Эмигрантское чтиво - Асия Караева
Моя мать очень меня любит. Ее любовь дает силы жить. Еще я знаю, что от сильной любви у моей матери еще больше безысходности от того, что она не смогла дать мне того, чего хотела. Она чувствует себя виноватой, потому что не выбрала для дочери достойного отца. Если бы она могла переиграть, то всё бы сделала по-другому. Но только жизнь не дает второго шанса. Хотя может дает? Та боль, которую испытываем, подготавливает нас для других вещей в жизни, делает храбрее и выносливее?
В отличие от исландской супружеской пары, для которых брак и ребенок стали инструментом пытки, для нас — это одна из самых прекрасных и сокровенных вещей, существующих в жизни. Нас послали в другой путь, на поиск сокровенной правды. Хотя я и не ведаю, что за правда, но знаешь, моя недавняя «нормальная» жизнь с Дон Жуаном сделала меня счастливой.
Наконец-то он позвонил:
— Малышка, я свободен в этот выходной. Хочешь забыться вместе со мной?
«Конечно, я больше всего на свете этого хочу!» — пронеслось в моей голове. Я тут же забыла о длинных одиноких буднях. Но мое тело было уставшим — у меня в последнее время много контрактов на съемки. Ведь я больше не получаю деньги за работу сахарной малышки. Я не жалуюсь. Очень рада, что у меня теперь так много работы в модельном бизнесе. Но это значит, что надо всё время ездить из одной части Лондона в другую и работать в любых условиях, в жаре, в холоде, под дождем…
— Не хочешь провести время у меня? — спросила я робко.
Я почувствовала его колебание.
— Малышка, знаю, что уже приходил к тебе и пробовал твой вкусный чай и был тобой одомашнен… Не подумай ничего плохого, у тебя очень уютно… Но я не привык проводить время в квартирах величиной с коробок… Мы могли бы заказать хороший отель с хаммамом, массажем и вкусным ужином.
Даже слышать его предложение меня утомило.
— Дело в том… В последнее время я так много работала. Просто не хочу куда-то идти, — взмолилась я.
— Ну, хорошо, — ответил он. — Я перезвоню.
Он не перезвонил, а послал сообщение: «Буду у тебя в эту пятницу в 7 часов вечера. Я весь твой, можешь делать со мной всё, что захочешь».
«Свидание назначено!»
Он пришел в пятницу вечером в джинсах и в новой голубой рубашке. Он так хорошо выглядел! И был расслабленным и свежим. Внес в квартиру запах темного соснового леса, костра и еще чего-то невероятно соблазнительного. Я даже начала верить в теорию о том, что мы выбираем партнеров по запаху. Если бы я могла вдыхать его остаток жизни, то сделала бы это без малейшего колебания! Он также принес с собой букет цветов.
— Мы что-то празднуем? — спросила я.
— Да. Нас с тобой. И очень скоро отпразднуем еще кое-что.
Я знала, что лучше не задавать много вопросов. Так что всецело вошла в роль гостеприимной хозяйки.
— Могу что-то для тебя приготовить? Чай?
Он разлегся на диване, и его длинные ноги заняли половину гостиной.
— У тебя есть греческий кофе?
Греческий кофе то же самое, что боснийский, у меня он всегда в доме. Напоминает о моем детстве.
— Слышал, что греческий кофе полезен для сердца, — сказал он.
— Кончено, — улыбнулась я. — Как все греческое.
Я приготовила кофе и налила его в маленькие чашечки из тончайшего фарфора, которые приобрела специально для этого кофе. Он наблюдал за каждым моим движением. А потом отпил немного из чашки.
— Мм, — отличный кофе, — сделал он комплимент.
— Спасибо. Знаешь, в моей деревне старые женщины говорят, когда девушка умеет готовить хороший кофе, она готова к замужеству, — сообщила я.
— Чего же ты тогда ждешь?
— Твоего предложения.
— Ну, дай сначала его выпить, — и его глаза блеснули озорным огоньком.
Я удивилась, что он не вскочил на меня, как только зашел, хотя не отказалась бы и от этого. Он — настоящий мужчина, и мне это нравится.
Захотела вывести его из обычной зоны комфорта. Ведь в отличие от него я всё время с ним откровенна.
Я открыла маленькую коробочку из-под лавандового мыла. Он изогнул брови, посмотрев на меня с удивлением.
— Что это?
— Немного травы. Давай выкурим вместе косяк?
— Я бы предпочел сигару. У тебя есть?
— Нет. Но ты же сказал, что этим вечером ты — мой, и я могу делать с тобой всё, что захочу. Так вот захотелось попробовать с тобой что-то новое.
После некоторого колебания он согласился покурить. Мне доставило невероятное удовольствие свернуть косяк. Я сделала его длинным и элегантным, как сигарету.
Дала ему возможность начать первым. Он закашлялся, когда дым попал ему в горло. Прищурив один глаз, он передал косяк мне. И мы передавали косяк друг другу, с каждым разом втягивая в себя всё больше и больше, как в сакральном ритуале. Затем дым попал ему в глаза, и он отдал мне косяк, сказав, что больше не хочет курить. Мы сидели некоторое время в приятной тишине, наблюдая за игривыми солнечными лучами, проникавшими в гостиную через полуоткрытые жалюзи.
— Эти жалюзи напомнили мне фабрику отца, — вдруг тихо произнес Дон Жуан. — Мой отец занимался изготовлением тканей.
Я заметила тень печали на его лице.
— А где твой отец сейчас?
— На небесах, — ответил он. — Я работал в его магазине с восьми лет.
«Поэтому ты такой дисциплинированный», — подумала я.
— Однажды отец пришел с работы с пачкой денег и плюхнулся в кресло.
— Всё кончено, — сказал отец. — Производство будет переведено в Таиланд. Мы обанкрочены.
После чего его отец уехал в Грецию. Родители Дон Жуана развелись, его мать не захотела, чтобы Дон Жуан виделся с отцом. Дон Жуана забрали из частной школы, и он начал заикаться. И только в университете смог отойти от шока разлуки с отцом. Тогда же он начал добиваться успеха во всем, чем занимался.
— Понимаешь, у меня есть непреодолимое желание созидать, создавать… Этот огонь горит внутри меня, и я боюсь его погасить. Это как продолжение дела отца, как будто храню о нем память через мою работу. Я закончил университет с отличием. И тогда же узнал, что отец завещал мне здание, в котором находилась его фабрика. Он всё время жил в Греции на деньги с аренды здания бывшей фабрики. К несчастью, у него появились вредные привычки, ослабившие его сердце. Он умер, когда ему было пятьдесят шесть лет.
Дон Жуан создал фирму по продаже недвижимости, а затем основал издательство и вскоре добился еще большего финансового успеха. И хотя я не имею ни малейшего понятия, чем именно он сейчас занимается, знаю, что он достаточно известен и его фото изредка появляются в английских газетах и журналах. Чтобы еще лучше укрепить свое положение Дон Жуан женился на женщине из влиятельной и богатой греческой семьи. Дон Жуан внес в их общий бизнес свою неиссякаемую энергию, а семья жены дала его предприятию необходимую репутацию. Вместе они построили успешный семейный бизнес.
— Сколько тебе лет? — поинтересовалась я.
— Тридцать шесть. Эта трава, которую ты дала, какая-то странная. Ничего не чувствую.
— Ты только что рассказал историю своей жизни, глупый. Нет сомнения, что ты под ее влиянием, — улыбнулась я.
Он притянул меня к себе. Мы лежали вместе на диване, наслаждаясь близостью, как вдруг у обоих заурчало в животах. Он посмотрел на часы и сказал, что голоден. Я хотела что-то приготовить, но в доме ничего не было. Так что мы пошли в ближайший продуктовый магазин.
Я потерялась от яркого света и множества людей. У прилавка с фруктами и овощами взяла первое, что бросилось в глаза: «граффити» баклажан, брокколи, похожую на тираннозавра, и экзотические специи.
Дон Жуан ожидал у кассы. В его корзине — два стейка, оливки и бутылка красного вина.
Вернувшись в квартиру, он мариновал стейки в соусе терияки. А я не знала, что приготовить. Посмотрела рецепты приготовления баклажанов в интернете, но они были уж очень сложными. Так что порезала баклажаны на две части, смочила их оливковым маслом, выдавила немного чеснока и засунула всё в духовку.
Пока готовилась еда, мы разлеглись на диване и уснули. Мне снились дома из белого камня с большими окнами. Вдруг нас разбудил громкий режущий ухо звук.
Датчик дыма! Я вбежала в кухню. Густой дым выходил из духовки. Я быстро ее выключила. Пока проветривала квартиру, Дон Жуан вытащил из духовки стейки и раскрыл бутылку вина. Мои бедные баклажаны почти сгорели.
— А что говорят мудрые старые женщины
