Без имён - Аля Кьют
Набросок занял у меня едва ли полчаса. За это время я не могла не вспоминать нас в поезде и, конечно, мои трусики стали влажными. Я не сдержалась и откинулась на диване, раздвинула ноги, расстегнула джинсы, сунула руку за пояс.
Едва коснувшись себя, я уже не могла остановится. Очень скоро джинсы стали нестерпимо мешать, и я сбросила их. На трусики сил уже не хватило. Мои пальцы беспрепятственно теперь двигались под тонким кружевом. Я ласкала себя, вспоминая, как это делал он. Пальцами и ртом. С нажимом и легонько, чтобы раздразнить. Проникая внутрь и размазывая влагу по половым губам.
Оргазм настиг меня слишком скоро. Я даже захныкала, не в силах растянуть удовольствие, но тут же застонала громко и от души, встречая пик удовольствия. Кончив, я сразу поняла, что не хочу повторить. Тем и плох секс с рукой. Она до ужаса предсказуема, хотя и точно знает, как заставить меня кончить. Даже в этом плане перспектива выйти за собственную руку была соблазнительнее, чем стать женой Гриши.
Мой горячий незнакомец точно не остановился бы после одного оргазмы. Мы бы только начали. Я посмотрела на часы. Оказывается, я провела в его квартире несколько часов. Увлеклась шпионажем и похотью. Я поняла, что точно не хочу знать, вернулся ли он домой ночевать. Но оставить ему еще одну хулиганскую весточку была обязана.
Вздохнув, я сбросила промокшие насквозь трусики. Оставила их на диване. А на обратной стороне рисунка написала:
Жаль, что не встретились. Я ждала, скучала, кончила без тебя и ушла.
Надев джинсы, я пригладила волосы, вызвала такси и поехала домой. Уже по пути пожалела, но назад не вернулась. Лучше бы осталась у него. Та постель намного уютней моих шикарных холодных простыней из египетского хлопка. Но возвращаться не стала. Совсем глупо. Дома я, к счастью, сразу уснула. Утром пошла на работу и никак не могла перестать грустить. А вот вечером мою тоску развеял Крылов.
Вернувшись после работы, я увидела его машину у подъезда. На кухне горел свет. Гриша ждал меня. Похоже, он получил сообщение. Что ж… Тем лучше. Пора закончить фарс.
Глава 8. Убежище
Саша
Вернувшись домой я сразу понял, что она была здесь. Едва вошёл - почувствовал. Что-то витало в воздухе. Я не мог объяснить эту чуйку, но точно знал, что найду в доме следы пребывания гостьи. Не ошибся в большой комнате мои наброски лежали в стопочке. Я редко себе позволял роскошь убранного рабочего места, предпочитал творческий хаос. Сразу заметил, что сверху не мой эскиз. Это могла сделать только она: изобразить нас в поезде. Я схватил лист и жадно вглядывался в торопливые, но аккуратные штрихи. Воображение сразу подкинуло картинок. Как она сидела на диване, держала в руке карандаш. Возможно, прикусывала его кончик, пока рисовала. Невероятно сексуально. Как бы я хотел это видеть.
Черт знает что. Меня заводили такие невинные мысли о ней. Она всего лишь сделала набросок, а не танцевала приват, Верден. Очнись, блять, извращенец. Почему надо все обязательно опошлить?
Но тут же я сама собой поспорил. Это не пошло, а сексуально. Моя красивая незнакомка в творческом порыве. Интересно, дал бы я ей закончить набросок, или сам бы набросился через десять минут, не выдержав этого зрелища.
Нет, я точно конченый. Меня основательно заклинило на этой девчонке. В первый раз меня не зря потянуло за ней, как магнитом. Она словно вела меня на невидимом поводке в тот вечер на перроне. И не могло это кончится иначе. Вернее, начаться. её оргазм у окна, мои влажные пальцы и триумф. Как я не кончил в штаны прямо в вагоне?
Рассматривая рисунок, я улыбался и возбуждался. Как же точно она уловила атмосферу. Мы точно с ней на одной волне. Поэтому тяга настолько сильна и безумна. Я не верил в родственные души, но жизнь вносила свои коррективы. Становлюсь сентиментальным.
Откинувшись на диване, я попробовал усмирить досаду и возбуждение. С первым было проще. Она оставила зарисовку, значит точно вернётся ещё не раз. Она хочет меня. Она нуждается во мне. Она зависима также, как и я.
С возбуждением совладать было сложнее. Член грозил сломать молнию брюк. Бороться с ним мне не хотелось. Пойду в душ дрочить. Не терпеть же? Но планы резко поменялись, едва я заметил на диване кружевные трусики цвета шампанского. Изо рта тут же вырвался мученический стон. Она оставила два сувенира. Чертова лисица хотела моей смерти.
Догадка промелькнула, и я перевернул эскиз. На обратной стороне было написано красивым девчачьим кругленьким почерком:
Жаль, что не встретились. Я ждала, скучала, кончила без тебя и ушла.
Смех сквозь стоны прорывался изо рта. Я давился звуками, как одержимый, что пытается выплюнуть беса, но тот упрямо цепляется и заставляет корчится.
Нет, к черту такие сравнения. Это не бесовство. Она такая чистая, хоть и порочная. Маленькая хулиганка, а не распутная шалава.
Уверен, только мне она позволяет вытворять все эти грязные, горячие фокусы. Я единственный, кто может трахнуть её пальцами прямо в электричке, среди людей. Только со мной она согласна сойти на незнакомой станции. Только ко мне она приходит, чтобы отдаться телом и душой.
Думая об этом, я сам не заметил, как расстегнул брюки и стал сжимать себя через белье. Другой рукой я поглаживал кружево трусиков пальцами, жалея, что не могу почувствовать влагу. Но и вид был прекрасен. Я легко представлял, как она сидела на моем месте, разведя ноги, трогала себя и стонала, облизывала губки и запрокидывала голову, когда было особенно приятно. Оставив здесь свои симпатичные трусики, она прекрасно знала, что я буду сражен в самое сердце. Ну или в член. Именно он сейчас чувствовал себя раненым и нуждался в заботе.
Моя рука уже скользила по члену, то сжимая, то
