Салли Боумен - Любовники и лжецы. Книга 2
– С его точки зрения, это не было чистой ложью, – сухо улыбнулся Паскаль. – Когда в конце прошлого года он в первый раз говорил об этом с Эплйардом, тот всего лишь собрал для него кое-какие вашингтонские слухи. Он слышал, что у Лиз Хоторн проблемы со здоровьем, пытался разнюхать об этом у ее лондонских врачей, но так ничего и не узнал…
– Это не все, Паскаль, – перебила Джини. – На самом деле Макмаллен вышел сначала на Эплйарда. Это была тема Эплйарда, а он непредусмотрительно рассказал о ней Дженкинсу, и Дженкинс ее украл. Это было самое настоящее воровство…
– Такое, какое случается в газетном мире каждый день, – улыбнулся Паскаль. – Хватит тебе, Джини, будто ты сама этого не знаешь! В любом случае все было далеко не так просто. Единственное, что сделал Макмаллен, так это поговорил с Эплйардом, посоветовал оставить в покое Лиз и вместо нее повнимательнее присмотреться к ее мужу. Он всего лишь намекнул на его супружескую неверность, вот и все.
– Ладно, может быть, я чего-то не поняла. Это все равно похоже на воровство. Расскажи снова.
– Хорошо. Все происходило в такой последовательности. Макмаллен играл с Эплйардом. Он, должно быть, услышал, что тот вынюхивает что-то у врачей Лиз, и кое о чем намекнул ему, не сказав, впрочем, ничего существенного. Это первое свидетельство в пользу того, что Макмаллен далеко не так наивен, как полагал Дженкинс. После этого Эплйард на свою голову рассказал об этой наводке Дженкинсу. И назвал имя своего источника.
– А Дженкинс облизнулся и поскольку знал этого человека, то и решил раскопать данное дело без всякого участия Эплйарда.
– Правильно. Но можешь ли ты обвинять его? Смогла бы ты работать над серьезной, большой историей, если бы Джонни Эплйард дышал тебе в затылок?
– Нет, не смогла бы. Особенно если бы я была Дженкинсом. Дженкинсу нужны только две вещи: во-первых, чтобы это был только его материал, во-вторых, если он действительно раскрутит эту сенсацию, чтобы о ней узнал весь мир. А Эплйард в этом случае сидел бы на телефоне и продавал эту информацию всем, кто заплатит – от Сиднея до Торонто. Он всегда работал именно так и на этом разбогател.
– Совершенно верно. Поэтому и Дженкинс часто прибегал к его услугам. На самом деле это было несложно. К тому времени Макмаллен и Эплйард уже успели побеседовать несколько раз, и Макмаллену не понравилось то, что он увидел. Ему было гораздо приятнее иметь дело с Дженкинсом – англичанином, своим школьным другом. Вот Макмаллен и перестал отвечать на звонки Эплйарда. По крайней мере, так думает Дженкинс. Мы же знаем, что это не так. Макмаллен наверняка оставался в контакте с Эплйардом. Именно Эплйард нашел для него Лорну Монро. Потому что те посылки отправил не кто иной, как Макмаллен. Таким образом, с первого дня он вел двойную игру. Более того, я подозреваю, что с самого начала ему помогала Лиз Хоторн и продолжает помогать до сих пор. Даже сейчас.
– Сейчас? – недоуменно нахмурилась Джини. – Мне она говорила совсем другое. Она сказала, что не разговаривала с ним с тех самых пор, как он исчез из Лондона. Она плакала, Паскаль, ее всю трясло. Она умоляла, чтобы мы нашли его, говорила, что даже не знает, жив он сейчас или умер. У меня сложилось впечатление…
– Какое же?
– Мне показалось, она боится, что его убили. Что его мог убить Ромеро в те выходные дни.
– А теперь задумайся над тем, что скажу тебе я. – Паскаль подался вперед. – Лиз говорит тебе, что не знает, где Макмаллен, а ведь она вполне могла позвонить из того бара, где вы были, и организовать вашу встречу в Риджент-парке. Сама она туда не пришла, зато появился Макмаллен. Не кажется ли тебе такое стечение обстоятельств весьма странным? Ты что же, думаешь, он все эти три недели каждый день бегает позади ее дома? Я лично в этом сомневаюсь. Не будь ребенком, Джини. Эта встреча была организована.
– Необязательно. Она сказала, что раньше всегда встречалась с ним именно в этом месте и в это время. Он мог оказаться там в надежде увидеть ее…
– Ну хорошо, может быть. Хотя это неубедительно. Что касается меня, то я думаю иначе и вижу здесь явный сговор.
– Но отчасти так оно и есть. Мы же с тобой знаем, что Макмаллен и Лиз оба вовлечены в это. Он пытается помочь ей. Ты же слышал магнитофонную запись.
– Ага. Макмаллен, рыцарь без страха и упрека! – Паскаль холодно взглянул на Джини. – Значит, он влюблен в нее, одержим ею, решительно настроен спасти ее от мужа-садиста. Что ж, возможно. Готов в это поверить. Если только не считать того, что еще раньше Макмаллен вел кампанию против Хоторна. Очень давно. – Паскаль поднялся. – Открытка, которую ты получила, у тебя с собой? Та, что подписана «Якоб»? Давай-ка сравним почерк с фотокопиями этих писем.
– Писем? Каких писем?
Паскаль вынул большой конверт, полученный им ранее от Дженкинса, и достал оттуда толстую пачку бумаг, многие из которых, как успела заметить Джини, были газетными вырезками. Из этой пачки Паскаль отобрал три листочка и протянул их Джини. Каждый из них представлял фотокопию письма, написанного от руки и отправленного из Лондона Джини удивленно рассматривала письма. Они были адресованы Джону Хоторну и подписаны Джеймсом Макмалленом.
– Даты, – проговорила Джини, подняв глаза на Паскаля. – Они датированы шестьдесят девятым, семидесятым и семьдесят вторым – это годы, когда Хоторн был впервые избран в конгресс. Что это, Паскаль?
– Сама видишь. Это запросы. Отменно вежливые запросы об информации относительно периода, когда Хоторн служил во Вьетнаме. На все эти запросы скучно и так же вежливо ответил один из секретарей Хоторна. Копии ответов у меня тоже есть.
– Не понимаю, как Дженкинс это получил?
– От контакта Мелроуза из спецслужб. А это означает, что они могли появиться откуда угодно: из английской контрразведки, из американской контрразведки и даже от самого Джона Хоторна. Конечно, они могут оказаться и фальшивкой. Однако почерк, которым они написаны, совпадает с почерком на твоей открытке, не так ли?
– Да, точно такой же. – Джини переводила взгляд с писем на открытку. – И все же я не понимаю, зачем он делал эти запросы в то время? Когда это было? После того, как он покинул Оксфорд…
– И перед тем, как поступил в армию. Именно тогда.
– В тот самый период, о котором нам ничего не известно? Как странно! Но какое отношение это может иметь к тому, что происходит сейчас? Встречи с блондинками и вьетнамская война… Какая-то бессмыслица!
– Для нас – возможно. Но не для Макмаллена. Взгляни на это, Джини. – Паскаль передал ей еще одну порцию бумаг. – Это копии писем, которые Макмаллен посылал американскому сенатору в 1971 году. Сенатору Мелвиллу. Он уже умер, а в то время возглавлял сенатский комитет по делам вооруженных сил. Он был известен как противник войны во Вьетнаме, относился к числу «голубей». Макмаллен бомбардировал его письмами и свидетельствами. В письмах говорится о приложениях к ним, но никаких приложений тут нет. Одни только письма. Он пытался убедить сенатора начать расследование действий американских военных осенью 1968-го, особенно тех событий, которые произошли в маленькой деревушке…
