Люби в тишине - Аля Морейно
- Родственники есть, но мы будем жить в общежитии. Это близко от учебного корпуса, не придётся тратить время на дорогу.
Что за глупость – тащить ребёнка в общагу на целую неделю? Вслух не решаюсь озвучивать, поскольку мои замечания Оля воспринимает в штыки.
- Я сниму вам номер в гостинице. Это намного удобнее, чем общежитие. Если ты разрешишь мне поехать с вами, то я смогу присмотреть за Алисой, пока ты будешь в университете.
Пока предлагаю, прикидываю, как всё это быстро организовать… Упустить такой шанс я себе не позволю!
Глава 10
Оля
Можно сколько угодно закрывать глаза и мечтать о том, что Ковалёв изменился. Увы, недаром говорят: “Горбатого могила исправит”. Сколько дней прошло, в ушах всё ещё звучат его заявления:
- У меня непростая семья. Я не могу привести в дом ребёнка и сказать: “Это – моя дочь”.
- … когда спустя несколько лет неожиданно появляется женщина и говорит, что когда-то давно родила от мужчины ребёнка, то её слова нередко ставятся под сомнение. Особенно, если мужчина из обеспеченной семьи. И если я тебе верю, то другим людям нужны доказательства, что Алиса – действительно моя дочь, а ты – не охотница за состоянием.
Думала, что за последние годы я нарастила броню и больше не поведусь на такого рода плевки, но что-то не срабатывает. Мне больно! Будто душу залили кислотой, которая жжёт и разъедает всё внутри меня.
Сколько таких шуточек отпустил в мой адрес Гена? Не счесть. Было обидно, но не было этой адской боли, не было слёз. А после слов Ковалёва мне всё время хочется плакать…
И на фоне этого – постоянные комплименты с его стороны, недвусмысленные намёки и прикосновения… То сзади подойдёт и обнимет, то за руку возьмёт. Неужели Валера думает, что, удочерив Алису, он получил какие-то права на меня? Я по-прежнему кажусь ему наивной доступной дурочкой, с которой можно приятно провести время в постели, а потом с лёгкостью облить грязью, если кто-то заподозрит его в связи с убогой домработницей?
Поездка на защиту диплома стала для меня настоящим испытанием. Видимо, воздержание длиной в неделю для Ковалёва противоестественно, и он рассчитывал развлечься со мной. Но он не учёл главного. Может быть, я почти ничего не добилась за последние четыре года, но совершенно точно многое в этой жизни поняла и переосмыслила. Я больше никогда не стану игрушкой богатенького мажора. Садовник, строитель, сантехник, дворник – да кто угодно, лишь бы это был обычный человек, который будет воспринимать меня как равную! Теперь у меня – пожизненное табу на тех, кто стоит выше меня на социальной лестнице.
И Ковалёв в чёрном списке – первый! Он – всего лишь отец моей дочери. И никакая сила не затащит меня больше в его постель.
* * *
Сегодня мне предстоит ещё одно испытание – знакомство с его родителями. Я оттягивала этот момент так долго, как могла. Но Валера поставил вопрос ребром, заверив, что его семья мечтает познакомиться с его дочерью. И мне ничего не остаётся – я вынуждена согласиться. Потому что, рассказав ему о ребёнке и позволив себе взять от него деньги, я попала в кабалу. Это не хорошо и не плохо, это – жизнь.
У каждого ребёнка есть двое родителей. И их взаимоотношения – это постоянный компромисс. Один – что-то даёт и просит что-то взамен, другой – уступает, идёт на поводу и, в свою очередь, берёт что-то нужное ему. Я не понимаю, зачем Валере от меня дочь, но он, кажется, получает удовольствие от общения с ней. Разве это плохо или как-то ущемляет меня?
Я тоже выигрываю от этого компромисса. Ведь деньги Ковалёва откроют мне возможность заняться развитием Алисы и в перспективе отказаться наконец-то от швабры и пылесоса и устроиться на работу по специальности. Когда есть уверенность, что у ребёнка завтра будет кусок хлеба и тарелка супа к обеду, можно начать думать о собственном развитии и карьере.
Мне придётся познакомиться с семейством Ковалёвых, и я просто принимаю это как факт. Информации о них у меня немного. Отец, как говорится, “владелец заводов, газет, пароходов” – крупный бизнесмен, владеющий промышленными и торговыми предприятиями в разных отраслях. Его состояние оценивается в такую сумму, которая не умещается в моей голове. В тысячный раз удивляюсь, как меня вообще угораздило связаться с таким семейством и почему его высочество наследный принц обратил на меня внимание, а вдобавок не отказался от моей дочери. Мог бы тихонько давать деньги – и всё…
Долго не могу выбрать нам с Алисой наряды. Хотелось бы, чтобы моя кроха им понравилась…
Валера встречает нас неподалёку от дома.
- Я без машины. Тут близко, на соседней улице. Принцесса, дотопаешь ножками сама?
Не сомневаюсь, что его напрягает передвижение в столь медленном темпе, но носить дочь на руках без необходимости я запретила. Не знаю, правда, соблюдает ли он мой запрет, когда гуляет с ней без меня…
- Оля, не волнуйся. Мои родители – нормальные современные люди. Уверен, они вам с Алисой понравятся.
Легко сказать… Даже Болтянские при всей их напыщенности кажутся куда более обычными людьми, чем Ковалёвы. Но и они с такими, как я, обращаются, как с пылью…
Всю дорогу уговариваю себя, что ничего страшного не случится, если я им не понравлюсь. Я вовсе не ищу в их лице родню, мне ничего от них не надо. Этот визит нужно просто пережить и уйти с гордо поднятой головой. Мне плевать, сколько у них денег на счетах и какое место в списке богачей они занимают. Мне нет до этого дела. Я даже не в горничные к ним наниматься иду!
Охранник открывает нам калитку, и мы попадаем в очаровательный двор. Цветут фруктовые деревья, клумбы пестрят тюльпанами, нарциссами и ещё какими-то весенними цветами, названий которых я не знаю. Всё ярко, но в то же время со вкусом. Видимо, у них хороший флорист и садовник.
Когда мы подходим к дому, дверь открывается, и на пороге появляется красивая молодая женщина. Внешнее сходство не оставляет сомнений, что это и есть Валерина мама. Такие же выразительные серые глаза и вьющиеся волосы, собранные в красивую высокую причёску. Её возраст определить трудно. Для матери двадцатипятилетнего парня она кажется слишком молодой, скорее годится в старшие сёстры.
Женщина пристально
