Загадаю тебя - Мария Летова
— М-м-м…
Язык Капустиной сплетается с моим, между нашими губами ни миллиметра.
— Цирк, блядь, с конями! — слышу лай мужика где-то на периферии.
Звенит колокольчик. Хлопает дверь.
Таня прижимается своим лбом к моему. Мы дышим сбито посреди аптеки, в которой остались одни. Я сжимаю упругую ягодицу через халат. Капустина дрожит и рвано выдавливает рядом с ухом:
— Познакомься! Это был мой брат….
Глава 27
31 декабря
Прежде чем войти в кухню, пониже спускаю резинку пижамных штанов, открывая панорамный вид на косые мышцы своего живота.
Вот так рисоваться - отличный способ ненадолго отключить Капустиной мозги, и я пользуюсь этим без какой-либо совести, потому что окончательно перестал строить из себя хорошего мальчика.
В последние сутки рядом с Капустиной я могу изображать только себя самого, и она это уже поняла.
Таня кружит над кофемашиной в ожидании, когда та нальет ей кофе. Чашка наполняется через секунду. Схватив её, делает жадный глоток и оборачивается, когда я вхожу на кухню.
Я хлопаю ящиком, ища кружку и для себя тоже.
— Можешь допить мой…. — говорит она суетливо. — Я все равно не успеваю. Мне уже надо идти…
Таня демонстративно смотрит на часы. Поправляет свитер. Оттягивает его вниз, прикрывая виднеющийся между ним и краем джинсов пупок. Как раз то место, на которое я демонстративно смотрю, любуясь, твою мать.
Мои спина и плечи в красных царапинах. Кроме штанов и узоров, оставленных ее ногтями, на мне ничего нет, Капустина же успела полностью одеться и застегнуться на все пуговицы, и это вызывает внутри бурлящий протест.
С ней мне хочется продвигаться вперед семимильными шагами, возможно, перепрыгивать через несколько этапов отношений сразу, но она тормозит меня на каждом шагу, выставляя преграды. Она осталась на ночь, но не собирается оставаться на завтрак, хотя я прекрасно вижу, как она борется сама с собой.
— Я буду готов через пять минут, — говорю ей.
— Я могу и сама…
— Я не сомневаюсь, что ты все можешь сама, — обрываю. — Но я бы хотел побыть мужчиной, и за тобой поухаживать.
— Я видела, как по-мужски ты умеешь себя вести, — слышу в ответ.
Слегка закипаю.
— Какие-то претензии? Я думал, любая женщина мечтает, чтобы за нее дрались.
— Может, в каменном веке?
— По-моему, ты была в восторге, — констатирую я. — Или нет?
То, что происходило в моей койке этой ночью иначе, как каменным веком, не назвать! Это был первобытный трах. Без мозгов и оглядки на соседей, и крышу нам снесло обоим.
Она кусает губы и медлит. В конечном итоге её щеки окрашивает румянец, и вместо ответа она делает резкий глоток из кружки.
— Буду готов через пять минут, — повторяю, уходя из кухни.
Вчера мы провели потрясающий вечер в пабе. В компании общих друзей, в том числе её подруги и Зотова. Возможно, вчера я высосал из неё всё сопротивление, пока спускал накопившуюся злость через глубокий и влажный контакт наших губ, но я за весь вечер не получил ни одного возражения. Ни когда вез нас в паб, ни когда вез её к себе домой после…
На часах девять утра, и я отвезу ее домой. В одиннадцать она с родителями отправляется в соседний город, чтобы встретить Новый год с родственниками.
Она не соврала. И правда уезжает. Давно запланированная поездка. Капустина ещё в октябре пообещала родителям, что отвезет их, так что…
В перспективе у меня самого - либо встретить Новый год в одиночестве, ведь планов у меня ноль, либо отправиться к своим родителям.
Я растягиваю время в пути, выбирая более длинный маршрут до Таниного дома. Как назло, даже не стараясь продвигаться по городу быстро, в итоге попадаю в один зеленый коридор за другим. Если Капустина и понимает суть моих пируэтов на дороге, не комментирует.
Я хочу побыть с ней ещё, даже несмотря на то, что мы просто зависаем в одной машине, припарковавшись напротив подъезда.
Она смотрит перед собой, зажав ладони между коленями. В салоне машины тишина, и с недавних пор этот вид коммуникации между нами удовлетворяет меня, как и любой другой.
— С Наступающим… — говорит Таня, отстегнув ремень.
Правую скулу печет, и я поворачиваю голову.
Кошачьи глаза смотрят на меня. Я любуюсь маленьким засосом у Тани на шее. Она все время чешет его пальцами, будто он, блядь, клеймо.
— С Наступающим, — отзываюсь. — Поцелуешь?
Она подается вперед, не спуская с меня глаз. Когда я склоняюсь навстречу, губ касается ее дыхание. Я в трепетном ожидании этого контакта. Сворачиваюсь, как сжатая пружина, ожидая потрясающего мягкого прикосновения, от которого по яйцам шарахнет разряд. Но вместо мягких губ моего рта касается тёплый воздух.
В глазах Тани искры. Это вызов. Лишив меня поцелуя, она отстраняется и по-кошачьи выдыхает:
— Пока….
Твою мать…
Я смеюсь, уронив затылок на подголовник. Прикрыв глаза, слышу, как хлопает дверь…
Глава 28
Я начинаю чувствовать себя неполноценным почти сразу, как отъезжаю от дома Тани.
Предстоящий вечер и день теряют свои краски. Готов поклясться, что таким унылым говном я в жизни никогда не был, но теперь обстановка стала неинтересной.
Я надеюсь, это лечится.
Очень надеюсь, что человечество изобрело нужную таблетку, хотя мои надежды абсолютно тупые. Я знаю, как моя болезнь называется, и лечится она трепанацией черепа.
Я, блядь, по самые уши влюблен в Таню Капустину.
Гормоны, зависимость - это действительно работает, иначе какого хрена я без Капустиной такой, твою мать, пустой?!
Вырулив на проспект, я направляюсь в торговый центр, чтобы купить родителям подарки.
Третий по счету круг по парковке вокруг ТЦ перетекает в четвертый. Ни одного свободного места, зато хаотично снуют люди с набитыми магазинными пакетами.
Бросать тачку где попало - не вариант. Я не имею понятия, сколько времени проведу внутри.
После пятого круга мне всё же удаётся увести из-под носа какого-то “Хундая” свободное место.
В торгово центре суета помноженная на два. Она раздражает мое тонкое восприятие действительности, мне хочется переместиться на свой диван и включить хоккейный матч. Будь я склонен жрать сладкое, закупился бы гребаной коробкой шоколадных конфет.
Я оказываюсь в знакомой ювелирке, ведомый каким-то подсознательным радаром. Ситуация абсолютно штатная, только впервые в жизни я
