Свирепый - Дж. Б. Солсбери
— Да, мэм. — Он смотрит на Хейван и кажется таким же завороженным, как и она.
— Может, тебе пора вернуться к работе?
— Мам, — шипит Хейван.
Дэвид понимает намек.
— Да, стоит. — Он не перестает смотреть на Хейван. — Увидимся?
— Да, было приятно познакомиться.
То, как он удерживает ее взгляд, заставляет меня закатить глаза. Юношеская страсть так сильна и так чертовски бессмысленна.
Он кивает мне, проходя мимо, и желает хорошего дня.
Как только слышу, как закрывается дверь, я поворачиваюсь к Хейван.
— Что это было?
Как я и предсказывала, ее ухмылка превращается в хмурый взгляд.
— Это я завела нового друга.
— Ну, не надо было.
— Я думала, ты хочешь, чтобы я завела новых друзей.
— Не в Нью-Йорке. Мы не задержимся здесь достаточно долго для дружбы.
Она топает мимо меня и возвращается в коридор. Дверь захлопывается.
Полагая, что мне придется приготовить что-нибудь на ужин, я проверяю содержимое холодильника и близлежащей кладовки, которая на поверку оказывается больше, чем большинство однокомнатных квартир в Нью-Йорке.
В «Норт Индастриз», очевидно, хорошо платят.
Удивительно, что Хейс решил работать на отца. Раньше он его презирал.
Я предполагала, что Хейс будет играть в хоккей профессионально. Возможно, я даже просматривала списки всех игроков НХЛ, ища его имя, но так и не нашла. И предположила, что он, вероятно, получил травму, которая разрушила его хоккейную карьеру. Интересно, что там за история?
Проводя самостоятельную экскурсию по остальной части дома, я замечаю, что в нем почти нет мебели. Либо он вывел минимализм на новый уровень, либо сейчас занимается перепланировкой. Из каждой комнаты открывается зияющий простор холодного темного бетона и натурального камня. Столовая представляет собой стеклянный аквариум с панорамным видом на город и массивным каменным столом, который, похоже, рассчитан на двадцать персон. Правда стульев всего два.
Патио, кажется, единственное место с большим количеством сидячих мест — диван, журнальный столик и два мягких кресла. Вообще-то, я не боюсь высоты, но выход на открытую площадку в небе, даже огороженную комбинацией оргстекла и железа, заставляет меня немного нервничать. Кажется неестественным для человека находиться так высоко, не будучи при этом в чем-то с двигателем и крыльями.
Плюшевая мебель в патио и освещение заставляют меня представить себе интимные посиделки с хорошим вином и прекрасной беседой. Мне не нужно гадать, предается ли Хейс подобным вещам. Мебель выглядит так, будто на нее никогда не садились.
Я продолжаю исследовать его пространство — гостиную с газовым камином, который больше меня, и медиа-комнату с киноэкраном и откидывающимися креслами. Я дохожу до дальней части пентхауса, где есть еще один набор стальных и стеклянных дверей, которые, как я предполагаю, ведут в его спальню.
Разворачиваюсь. Придется оставить эти комнаты моему воображению.
Если я собираюсь остаться здесь на месяц, нам обоим придется научиться уважать границы друг друга.
Держаться подальше от спален друг друга — хорошее начало.
ГЛАВА 8
Хейс
Когда выхожу из лифта в свой дом, уже семь часов. Я мог бы работать допоздна и часами быть занятым в офисе, но от моих гостей не было вестей весь день, и я начал беспокоиться, что они уехали из города.
Я послал Дэвида с поручением закупить продукты. Когда он спросил, есть ли у меня список, я перечислил любимые сорта чая Ванессы. А что касается всего остального? Я сказал ему, что за это я ему и плачу, и оставил несколько стодолларовых купюр.
Будучи холостяком, я редко ем дома, а если и ем, то обычно что-то заказываю на дом. Покупки продуктов — это не то, чем я занимаюсь. Судя по запаху чеснока, масла и белого вина, доносящемуся со стороны кухни, я думаю, что Дэвид все сделал правильно.
Когда выворачиваю из-за угла кухни, вижу, что Ванесса стоит у плиты, помешивая шипящую смесь на конфорке. Перед ней стоит полный бокал белого вина, а сама она одета в свободные серые брюки для отдыха и майку, достаточно обтягивающую, чтобы можно было разглядеть изгибы ее груди, но достаточно свободную, чтобы не выдать слишком много деталей. Ее темные волосы откинуты назад у основания черепа, образуя похожий на кисточку хвост, а макияж, который она наносила ранее, смыт.
Это Ванесса в ее самом чистом, самом естественном виде. Моя любимая версия, насколько я помню. Не то чтобы она не была сексуальной, когда наносила макияж, но в ее естественной красоте всегда было что-то такое, от чего у меня перехватывало дыхание.
— О, боже! — выдыхает она. — Ты меня до смерти напугал. Как долго ты там стоишь?
Я пожимаю плечами, потому что не хочу отвечать честно и признаваться, что наблюдал за ней слишком долго.
— Ты дома.
— Проницательно. — Я беру стакан со льдом и наливаю себе скотча на два пальца.
Ванесса неловко переминается на своем месте у плиты.
— Надеюсь, ничего страшного, что я приготовила ужин. Мне так надоело питаться вне дома.
— Все в порядке. — Единственная причина, по которой я купил еду, это чтобы она и Хейван ее съели. Вешаю пиджак на спинку стула, за ним следует галстук. Затем расстегиваю пуговицу у горла.
Она накладывает на тарелку пасту, а затем добавляет к ней креветки и овощи.
— Где Хейван?
— Она сказала, что не голодна, — сухо отвечает Ванесса, посыпая блюдо сыром пармезан. Затем берет вилку, вино и салфетку и направляется к стеклянным дверям, ведущим во внутренний дворик. — Угощайся. Здесь много всего, если голоден.
Я очень хочу есть. Даже не осознавал насколько сильно, пока запах не донесся до меня, когда вошел внутрь.
Допиваю оставшийся скотч, накладываю себе порцию пасты с креветками и наливаю еще один напиток.
Из-за угла появляется Хейван, одетая в обтягивающие джинсы и топ без бретелек. Ее волосы длинные и блестящие, глаза подведены черным, а губы накрашены розовым.
— Ты дома.
— Да. — Я разглядываю ее наряд, удивляясь, почему она не одета в пижаму, как ее мама. — У меня есть кое-что для тебя. — Я достаю из кармана пиджака новый iPhone и протягиваю ей. — Как и обещал.
— Вау! Спасибо! — Она снимает крышку с коробки и достает устройство, чтобы включить его. — Последняя версия?
