Наследник для шейха (СИ) - Анна Гур
Его глаза исследуют мое тело, скользят по коже, будто физически ставят отметины, клеймят меня. Наконец Аяз позволяет мне выпрямиться, прижимает к себе, касается моих волос, играет с прядками, неожиданно упирается лбом в мой лоб и дышит тяжело.
— Вкусная… черт возьми… чистейший нектар…
Вновь в мои глаза смотрит, и я понимаю, что если бы шейх не держал меня, я бы упала к его ногам. Сложно мне удерживать равновесие при таком напоре… и я не столько про этот момент сколько про свою душу, свое неискушенное сердце, которое откликается на каждое касание мужчины, на его ласку…
Аязу невозможно противостоять, и хоть я все время пытаюсь убедить себя в том, что этот мужчина не мой и мне нельзя в него влюбляться… сердце реагирует, он слишком умело играет с моим неискушенным телом, и хочется прокричать, чтобы он сжалился, выпустил меня отсюда, дал вернуться в свой мир, но…
Я помню его рассказ. И отношение к этой легенде…
Аяз не простит… более того, этот человек слишком проницателен, и чем скорее я покину его дворец, тем меньше возможностей ему раскрыть мою тайну уже сейчас…
Порочный. Дикий. Искушенный…
Я дыхание перевожу, а шейх выпрямляется, вновь продолжает нашу прогулку, тянет меня за собой…
Поворачивает налево, и я замечаю, как мы выходим к огромному строению… оно затеряно в этом густом саду.
— Куда мы пришли? — спрашиваю, отчего-то очень сильно напрягаясь.
Мне вдруг кажется, что Аяз уже понял, что я обманула его, и сейчас мы пришли к месту, где он будет приводить в исполнение приговор.
— Ты говорила, что любишь кошек, так ведь, Джамиля?
В голосе шейха слышны смешинки. Мой страх перед разоблачением он явно списывает на что-то другое, и я выдыхаю.
— Да… Люблю, — отвечаю тихонечко, осознавая, что шейх отмечает каждое мое слово, он внимателен к деталям…
Это строение из досок, и до ноздрей долетает запах… животный такой… резкий…
Прикусываю губу. У меня в глазах жечь начинает от напряжения, я пытаюсь разглядеть каких-нибудь кошечек, которые могут быть тут, но вольеры в отдалении пусты и слишком большие…
Ну, скажем, если там и обитают кошки, то огромные просто…
— Не пугайся только, — выдает Аяз и подмигивает, а затем свистит…
И я замираю. Забываю, как дышать, когда к нам выпрыгивает…
Огромная черная кошка… с острыми клыками, которая начинает шипеть на меня так, что я чуть от страха в обморок не падаю, вскрикиваю, отпрыгиваю, но шейх удерживает меня за руку.
— Спокойно.
И, главное, я не знаю, кому адресует Аяз этот приказ. Но мы обе замираем, у меня от испуга слезы выступают, и трястись начинаю, когда смотрю на великолепную черную хищницу, разгуливающую на воле…
— Это пума, Джамиля, ты же сказала, что любишь кошек? — спрашивает Аяз и бровь выгибает, на меня смотрит и руку мою не отпускает.
— Я-я… — заикаться начинаю, и кажется, что вообще язык к небу прирастает, — я… кошечек люблю… а эта хищница огромная… кажется… она меня слопать хочет…
Перевожу взгляд на шейха и вижу, что он откровенно надо мной потешается, в глазах веселые искорки горят, на губах шкодливая улыбка — ощущение, что передо мной совсем мальчишка…
Облизываю губы и опять кошусь на роскошную зеленоглазую хищную кошку, которая откровенно рассматривает меня, и мне кажется, что, подай Аяз знак, она набросится…
Но вместо этого шейх протягивает ладонь.
— Багира…
Выговаривает тихо, но властно, с яркой «р», которая будто сам рычит. Кошка подается вперед, упирается в ладонь шейха огромным мокрым носом и урчать начинает…
— Моя любимица… — выдает Аяз, и я понимаю, что кошечка тут у нас женщина и как любая особь женского пола довольно ревнива…
— Ты привел меня сюда, чтобы отдать на съедение своей любимице? — спрашиваю, и голос у меня дрожит, в нем проскальзывают истеричные нотки.
А в мозгу бьет набатом мысль, что шейх меня раскрыл и привел сюда, чтобы суд свой вершить, самый страшный…
Аяз резко поворачивается ко мне и прищуривается, смотрит мгновение, будто оценивая мою реакцию, мой испуг, а затем резко притягивает к себе, прижимает спиной к своей литой груди.
— Ты чего, маленькая моя, чего так испугалась?
Задает вопрос и прижимает к себе, накрывает мой живот руками, ласкает, успокаивая, а я на черную пантеру смотрю, на хищницу, которая с меня зеленых глаз не сводит.
— Успокойся, Джамиля, ты сказала, что любишь кошек… Багира… тоже кошка…
Пока Аяз рассказывает историю, я ощущаю, как у меня сердце, до ужаса быстро бьющееся в груди, успокаивается… Не на казнь он меня привел…
— Она просто огромная… и хищная… а еще она следит за мной… словно я ее дичь… — выговариваю сухими губами. Меня все еще потряхивает, и даже близость Аяза не глушит мой страх.
В ответ слышу смешок мужчины.
— Ты забавная, красавица моя… действительно интересная…
Трется щекой о мою щеку, слегка царапает. В это время огромная пума садится возле нас, по-кошачьи обернув хвост вокруг себя. Чистая кошка. Просто огромная.
— Багиру я нашел совсем крошкой… ее родителей убили браконьеры… когда наткнулся на животное… у нее были повреждены глаза, вся морда в гное, и шерстка вся в мелких порезах… На нее напали, но малявка спаслась… правда, одна не выжила бы… я забрал ее, вылечил, а когда пришел момент, когда хотел отпустить животное… моя строптивая хищница не ушла…
По мере того как Аяз говорит, я успокаиваюсь, шейх кладет крупную ладонь мне на плечо, скользит по предплечью, затем накрывает мою руку и выпрямляет ее, показывая пантере мою открытую ладонь, и я даже забываю, как дышать от страха, кажется, что мне сейчас руку отгрызут.
— Шана, Багира…
Выговаривает что-то непонятное, и спустя мгновение пантера, как самая послушная кошечка, тычется в мою руку мокрым носом. Я всхлипываю, чувствую горячее дыхание на своей руке, меня потряхивать начинает, но шок проходит, когда я усы животного чувствую, которые воспринимаются щекоткой.
Смешок вырывается, когда огромная кошка начинает меня обнюхивать, животное делает мягкий шаг на своих лапах, которые могут меня просто переломить, и упирается огромной мордой мне в живот.
В шоке поворачиваю голову, смотрю на Аяза, который выглядит слегка удивленным.
— Ты ей определенно нравишься, Джамиля… — выговаривает, слегка улыбнувшись.
— А что… что я должна сделать?
Чувствую, что животное ждет чего-то, но меня настолько эмоции переполняют, что я просто не представляю, что именно сейчас происходит.
— Просто погладь ее по холке, — отвечает шейх и отпускает мою руку, дает понять,
