Развод. Между нами только ненависть - Арина Арская
Глава 29. Кринжовая мама
— Мама, оставь меня, — сердито говорит Дима и даже не поворачивается в мою сторону.
Продолжает пялиться в телефон.
Весь закрыт от меня, иголки раскрыл в мою сторону и не хочет идти на контакт.
Марк ушел со словами, что бумаги на развод будут тогда, когда заебереть сына. Меня сильно напрягло то, что он не вспылил на мою наглость, а я этого ждала.
Не оценил моей дерзости? Или ему на мои острые зубки наплевать, когда его ждет обед с "ДРУГОЙ ЖЕНЩИНОЙ"?
— Дима, не веди себя как ребенок, - нервно заявляю я.
Ох, зря я это сказала.
С мальчишками в его возрасте надо вести себя иначе, но… я не знаю как. Я — теоретик, и все мои знания о подростках из категории «как навешать лапши другим дурам и сыграть для других роль хорошей мамы».
Димка лишь лет до десяти был моим очаровательным малышом, который любил обниматься, быть рядом со мной и дурачиться, а потом он стал ближе к Марку, который перехватил эстафету воспитания.
Ну и я решила, что это правильно.
Мальчик подрос, и теперь ему пора учиться быть мужчиной.
— Мама, пожалуйста, оставь меня, — четко и по слогам повторяет Димка, будто я умственно отсталая.
Он действительно считает, что я сбежала.
Ладно, я действительно сбежала. В страхе, панике и не особо боролась за то, чтобы отвоевать сына у Марка.
Я уехала и не предприняла никакой попытки сына отбить у чокнутого отца, который другим мужикам пальцы ломает, но зато научила Фаину печь кексики.
Какая я очаровательная мамуля.
Могу, конечно, оправдать себя тем, что я сильно испугалась, но… опять все сводится к тому, что я спасала свою шкуру.
Марк сказал не дергаться, и я не дергалась даже ради сына. Ничего не предприняла.
Да, Марк бы ответил на мои попытки выступить против него, но моя борьба показала бы моим детям, что я не трусливая приспособленка и лгунья.
Вот оно что.
Марк и здесь ткнул меня рожей в то, что я для себя дороже всего остального. Сбежала и засела у матери.
— Дима, — вздыхаю я за спиной сына.
— Что?
А я не знаю, что ему сказать. Боюсь, что после этой недели, он больше не изъявит желание видеться с трусливой матерью, которая и после развода не посмеет огрызнуться на Марка.
— Я тебя не кидала.
Дима цыкает и утомленно вздыхает.
— Твой отец — жестокий человек…
— Да что ты вообще о папе знаешь? — Дима резко разворачивается ко мне. — Что? Бандит? У него весь бизнес чистый, не подкопаешься, ага. А то, что он сопли не размазывает с придурками всякими, так это правильно! Ясно? Размазывал бы сопли, то никаких тебе песцовых шубок, сшитых вручную!
Прикусываю язык. Это одна из моих последних обновок, которую Марк молча и без вопросов оплатил.
Сорок тысяч зеленых. Очень красивая, воздушная, как облачко, легкая и прекрасно смотрится вечерними платьями.
— Ах, бандит! — Дима пародирует женский возглас и вновь отворачивается. — Фу, блин.
Я — тупая.
Я — настоящая блондинка, над которыми мужики ржут в голос.
Я — та карикатурная жена богатого мужика, у которого противным голосом просят «зай, там такиииие туфелькииии! Такие туфельки у Меган Маркл! Я тоже хочу. Зааай, смотри. Красненькие».
Мужик без понятия, кто такая Меган Маркл, но деньги отстегнет своей тупой курице, чтобы отстала и оставила его в покое на пару дней.
— Дима, я… правда, не думала…
— Ты не умеешь думать, — шипит Дима.
Я шокировано замолкаю, и мне нечего возразить сыну. Я считала себя хитренькой и невероятно очаровательной в женской наивности, а оказалось, что я просто тупая блондинка из анекдотов про жен олигархов.
Вот о чем Марк мне говорит. Он вещает не про борьбу как таковую
Я не равная.
И все эти годы не была ему равной женой, которая, если потребуется, вместе с ним выйдет против всего мира.
Я была милой женой-питомцем, и в последний год я окончательно охамела, как капризная болонка, которая кусает хозяина, а после его недовольства прячется под диван, обмочив от испуга весь ковер.
— Дима…
— Мам, — шипит мой сын, — чего ты ко мне пристала?
— Ты считаешь меня дурой, да?
Молчит. Я спрашиваю не для того, чтобы обидеться и затем хлопнуть дверью. Я должна прочувствовать это детское разочарование во мне, как в матери и как в хозяйке дома, и принять свое фиаско, чтобы потом подумать, как жить дальше.
Если мозгов хватит, конечно.
— Дима.
— Да, — выключает телефон и откладывает его на стол, зло глядя перед собой. — Ты… вечно вызываешь лютый кринж*.
*Кринж — это слово, которое используется для описания чувства неловкости, стыда или дискомфорта, возникающего при наблюдении за чем-то неуместным, нелепым или чрезмерным.
Глава 30. Когда?
Ну, моя прекрасная Оленька в очередной раз убедила меня в том, что наш развод все же должен состояться.
Она та женщина, которая любит жить в фантазиях, показушной лжи, хвастовстве и вечной игре.
Она играет не только на публику, но для семьи у нее была своя роль очаровательно глупой женщины, которая прелестно хлопает ресничками и мило выпрашивает деньги на подарочки и свой женский клуб.
Не буду спорить, эта женская наивность мне нравилась: она меня возбуждала, и я-то влюбился в Оленьку за ее большие глаза и тихий воссторженный голосок, но за тридцать лет все извратилось.
Оля за моей спиной откровенно меня поносила перед подружками, а после приходила домой и ласково ворковала новых сережках, которые присмотрела на днях.
— Без меня мой муж был бы никем, — говорила она на видео, которое мне со смехом показал Виталий, один из моих давних партнеров. Высокомерно хмыкала, — девочки, честно вам говорю, если бы я тогда сказала нет, то, вероятно, сегодня он бы был в общаге, с кредитами и деньги брал у мамы.
Для Виталия это видео сняла его любовница, которой удалось по личным рекомендациям через “знакомых знакомых” попасть на личные встречи “женского клуба”.
И не только это.
Я в этот вечер пересмотрел с десяток видео, и знаете, моя жена оказалась не той очаровательной дурочкой, с которой расслабляешься и наслаждаешься ее непосредственность. Нет.
Моя