Прости, я тебя проиграл - Галина Милоградская
— Не надо подвозить, сама справлюсь. — Я гордо вскинула подбородок и медленно пошла по улице, стараясь сохранять максимально неприступный вид. Взгляд Макса жёг между лопаток, наверняка насмешливый. Урод. Сам бы себе кол в задницу вставил. Хотя может ему это нравится? Надо при случае спросить.
Моей неспешной прогулки хватило до ближайшего угла. Когда Макс проехал мимо, ещё и посигналив напоследок, я не удержалась и показала ему средний палец. Не увидел, конечно, но на душе стало приятней. Осмотревшись, я попыталась определить, в каком районе оказалась. Плюнула на эту затею быстро: совершенно перестала ориентироваться в городе, а Москва строится и меняется так быстро, что можно не пытаться угадать. Главное — найти какое-нибудь кафе и перевести дух.
Идти было непросто. Кожаный ремешок тёрся о промежность, и с этим бы ещё можно было смириться — кто из нас не вытаскивал из себя сбившиеся трусики-танга. Но каким-то образом он постоянно задевал клитор, и это вызывало смешанные ощущения. Если к распирающими изнутри чувству я постепенно привыкала, трение выводило из себя. Когда я добралась до кафе, внизу живота уже собралось знакомое тепло, хотелось или сжать бёдра и не двигаться, или, наоборот, приласкать себя.
Хотела посидеть в кафе, расслабиться, как же… Да, я сидела, вяло помешивала сахар в кофе и смотрела на посетителей, завидуя им и понимая, что никто мне не виноват. Никто не мешал отказаться, никто не мешал бороться до последнего. И самое мерзкое: что-то в происходящем мне нравится. Какая-то извращённая часть моей души радовалась тому, как Макс со мной обращается, и от одного этого можно было считать себя мерзкой и вконец испорченной.
Иллюзий я строить не собиралась. Да и разучилась уже. Не видела ни нашего «жили они долго и счастливо», ни того, что Макс в один прекрасный день встанет на колено и скажет, что всю жизнь любил только меня. Мои чувства к нему можно было описать одним словом: сложно. Не привязанность уж точно, ни о какой любви речь никогда не шла. Но что-то в Максе цепляло. И когда разберусь что, станет гораздо проще. Пока же оставалось делать то, что я умею делать лучше всего: приспосабливаться. К обстоятельствам, к Максу и даже к его пристрастиям. Стоило осознать собственную рабскую покорность, и тошнота подкатила к горлу… Где же настоящая я?! И была ли когда-нибудь настоящей?
В глазах защипало, пришлось опустить голову, чтобы никто не заметил, как заблестели слёзы. Пара всё-таки скатилась, упала на ладони. Ну вот, теперь ещё и на людях плакать. Странно, что у меня до сих пор не было нервного срыва, не могу похвастаться крепкими нервами. А может, наоборот, они у меня стальные?..
Рядом села какая-то парочка. Мило держась за руки, они постоянно хихикали, обменивались поцелуями и интимно шептались. От этого зрелища мне стало себя жалко с такой силой, что в груди всё сжалось. Стиснув зубы, я вызвала такси, расплатилась за кофе и всю дорогу к Максу смотрела в окно, ругая себя последними словами. Никакой жалости вызывать нельзя, себя жалеть — тоже. Стиснуть зубы, идти дальше несмотря ни на что и радоваться мелочам. Хотя бы тому, что теперь я не живу с Вадимом. А с Максом… Договоримся как-нибудь.
— Ты быстро, — сказал он, когда я вошла в холл. Конечно, за ноутбуком, кто бы сомневался.
— Нагулялась, — бросила коротко, проходя мимо. Не успела — он поймал меня за руку, выпрямился и хитро посмотрел снизу вверх.
— Что, было неудобно гулять?
— А ты как считаешь? — огрызнулась я, сбрасывая его руку. — Сам попробуй.
— Ты что, так и ходила всё это время? — Не смогла понять: он удивлён или издевается.
— Естественно, — ответила со всем высокомерием, на которое была способна.
— Думал, что ты избавишься от игрушки, как только мы расстанемся. — Макс ухмыльнулся, а я снова подавила желание его ударить. Или себя. По лбу со всей дури. Ну правда, кто бы стал проверять? Очередное проявление собачьей покорности, будь она неладна!
Я бросилась в свою комнату, не оборачиваясь, сгорая от ненависти к себе. Идиотка! Даже в голову не пришло! Совсем мозги размякли? Заперевшись в ванной, я стащила юбку, рассегнула ремешок и тихо выдохнула сквозь зубы, вытащив пробку. Скривилась, поймав отражение в зеркале: хороша. Как долго ещё буду выставлять себя дурой? Когда уже за ум возьмусь? Ноги подкосились, я медленно сползла на пол, подтянула колени к подбородку и уткнулась в них лбом. День выдался сложным. Как все дни в последнее время. Но каждый из них заставлял делать открытия о себе и своей жизни, и открытия эти были всё более и более удручающими…
Не знаю, сколько просидела так на полу, наверное, долго. Потому что Макс вдруг постучал и спросил:
— Лен, у тебя всё в порядке?
Ну конечно, он же мне там очередной секс марафон обещал, при мысли о котором меня опять замутило.
— В порядке, — ответила я глухо. С трудом поднялась и включила воду в раковине.
— Уверена? — да что ж он такой заботливый вдруг?!
— Уверена. Ты что-то хотел?
— Нет. — Он помолчал, помялся у двери, потом ушёл, прикрыв дверь спальни. Не надо мне от него жалости. Это по-прежнему просто деловой подход.
Девятая глава
Очень не хотелось думать, что я дошла до предела, но в этот вечер чувствовала себя именно так: выпотрошенной и пустой. Лежа на кровати, бездумно смотрела на мерцающие за окном огни и не могла поймать ни одной мысли. Наверное, даже к лучшему, что так и не обзавелась друзьями, представляю, что бы сейчас они обо мне сказали. Что бы подумали. Я и сама не могла представить, как могу выглядеть со стороны. Или в глазах Макса. Вроде плевать на это, и нет, не плевать. Когда-то я для него была недосягаемой высотой, королевой, а теперь — продажная девка, которая отдала себя за долги, не мои даже — мужа! Так низко пасть ещё уметь надо. А
