Э. Каннингем - Синтия
— А!
— Что значит «а»? — подозрительно осведомился я.
Так мы разговаривали, пока не подъехали к отелю. Если он и не был самым большим отелем в мире, то, по крайней мере, ненамного уступал рекордсмену. Люсиль поинтересовалась, что мы скажем, если кто-то спросит, почему у нас нет багажа, но я ее успокоил, заметив, что вряд ли нам зададут столь нескромный вопрос.
— Сюда ежечасно входят сотни людей и сотни выходят отсюда.
— Но они же не регистрируются.
— Кто тебе сказал, что мы будем регистрироваться? — спросил я, удивленно посмотрев на нее.
— Но сейчас половина девятого, и мы в Торонто. Ну что ты так на меня смотришь, Харви? Ты большой мальчик, я большая девочка. И мы никогда не были до этого в Канаде. Учти, что ты можешь купить здесь английские свитера высокого качества, а я хотела бы осмотреть достопримечательности.
— И сегодня же мы сядем на самолет и вернемся в Нью-Йорк.
— А я думала, ты хочешь разыскать свою Синтию.
— Может и так. Но может, парочка голубков прилетела и улетела так же спешно, как улетим и мы.
— В таком случае имей в виду, — кротко проговорила Люсиль, — что последний самолет улетает в Нью-Йорк в половине десятого, а сейчас уже без десяти девять.
В ее словах не приходилось сомневаться. Я прекратил спор и предложил ей осмотреть торговые точки в огромном вестибюле отеля, пока я буду искать сотрудника службы безопасности.
— Без меня? — удивилась Люсиль.
— Без тебя, — отрезал я.
— Ладно, Харви, — согласилась она, — я не буду упорствовать, потому что, скорее всего, они уже разошлись. Но можно я позвоню в американское консульство?
— Зачем?
— Им все равно пришлось бы обратиться в него за визами. Ведь именно это сообщил нам твой друг Макс.
— Так поздно? Но они уже закрылись.
— Но попытаться-то можно.
— Я не стал противоречить и разрешил ей позвонить. Мы договорились встретиться в той части вестибюля, где был отдел регистрации гостей. Молодая дама за стойкой администрации сообщила мне, что безопасностью здесь заведует некто капитан Альберт Густин. Когда я сообщил ей, что являюсь частным детективом, она, в свою очередь, сказала, что капитан Густин работал в Скотланд-Ярде и что сейчас его вряд ли можно застать у себя в кабинете, но попытаться я могу.
— У нас тут большая международная торговля, и если я вам чем-то могу помочь, мистер Крим… Это была ваша жена или нет?
— Нет, нет…
— Как замечательно, когда молодой неженатый мужчина путешествует со своей секретаршей… А, впрочем, может, вы женаты, мистер Крим.
— Нет, нет.
— А!
— И она не моя секретарша.
— О! — она подумала с минуту, потом сказала: — Вам, может, нужен двойной номер? Правило у нас такое: гости без багажа платят вперед. Глупое и устарелое правило. Вы не согласны?
Я взял два отдельных номера, заплатил вперед, удивляясь, каким ветром меня сюда занесло. Причин было две — гипотеза толстого юриста и предположение сумасшедшей библиотекарши.
В офисе службы безопасности, в другом конце огромного украшенного пальмами вестибюля, отделанного в египетском стиле, мне посчастливилось застать капитана Густина. Он был в твидовом костюме, с трубкой, походил на Джона Уэйна и говорил с английским акцентом. В кабинете его было целых три зеркала, и ему не составляло никакого труда увидеть свое отражение — стоило чуть покоситься вправо или влево. Он объяснил, что задержался только потому, что обедал с кем-то в этом же отеле. Когда Густин любовно пригладил свои волосы, я понял, что он носит парик. Густин был шести футов роста, а я чувствую себя не очень уютно с такими гигантами. Он крепко пожал мне руку, и я стойко снес боль от его тисков.
— Наша фирма почти такая же большая как, «Ллойдс», — сказал я, надеясь поразить его воображение.
Он изучил свою нижнюю часть лица в одном из зеркал и сообщил, что не имеет права разглашать тайны гостей отеля.
— Не беспокойтесь, все это ради их же блага, — попробовал я сыграть роль честного и открытого парня.
— Так, так. Ну ничего, ничего. Я думаю, мы поладим.
Он взглянул на часы.
— Где же моя птичка? Мне обещали позвонить, когда она появится. Вы женаты, мистер Крим?
— В разводе.
— А, значит, мы с вами одного поля ягоды. Говорят, вы путешествуете с прелестным багажом. Очень вас понимаю.
Я поблагодарил Бога, что он не наделил меня грубой физической силой и агрессивностью, — ведь тогда я врезал бы Густину по морде и оказался бы в канадской тюрьме.
— А что тут вам за навар? — спросил он, перейдя на жаргон. Я объяснил, в чем состоит мой навар.
— Ерунда. Не верю ни единому слову!
— Это как же прикажете вас понимать?
— Догадки и романтические бредни. Мафия! Ха! Никакой мафии нет. Вы, янки, обожаете мир приключений. Просто вы не в состоянии честно признать, что у вас полно гангстеров, вот и начинаете придумывать сказки про мафию.
— Значит, мафии не было и нет?
— Вот именно.
— Выходит, это я изобрел мафию?
— Вовсе нет, Крим, не надо брать на себя лишнего. Просто так у вас принято считать.
— Я вешу сто пятьдесят три фунта без одежды, — сообщил я.
— Правда? Вы, стало быть, не в форме. Упражнения, тренировки — и все будет отлично!
— Может, я изобрел и Валенто Корсику, он же граф Гамбион де Фонта?
— Ладно, ладно, Крим, — зря вы кипятитесь. Вы хотите сказать, что если бы мы были в одной весовой категории, то у нас мог бы состояться мужской разговор? Напрасно вы так. Я считаю вас отличным парнем. Сейчас мы закроем эту проблему. — Он взял телефонную трубку и сказал: — Это Густин. Посмотрите журнал регистрации за последние десять дней. Узнайте, останавливался ли у нас Валенто Корсика или граф Гамбион де Фонта. Как там пишутся эти имена, Крим? — осведомился он и передал своему собеседнику их по буквам, одновременно любуясь на себя в зеркало. Это у него получалось отлично. — Вот и молодец, — сказал он, кладя трубку, а я, не претендую на лавры Генри Хиггинса из «Пигмалиона», решил, что Густин такой же британец, как и я. — Подождите минуту, — обратился он ко мне.
— Спасибо за помощь, — отозвался я.
— Не за что. Ну как, нравится у нас в Торонто?
— Я здесь всего пару часов, из которых большую часть времени провел в такси и в этом отеле, так что судить не берусь.
— Хорошо, хорошо… У вас, янки, отличное чувство юмора.
— Рад это слышать, — сказал я, — хотя вряд ли ваш человек отыщет эти имена в журнале регистрации.
— Почему? Вы же сказали, что он женился под именем графа де Фонта.
— Так-то оно так, но ему вряд ли будет сложно убедить молодую жену, что графу следует путешествовать инкогнито.
