Анджела Дрейк - Дитя любви
— Сеньора Савентос? — тепло сказала она, направляясь через гостиную и протягивая руку.
Изабелла и Катриона были поражены спокойствием молодой женщины. Они привыкли, что посетители не их круга при первой встрече ведут себя с хозяйками дома подобострастно. Обе — хотя и по-разному — обожали запугивать гостей, так как чувствовали свое превосходство, основанное на богатстве и репутации семьи, и выражали его с соответствовавшей случаю надменностью.
Изабелла с неудовольствием поняла, что не знает, как реагировать на это спокойное и естественное поведение.
Алессандра чувствовала примерно то же. Она вовсе не была так уверена в себе, как старалась показать. Уже в который раз она пожалела, что не знает испанского.
В этот момент в гостиную вошел Рафаэль.
— Извините за опоздание, — сказал он, подходя к Алессандре. — Меня задержал телефонный звонок нашего оптового клиента. Такой разговор не оборвешь на полуслове.
Мать и сестра не издали ни звука. Просто осуждающе смотрели на него.
Алессандра подняла глаза на Рафаэля. Тот извинился перед ней взглядом за то, что оставил ее один на один с неприятелем. Девушка почувствовала близость и тепло его сильного тела, и вдруг горячая волна какого-то неведомого чувства окатила ее с ног до головы. Она быстро отвернулась, пряча вспыхнувшее лицо. Это мой мужчина, сказал ей внутренний голос. Только он. Навсегда.
Атмосфера стала еще напряженнее.
Рафаэль быстро произнес несколько испанских фраз, от которых Изабелла резко вскинула голову. В глазах пожилой женщины вспыхнул опасный огонек.
— Я сказал матери и сестре, что вы известная английская спортсменка, — объяснил Савентос Алессандре, — и работаете с Оттавио по моей просьбе.
Она кивнула, удивляясь выражению недовольства на лицах обеих женщин.
Рафаэль еще что-то сказал по-испански, и Алессандра услышала имя отца.
Глаза Изабеллы широко открылись. Она что-то быстро ответила сыну, также упомянув имя Сола Ксавьера. Катриона неожиданно проявила интерес к разговору: выражение скуки исчезло с ее лица.
— Так вы дочь маэстро Ксавьера? — очень церемонно обратилась к девушке Изабелла. Она покачала головой, словно упрекая Рафаэля. — Мой сын ничего мне не сказал… — Она запнулась, подыскивая подходящие к случаю английские слова.
Рафаэль мрачно посмотрел на Алессандру и опять повернулся к матери.
— Я действительно ничего не сказал об отце Алессандры. Наверное, она тоже удивляется этому. — Он снова посмотрел на девушку, словно ища у нее поддержку.
Да, сказали ее огромные глаза.
— Я промолчал вовсе не потому, что считаю это несущественным. Очень приятно иметь знаменитого отца, но Алессандра способна заинтересовать людей и сама по себе.
Значение этих слов было подчеркнуто тоном. За ними последовало молчание, к счастью вскоре нарушенное Марией. Она внесла богато расписанный поднос, на котором стояли бутылка шампанского и четыре бокала. Рафаэль принял поднос из ее рук и стал открывать вино.
Изабелла кашлянула, а потом грациозным жестом пригласила Алессандру присесть на диван.
— Мне очень жаль, что я так плохо говорю по-английски, — с огорчением сказала она.
— Гораздо лучше, чем я по-испански, — вежливо ответила девушка. — Мне стыдно быть в Испании и не знать ни одного слова.
Изабелла изящно махнула рукой, словно прощая дикарю его необразованность.
— Но я собираюсь научиться, — со спокойным достоинством добавила Алессандра.
Рафаэль подал ей бокал с искристым вином и одобрительно улыбнулся.
— Желаю успеха. Язык дурацкий, — вставила Катриона.
— Прекрасный язык! — нахмурившись, возразила Изабелла.
— Это наше новое шипучее вино, — обратился Рафаэль к Алессандре, рассматривая бокал на свет, чтобы определить качество напитка. — Вам нравится?
— О да. — Она подумала о том, что наслаждалась бы и квашеной капустой, если бы эту капусту вырастил и заквасил сам Рафаэль.
— Думаю, что ваш отец пьет только французское шампанское. Вот это вино! — заметила Катриона. Ее английский язык имел едва уловимый американский акцент, что было приятно для слуха и придавало Катрионе некий шарм. — Вряд ли он одобрил бы дешевую испанскую имитацию, — добавила она и язвительно посмотрела на брата.
Алессандра вспомнила бутылки, лежавшие на полках в подвале их оксфордширского дома.
— Да, — сказала она, — отец пьет в основном французское, но теперь я угощу его чем-то новым и совершенно неожиданным.
Они прошли в большую столовую, обставленную дубовой мебелью, и вечер продолжился в том же духе: неожиданные короткие диалоги и долгое многозначительное молчание. В целом благодаря Изабелле внешне все выглядело пристойно, элегантно и вежливо, но к концу обеда Алессандра почувствовала себя совершенно измученной.
Изабелла проводила девушку в ее комнату, дабы убедиться, что та ни в чем не нуждается. Осмотрев спальню и отметив, что в ней достаточно прохладно, цветы в вазах свежие, а постель застлана должным образом, она любезно пожелала Алессандре спокойной ночи.
Около двери она обернулась, звякнув золотыми браслетами.
— Прежде чем вы вернетесь в Англию, мне бы хотелось поговорить с вами о творчестве вашего отца, — сказала она. Изабелла выговаривала слова очень медленно и внятно, словно репетировала их весь вечер.
— Хорошо, — ответила Алессандра. — С удовольствием.
Изабелла негромко вздохнула.
— Вы можете оставаться у нас сколько пожелаете, — произнесла она.
— Спасибо. — Алессандра чувствовала себя так, словно идет по тонкому льду, который вот-вот треснет и проломится.
— Но я уверена, вы скоро соскучитесь по дому. — С этими словами Изабелла повернулась к двери. — Думаю, родители вас ждут не дождутся.
Алессандра опустилась на кровать.
— Ф-фу-у, — выдохнула она, затем скинула туфли и подошла к окну.
Внизу, у лестницы на террасу, она увидела Рафаэля, нервно ходившего взад и вперед. Даже с такого расстояния до нее доносился слабый запах его сигары.
Словно почувствовав ее взгляд, он поднял голову и слегка помахал рукой. Этот жест выглядел таким же интимным, как объятие.
ГЛАВА 8
После того как Алессандра закончила разговор, Тэра еще долго прижимала трубку к уху. Между ними пролегла такая даль… Она немного постояла у телефона, а затем вышла в сад, прислушиваясь к шелесту ветерка в росших вокруг бассейна плакучих ивах.
Она вспомнила, как впервые увидела этот сад больше двадцати лет тому назад. Тэре едва исполнилось восемнадцать, и привез ее сюда неистовый Сол, только что разошедшийся с женой, чтобы навсегда остаться с молоденькой любовницей.
