Э. Каннингем - Синтия
— Ну, вы уж преувеличиваете, старина. Я уверен, что этот ваш граф Гамби или как там его, если и останавливался у нас в отеле, то под собственным именем. Почему бы нет?
— Я же говорил вам о мафии, — вежливо напомнил я.
— Опять вы за свое…
В этот момент зазвонил телефон, он схватил трубку, и я услышал: — Да, да, да… Сию минуту. — Обернувшись ко мне, Густин сообщил: — Ничего отдаленно напоминающего эти фамилии. Увы! Боюсь, что вы немного ошиблись. Был бы рад пригласить вас в бар пропустить по рюмке-другой, но меня ждут. Птичка прилетела. Пойдемте со мной, полюбуйтесь на нее.
— Но разве вы не можете проверить, какие пары примерно этого возраста останавливались в отеле? Можно было бы навести справки у администраторов. Может, кто-то узнает их по описанию. По акценту…
— Дорогой друг, — сказал Густин, — вы слишком серьезно относитесь к своей персоне, но вы не из Интерпола и даже не из нью-йоркской полиции. Ради вас мы не можем перевернуть отель кверху дном. Это крупнейший отель в мире…
Я поплелся за ним из офиса к месту встречи с птичкой. Птичка оказалась крашеной блондинкой лет сорока с небольшим. У нее было два весомых аргумента — бюст и рост. Наш Джон Уэйн облизывался, как кот. Было такое впечатление, что он впервые увидел женщину. Они, пританцовывая, удалились. Густин даже и не подумал попрощаться.
Я уселся в кресло напротив стойки администратора и погрузился в ожидание. Я просмотрел местные газеты, потом вечерние нью-йоркские, я прочитал статьи Уолтера Липмана, Джеймса Рестона, Макса Леррнера, убедился, что мир наш полон горестей и секса и продолжил ожидание.
Потом я подошел к стойке и спросил, нет ли для меня какой-либо информации.
— Сейчас погляжу в вашем ящике, мистер Крим, — ответила администраторша. — Я могу заодно поглядеть, нет ли чего для мисс Демпси.
— Ни для кого ничего.
Я вернулся в свое кресло и снова стал ждать. Ко мне подошел человек из службы безопасности Джона Уэйна и осведомился, не встречались ли мы с ним раньше.
— Ну конечно, встречались. В офисе мистера Густина. Вы сидели в первой комнате и печатали. Меня зовут Харви Крим, я работаю в отделе расследований в страховой компании.
— Ясно. Чем могу помочь, мистер Крим?
— Когда закрывается американское консульство?
— Когда как. В пять, шесть, в семь. Иногда позже. Но сейчас-то они точно закрылись.
Поблагодарив его, я снова сел в кресло. Было десять часов. В вестибюле стало совсем тихо. Я вполне мог бы отправиться в свой номер, но я слишком устал и разнервничался, чтобы найти в себе силы встать с кресла. Я лихорадочно перебирал в голове неприятности, которые могли выпасть на долю честной порядочной девушки, которую я втянул в мафиозные дела. Зачем я сделал это? Ведь она, простая искренняя душа, всю жизнь жила среди книжек и не имела ни малейшего отношения к той мерзопакости, с которой мне постоянно приходится сталкиваться по долгу службы. Конечно, я кругом виноват. Я даже решил, что в этом замешан Густин. Он явно решил взяться за Люсиль, понимая, что она моя ахиллесова пята. У Люсиль, наверное, есть мать. Когда дочь выловят из реки, мне придется собрать все свое мужество и сообщить матери страшную новость. Как ни странно, но я никогда не спрашивал Люсиль, есть у нее мать или нет. Что я ей скажу? Что Люсиль меня обожала, а я потерял ее в чужом городе?
Она вернулась без десяти двенадцать. Вошла в вестибюль, опираясь на руку типа, который был лет на десять моложе меня, а стало быть, и ее, и куда красивее меня, если вам нравятся эти так называемые чистые открытые американские лица. В дальнем конце вестибюля они стали прощаться, на что ушло минут пять и, наконец, он нежно поцеловал ее в щеку и удалился. Подойдя к моему креслу, она имела нахальство сказать:
— Бедненький Харви, у тебя такой усталый, нервный вид.
— Зато ты выглядишь, как чертова роза!
— Харви!
— Кто это такой?
— Харви, я не сомневаюсь, что ты ревнив, — радостно улыбнулась она. — Если бы ты знал, как мне это приятно! Но тут тебе не о чем беспокоиться. Джимми — милый, очаровательный мальчик, мы с ним учились в Радклиффе, и просто вспомнили доброе старое время. Он очень мил — вот и все.
— Потому-то ты и сочла своим долгом с ним целоваться.
— Ах, вот ты о чем! Харви, но это и поцелуем-то назвать нельзя. Он просто клюнул меня в щеку. Ну-ка, встань, — и когда я послушался, она обняла меня и крепко поцеловала в губы.
— Вот это настоящий поцелуй, — добавила Люсиль. — Нежный, но настоящий. Ну как, тебе от него полегчало?
— С какой стати мне от него могло полегчать? Ты знаешь, о чем я думал, когда сидел здесь?
— Нет.
— О том, что тебя оглушили, удавили, утопили…
— Харви, ты просто прелесть! А я всего-навсего обедала с этим милым мальчиком, который работает в консульстве.
— Обедала? Ты хочешь сказать, что ты обедала, пока я тут голодал?
— Харви, но что же мне еще оставалось делать? Я позвонила в консульство, а там, кроме уборщицы, был только Джимми. Он задержался, чтобы доделать какую-то работу. Мы разговорились, и он узнал, что я закончила Радклифф в шестидесятом, а он в шестьдесят третьем. Ты же знаешь, что я никогда не лгу насчет своего возраста. Он очень просил меня приехать в консульство, а потом стал умолять отобедать с ним, потому что он холост, всего два месяца в Торонто и чувствует себя страшно одиноко, хотя и работает первым помощником вице-консула. Я не ошиблась? Бывают вице-консулы?
— Откуда, черт побери, мне знать?!
— Пожалуйста, не сердись, Харви. Я ведь узнала все, что ты хотел — о Синтии и графе.
— Узнала?
— Ну да. Они получили свои визы сегодня и сегодня же улетели в Нью-Йорк семичасовым самолетом. Мы разминулись с ними в воздухе.
— Ну и конечно, они жили в «Принце Йоркском», — проворчал я.
— Какой ты вредный, Харви! Ты даже не хочешь сказать мне спасибо. Нет, они не жили в «Принце Йоркском», — теперь в нем никто уже не останавливается. Они жили в «Ридженси» — это роскошный новый отель.
Глава VIII
Сначала я подумал, что мне померещился сержант Келли, и сказал Люсиль:
— Видишь темноволосого верзилу в твидовом костюме? Он как две капли воды похож на сержанта Келли, который делает все, чтобы лейтенант Ротшильд ненавидел меня больше и сильней.
Вскоре выяснилось, что это и правда сержант Келли, а я вовсе не параноик. Келли стоял у справочного бюро торонтского аэропорта Милтон. Рядом с ним стоял коренастый тип с бычьей шеей в штатском костюме. Увидев меня, Келли ухмыльнулся и весело крикнул:
— Привет, Харви! Приятно встретить знакомое лицо в чужой стране!
