтобы меня убить, какая-то часть меня по-прежнему упрямо отказывается в это верить. Хочется думать, что это просто какая-то ошибка, недоразумение, но факты говорят об обратном. По злой иронии судьбы спасти меня теперь может только Баженов.
В дороге нам с ним поговорить не удаётся, у Константина Владимировича без конца звонит телефон. Из его диалогов по бизнесу я мало что понимаю, поэтому даже не прислушиваюсь. Вместо этого, судорожно прокручиваю в голове десятки вариантов ответов на его возможные вопросы. Рассказывать ему всю правду я не собираюсь. И без того слишком беззащитна перед ним, а теперь еще и зависима от его милости.
Когда мы, наконец, приезжаем в уже знакомый особняк, Баженов сразу ведёт меня в свой кабинет, и запирает дверь на ключ изнутри, едва мы переступаем его порог.
Мой взгляд падает на массивный стол, на котором сегодня утром я лежала распластанная в не самой приличной позе. Эта картина так явственно возникает перед глазами, что по спине пробегает неприятный озноб. Я даже будто снова чувствую фантомную боль в заднице, и едва подавляю желание трусливо отступить назад.
Баженов предлагает мне занять тот же самый стул, на котором я сидела утром, а сам обходит стол и опускается в свое кресло.
— Ну что, Алена? Дубль два? — устало произносит он, небрежно бросив ключи на столешницу. — Рассказывай.
— С чего бы начать… — обречённо отзываюсь я.
— С начала, — строго смотрит он на меня.
Я нервно сцепляю руки в замок на своих коленях и отвожу взгляд. Понятия не имею, что ему говорить. Казалось бы, у меня было достаточно времени подумать над этим, пока мы ехали, подготовиться. Я ведь даже прокручивала в голове нужные фразы, но сейчас все придуманное кажется дикой нелепостью. Будто он видит меня насквозь и мгновенно раскусит любую ложь.
В какой-то момент мне хочется просто взять и рассказать ему правду. Все, как есть. И будь, что будет. В конце концов, что я теряю? Мстить ему я все равно уже не собираюсь, а убивать меня он вряд ли станет. Зачем? Я ведь не представляю для него никакой угрозы. Однако не стоит забывать, что он с легкостью может в любой момент, скажем, отправить меня обратно в тюрьму, чтобы не мешалась под ногами… Эта мысль наводит ужас.
— Алена, у меня мало времени, — нетерпеливо произносит Баженов, выжигая взглядом на мне дыру.
— Я… Просто… — качаю головой, избегая смотреть ему в глаза. — Это не легко.
— Жизнь вообще тяжёлая штука, — без тени иронии заявляет он. — Соберись уже и рассказывай. Я ничего тебе не сделаю, что бы там ни было. Или ты за Захарова своего переживаешь?
— С чего мне за него переживать?
— Откуда мне знать? Сегодня утром ты готова была своей задницей пожертвовать, покрывая его.
— Нет, все не так… — сглатываю я, краснея с ног до головы от напоминания о моем унижении.
— А как, блять? — внезапно рявкает он, и я подпрыгиваю на стуле от неожиданности. — Говори уже!
Злой Баженов пугает меня гораздо сильнее, чем спокойный. Мне стоит немалых усилий взять себя в руки и не трястись под его суровым, вдавливающим в землю взглядом.
— Хорошо, я все расскажу, — холодно отвечаю ему. — Не нужно кричать.
— Я весь внимание, — с издевкой произносит он, оставаясь при этом убийственно суровым.
Делаю глубокий вдох, собирая остатки душевных сил, и смотрю на него из-под бровей. Наверное, мой взгляд сейчас ничуть не уступает его по степени тяжести.
— Имя Дмитрий Черных вам о чем-нибудь говорит?
Баженов несколько секунд молчит. Его и без того тяжелый взгляд заостряется и становится холодным, как сталь.
— Допустим, — откидывается на спинку кресла, с пристальным вниманием изучая меня. — Он-то тут причем?
— Захаров говорит, они с Дмитрием были как братья. Он хочет отомстить вам за его смерть.
— Что за чушь? — сводит брови Баженов.
— Он сказал, что вы причастны к ней, как и к разорению его компании.
— Так и сказал?
— Да, он так сказал. Это неправда?
— Это полный бред, милая, — бесстрастно заявляет мой собеседник.
— А вот Роман Евгеньевич так не считает.
— Да что ты, — со скепсисом хмыкает он. — Ну, допустим. А ты какое отношение имеешь к этому?
Я делаю глубокий вдох, из последних сил держу лицо и стараюсь казаться невозмутимой.
— Предположим, он пообещал мне кое-что взамен, если я добуду ценные сведения.
— И что же это? Насколько я понимаю, не деньги?
— Он пообещал отдать мне компанию Черных, которую отобьет у вас.
— Вот как… — тянет Баженов, задумчиво потирая рукой подбородок. — И зачем же, позволь узнать, тебе понадобилась эта компания?
— Амбиции, — пожимаю плечами, чувствуя, как внутри все сковывает льдом. — Я хотела свой бизнес, и Захаров предложил такой вариант.
Баженов молчит еще несколько секунд, во время которых мне кажется, что он сейчас все поймет. Но по следующему озвученному им вопросу, становится очевидно, что моя ложь зашла на «ура».
— Ты спала с ним?
— С кем?
— С Захаровым?
— Какое это имеет значение?
— Ты права, никакого, — холодно отвечает он после небольшой паузы, продолжая задумчиво растирать подбородок. — Ну а почему передумала? Неужели испугалась?
— Да, испугалась, — отважно удерживаю его взгляд. — Не каждый день меня похищают и держат взаперти в подвалах.
— Ты ведь не глупая девушка, Алена. С самого начала должна была понимать, на что идёшь, — резонно возражает он. — И ты хочешь сказать, что испугалась безобидной ночёвки в гараже? Не верю.
Я не знаю, что ему ответить на это, ход его мыслей ускользает от меня. Как ни стараюсь, не могу понять, что конкретно он хочет выяснить этим вопросом. Внезапно раздается стук в дверь кабинета, от которого я едва не подпрыгиваю на месте, но сразу после облегченно вздыхаю, думая, что спасена. Вот только преждевременно, Баженов не торопится открывать. Игнорируя стук, продолжает смотреть на меня в упор, ожидая ответа.
— Скажем так, — беспристрастно произношу, кое-как собравшись под его проницательным взглядом. — Я поняла, что успех операции маловероятен.
— В тот самый момент, когда я назначил тебе встречу?
— Ты не тот человек, который подпустил бы меня к своим делам, даже если бы мне удалось пробиться в твои постоянные любовницы.
