Я сама тебя выбрала - Виктория Осадчая
— Не знаю, просто чувствую почему-то ответственность. Они же были чьими-то дочерями, а у нас следствие даже не чешется, смотрю.
— И что ты делать собираешься? — уточняет.
— Провести свое расследование. Я даже опера из Питера привезла.
— Ого! Надеюсь, опытного и старого?
— Ну, про опыт говорить не решусь, но мне, кажется, что его предостаточно, так как мне его рекомендовал Захар. А вот про старость ты не угадал. Мужчина в полном расцвете сил.
— Мне начинать ревновать? — приподнятая бровь и немного насмешливый взгляд. Он прелесть!
— Начинай, — расплылась я в довольной улыбке. — Мне будет приятно.
С ним было легко. Я даже представить себе не могла, что Волков может быть ТАКИМ! И каждую секунду хотелось просто набросится на него с поцелуями и не отпускать ни в какую Москву. Но… Он уехал попрощаться с Женькой, пообещав, что будет торопиться назад, а я как верная Дездемона осталась стоять на пороге, пока не ожил на кухне мой мобильный.
И кому это не спалось в такую рань? Ах, ну да! Притащила с собой человека, теперь нужно ему уделить время. Хотя судя по голосу, он уже и сам неплохо справляется. Оказывается Митяй с утра пораньше устроил набег на местное отделение полиции, допрос с пристрастием, ну и небольшой скандал.
Как раз, когда мы разговаривали, на заднем фоне после его воспитательной беседы, местный начальник орал на своих подчинённых.
— Хорошая мотивация никогда не помешает, — парировал Митя довольно.
— Ты контору там не разнеси.
— Думаешь, я такой монстр? Обижаешь белого и пушистого зайца, — представив Митю в образе зайца, меня пробрал истерический смех. М-да, утречко веселенькое, ничего не скажешь.
— Оставить ржать! И слушать мое предложение, — гаркнул он в трубку командным голосом.
— Излагай, пушистый, — приготовилась я слушать.
— Я тут подумал, а не смотаться ли нам в соседний город, проверить материалы по тем убитым девушкам?
— Голова, — протянула я довольно. — И когда выдвигаемся?
— Думаю, что нужно немедленно.
В дорожную сумку упаковывались вещи на несколько дней, но я не думала, что потащится она в другой городок. Погода ещё дурацкая, то солнце, то дождь шпарит, то ночью заморозки накрывают. Межсезонье, о чем ещё говорить? Так что я даже не предполагала, что мне может там понадобиться, но разгрузила ее немного.
Дорога. Снова она, родная. Журналиста, как известно, кормят ноги. Но за последнее время поездок стало слишком много, и это здорово выматывало. Хандра накатывала постепенно, не помогали даже шутки Митяя, разбавленные байками со времён службы с Захаром, где тот для меня открывался с новой стороны. Но улыбаться даже через силу, было выше моих сил, простите за тафтологию.
Вот сижу я такая в автобусе, причем не самом древнем, как оказалось, наблюдаю за проплывающие мимо пейзажем в виде густого смешанного леса, стоящего стеной по обе стороны узкой трассы с растрескавшимся асфальтом, чередующимся большими выбоинами, отчего автобус сильно трясет. Подпрыгивает не только тело, но и все внутренности, силясь к концу пути превратиться в однородную массу. «Ээээх, дороги, пыль да туман…» И от однообразности зелено-желтого созерцания за окном начинает немного подташнивать, хотя я никогда не жаловалась на то, что меня в пути может укачать.
Прибыв на небольшой замызганный автовокзал, мы сразу начали разрабатывать план действий. Необходимо было бросить где-то вещи, но и времени драгоценного терять не хотелось, чтобы тратить его на поиск приличной гостиницы. Хотя я сомневалась, имеется ли здесь такая, когда передо мной предстала панорама убогого городишки. Вообще, это место застыло в эпохе Советов, где из новостроек был лишь небольшая коттеджная улица, типа местной «Рублевки». А в остальном…
После третьей попытки нам все же удалось найти приличное жилье. Она была третьей, она же и последней, так как жить больше было негде. Конечно, мне балованной квартирой с евроремонтом, да и условиями в которых живёт моя сестра, как то было не по себе от таких вот апартаментов, которые к тому же стоили побаче, нежели номер в Ромкином отеле в три звезды. А ещё никто не отменял унылость городского пейзажа, вид которого открывался из окна моего номера. Под гнетом серого неба, он казался ещё более мрачным, с этими обшарпанными зданиями и запущенными улицами.
Вот это, действительно, провинция во всем ее проявлении. И я не удивлюсь, если самый большой и красивый дом в этом городе принадлежит местному мэру. Ладно, я здесь не по его душу.
В здании местного отделения полиции даже запах стоял старый. Не хватало к этим болотного цвета стенам портрета Сталина и герба с колосьями, серпом и молотом. Я этих времён не застала, но светлые рассказы о них в этом свете омрачали мои постоянные представления.
Начальник со звучным именем Александр Сергеевич и с фамилией Салов, что так подходила его внешности с тремя подбородками, встретил нас с напыщенной, наигранной любезностью. Ну, хоть сотрудничать согласился, и то хорошо.
Митя очень долго говорил с этим Саловым, который по всей видимости, про это дело ни сном, ни духом, но в некоторые детали все же посвятил.
— Я тогда еще в районе начинал простым участковым. Но дело было резонансное. Конечно, во-первых, от того, что убийств, как таковой, в маленьких городках часто не случается. У нас все дела сплошь и рядом состоят из грабежей, краж, хулиганок. Но вот так, чтобы хладнокровно троих девушек, при чем ещё школьниц, которые только-только отгуляли свой выпускной.
— И нашелся убийца? — влезла я разговор, хотя до этого я получила строгий наказ молчать и слушать.
— А как же? Поймали, арестовали, посадили. Жаль, что смертная казнь на тот момент уже была отменена. Местные хотели вершить самосуд, поэтому его быстренько сплавили в столицу, там и судили. Хотя, я бы за такое и сам его прибил не раздумывая.
— Ну, что-то ты майор разошелся, — остановил Салова Митя, который начал хвататься за оружие после трёх рюмок коньяка, что они всадили на пару. Но почему-то я была уверена, что не может быть от такого количества пьян этот Салов. Даже мне, не самой опытной в этом деле, три рюмки сорока градусов были бы комариным укусом. А тут такая тушенька. «Оскара» майору Салову срочно!
Разговор с родственниками и свидетелями ничего путного не дал. Да, девчонки были подружками, да, это страшная трагедия, да, убийца их одноклассник, которого посадили пожизненно за решетку. Десять лет отсидел, ещё много, очень много мотать.
Большего от мужика в погонах мы добиться не смогли.
— А что у нас по учителю? Он ведь
