Телохранители тройного назначения (ЛП) - Голд Лили
Но сейчас Глен смотрит на меня снизу вверх и взгляд его серых глаз мягок. Его щеки пылают от желания, а большие пальцы нежно гладят мои бёдра. Всё внутри меня сжимается.
Я привыкла к тому, что люди придумывают истории обо мне в своей голове. Они видят мою игру в кино или статью обо мне в журнале, и решают, что знают меня, несмотря на то, что никогда не встречались со мной. Но этот мужчина только что сказал мне, что на протяжении многих лет я для него, по сути, символизировала счастье.
Это, без сомнения, самый странный и самый милый способ, которым кто-либо когда-либо объективизировал меня.
— Попробуй догадаться сам, — шепчу я, приподнимая бедра ближе к его лицу. Его глаза закрываются, и он подается вперед, через футболку утыкаясь носом в нижнюю часть моего живота. Острая боль желания, пронзающая насквозь, почти заставляет меня вскрикнуть. Я не могу поверить в то, что это наконец происходит.
— Скажи мне, — рычит он в хлопок моей футболки, и я клянусь, что чувствую, как его низкий рокот вибрирует сквозь мою кожу, проникая глубоко внутрь меня. — Пожалуйста.
— Я хочу тебя, Глен. Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста.
Он усмехается про себя и склоняет голову еще ниже, проводя языком горячую линию вдоль тонкой ткани моего нижнего белья. Все мои силы уходят на то, чтобы не застонать. Я инстинктивно сжимаю бедра вместе, но он своими сильными руками обхватывает мои колени и решительно разводит их в стороны, еще ближе придвигая свое лицо. Я чувствую, как меня обдает его горячее дыхание, когда он делает еще одно долгое, неторопливое движение языком по линии моих стрингов.
— Сними же их, — выдыхаю я, дрожа. Его глаза горят напряжением, пока он смотрит на меня снизу вверх и засовывает толстый палец под тонкую ткань. Он тянет так сильно, что ткань натягивается на мне, создавая восхитительное давление. Я покачиваю бедрами, начиная тереться о тонкое кружево. Он дергает сильнее и сильнее, и я вскрикиваю, когда стринги, наконец, полностью рвутся на мне. Глен отбрасывает их, затем немного ерзает по кровати и очень осторожно своими грубыми большими пальцами раздвигает мои половые губы, изучая меня так пристально, что я начинаю извиваться. Он поднимает на меня взгляд ещё раз, мерцая своими серебряными глазами из-под ресниц, а затем зарывается лицом в мою киску.
Я наполовину отрываюсь от кровати. О Боже мой. О Боже мой.
Мне никто и никогда так не отлизывал. Как будто он изголодался по мне. Глен лижет меня грубо, его язык скользит вверх и вниз по моим губам, как будто он исследует меня, выясняя, что мне нравится. Затем он повторяет всё снова, но сильнее, облизывая, покусывая и обдавая меня горячим воздухом, пока я не теряю над собой контроль.
— Ах. — Это всё, что я могу выговорить. Мой голос настолько задыхающийся, что я едва узнаю его. — Ах, ах, Боже… — Мои глаза закрываются. Мои бедра начинают дергаться и приподниматься, и он крепче сжимает меня, тяжело дыша, постанывая, отчаянно пытаясь прижаться еще ближе ко мне.
Проходит не более минуты, прежде чем я чувствую, как у меня внутри всё сжимается. Я хватаю воздух ртом и тянусь вниз, чтобы запустить руки в его волосы и притянуть его ближе к себе. Он стонет, скользя языком внутрь меня. Я чувствую, как мой клитор пульсирует, и двигаю бедрами, отчаянно пытаясь унять боль. Глен вздрагивает, затем обхватывает губами маленький бугорок и начинает сосать. Сильно.
Я сжимаю его волосы в кулаке и просто разваливаюсь на части, крепко обхватывая бедрами его шею. Оргазм пронизывает меня, и я выгибаюсь дугой, а он, несмотря на всё это, продолжает лизать меня, уверенно и сильно.
В конце концов, волны оргазма затихают, и я, задыхаясь, лежу и рассматриваю потолок, когда мое зрение становится достаточно четким, чтобы сфокусироваться на нем. Я толкаю голову Глена, пытаясь отодвинуть ее от меня, но Глен просто не хочет останавливаться. Он все ещё лижет меня, выпивая мое возбуждение словно человек, умирающий от жажды. Я начинаю дрожать, когда чувствую, как во мне медленно поднимается еще одна волна удовольствия. Черт возьми. Я никогда раньше не кончала два раза подряд. Это кажется невозможным, но давление очередного освобождения глубоко в моем животе дразнит меня. Я извиваюсь у подбородка Глена.
— Глен, я не могу…
Он неодобрительно урчит у меня между ног, и эта вибрация посылает искры по моим венам. Я откидываю голову назад, когда начинаю тяжело дышать, мои легкие не в состоянии набрать достаточно воздуха. Больше. Мне нужно больше. Я хватаю его за голову, двигаясь на его лице. Я даже не думаю. Мой мозг погрузился в какую-то дымку. Я отчаянно трусь о него, беспомощно пытаясь добиться нужного мне трения. Я так близко, что практически чувствую вкус освобождения.
— Не останавливайся, — умоляю я. — Пожалуйста, ах, ах, Боже, Глен…
Глен скользит рукой вверх и сильно сжимает мое бедро, его подстриженные ногти впиваются в мою кожу. Я закрываю глаза, прикусываю губу, в последний раз прижимаюсь к его лицу…
И внезапно взлетаю. Мои руки поднимаются, цепляясь за деревянную спинку кровати, когда мой оргазм с ревом проходит через меня, практически уничтожая меня. Мой разум становится черным и пустым, волна за волной удовольствия накатывают на меня, так сильно и быстро, что я даже не могу нормально вдохнуть. Я практически давлюсь слюной, мои глаза расширяются, когда чувства проносятся через меня, заставляя дрожать каждую мышцу в моем теле.
Глен нежно вылизывает меня, пока я прихожу в себя, не останавливаясь, пока мои бедра не начинают выгибаться от того, что там я стала слишком чувствительной. Я хватаю его за голову и отталкиваю ее, тяжело дыша.
— Что за…
Он смеется, низким и счастливым смехом.
— Прошло много времени с тех пор, как я делал это в последний раз. Рад, что не облажался.
— Облажался?! — ахаю я. — Да ты просто разрушил меня к чертям!
Его смех становится еще громче. Я притягиваю его к себе и жадно провожу рукой по его мускулистой груди, касаюсь шрамов на бицепсах. Вниз и вниз, следуя за мощными линиями его пресса, пробираясь сквозь каштановые завитки волос на груди к поясу его боксеров. Он стискивает зубы, мускул дергается на его челюсти.
— Ты не обязана…
— Я хочу. Пожалуйста.
Он стонет, расслабляясь и позволяя мне снять с него нижнее белье. От вида его члена у меня кружится голова. Он толстый и твердый. Я позволяю своим пальцам скользнуть вниз по его животу и пощекотать лобковые волосы. Он шипит, проводя рукой по лицу. Борясь с желанием рассмеяться, я просовываю руку под его тяжелые яйца, крепко сжимая их. Дрожь пробегает по нему и сотрясает всё тело. Я чувствую ответную дрожь глубоко в животе. Медленно я обхватываю рукой его длину и начинаю поглаживать, так легко, что, наверное, ощущается это словно щекотка. Его глаза закрываются.
— Слишком сильно? — невинно спрашиваю я.
— Недостаточно, — выдавливает он, вздрагивая. Я зачарованно наблюдаю, как напрягаются мышцы его груди и плеч. — Пожалуйста, Брайар, просто сделай что-нибудь, ласс, ты убиваешь меня…
— Мм. — Сохраняя свои прикосновения очень, очень легкими, я обвиваю рукой его основание, мои пальцы едва касаются кожи. Он задыхается, его кадык дергается.
— Брайар…
— Ну как тебе? — спрашиваю я, ускоряя движение руки. — Быстрее?
— Нет. Просто… крепче, ради Бога…
Я наклоняюсь и целую головку. Он вскрикивает, запуская руку в мои волосы.
— Твою мать. — Его член дергается напротив моего рта, и я улыбаюсь, отстраняясь.
— Иисусе, — бормочет он. — Ты ужасна.
— А ты ожидал чего-то другого? Я — главная сука Британии.
— Нет, — выдавливает он. Я снова беру его член в руку, на этот раз моя хватка немного тверже, и провожу большим пальцем прямо под его основанием. Ему нравится это, его член дергается между моими пальцами, а бедра приподнимаются.
Это ещё кое-что, что мне никогда по-настоящему не нравилось. Дрочить парням. Но теперь, видя румянец, заливающий щеки Глена, внезапные, неконтролируемые подергивания его мышц, когда я прикасаюсь к нему, я, наконец, понимаю всю привлекательность этого. Наблюдать, как он возбуждается все больше и больше по мере того, как я исследую его, так горячо, что я чувствую, как снова становлюсь влажной. Я начинаю ерзать на простынях. Его глаза вспыхивают, когда он замечает это, и он хватает меня за бедра, притягивая к себе. Я обхватываю ногами его талию, и он стонет, когда я начинаю объезжать его бедро, двигаюсь в одном ритме со своей рукой. Он наклоняет голову, его мягкие волосы щекочут мне щеку, и покусывает меня за горло. Электричество бьет сквозь меня. Я сжимаю кулак на его члене, двигаясь быстрее и жестче. На несколько минут мы замолкаем, единственный звук в комнате — тихое шевеление простыней и низкий рокот, зарождающийся в груди Глена. Такое чувство, что внутри меня все туже и туже натягивается пружина.
