(не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть (СИ) - Касс Вероника

А как ей шла форма! Это же что-то необыкновенное. В момент знакомства все свое восхищение я списал на непривычность. Ворон произвела на меня колоссальное впечатление там, на мосту. Но я и предположить не мог, что мне настолько понравится видеть её именно такой и дальше: в камуфляжных штанах и рубашке.

Это было ненормально, это было запретно — и так желанно.

Чего скрывать, я залип на Анастасию с первой встречи. И меня не отпускало, я целую неделю старался держаться от нее подальше, но меня тянуло к ней адски сильно. И это неимоверно бесило.

А сегодня я сорвался, вернулся и опять попал под её чары.

Ведьма.

С чистыми большими голубыми глазами и пухлыми губами. Мне было безразлично то, что они, возможно, ненастоящие, этого совсем не чувствовалось во время поцелуя. Её губы были такими теплыми и мягкими, такими желанными, что у меня кишки скручивало от потребности утащить её подальше от посторонних глаз и больше никогда не выпускать из своих объятий.

— Товарищ капитан, — позвал меня Котов, не отрывая взгляда от дороги.

— Что?

— Ну, это, если у них что не получится, можно я вплавь на тот берег?

— А водителя на смену? За шкирку в воду закинешь, если он не захочет?

— Вот можете вы, товарищ капитан, весь настрой сбить,

— А ты что думал? — Я сдержал улыбку. — Как же мы здесь без водителя? Да и к тебе, кстати, уже привыкли.

— Вы же шутите? — нахмурился парень, чувствовал неладное. — Меня Каблуков и так не любит.

— Что, думаешь, если я попрошу, тебя к нам на постоянку отправят?

Сержант повернул голову в мою сторону, позабыв напрочь о дороге, и выпучил на меня глаза. Мы пропустили кочку, и машину тряхнуло.

— Ну вот, видишь, а новому водителю придется всю дорогу учить заново.

Сдерживаться больше не было сил, и я засмеялся.

— Да ну вас, — фыркнул парень, — ну и шуточки.

Когда мы наконец-то подъехали к реке, зрелище нам открылось преинтереснейшее.

Подполковник Каблуков разувался, опираясь на машину, а потом начал натягивать на себя болотники. Кроме него на том берегу было еще человек пять. «Прям скопление народа, как в мегаполисе», — хохотнул я про себя… Отвык, за полтора года напрочь отвык от многолюдности.

— Чего стоите? — крикнул подполковник с той стороны. — Котов, иди сюда, трос лови.

Я пригляделся к тому, чем были заняты все остальные, и подавился собственным смешком. Если я заржу откровенно, Каблуков мне этого не простит, он и так меня недолюбливает. Хотя… Да кого он долюбливает? Патологически недовольный всем человек, которого ненавидят и боятся почти все служащие Кастрюлинского отряда. Как бы сказал дед, если боятся — значит, уважают. Спорное утверждение, но доля истины в нем имеется.

В данный момент мужики привязали два каната к ручкам лодки и примерялись, как бы один из них докинуть на нашу сторону. Все же в смекалке придумавшим это не отказать.

— Котов, надевай болотники, — скомандовал я ему, — если ты зайдешь на пару метров в воду, может, и поймаешь.

Водитель с другой стороны мялся и поглядывал на свои берцы.

Я не понял: у них что там, одни болотники на всех?

Да твою ж…

Глава 10.2

С третей попытки, но канат все же долетел до Котова, и тот, крепко его ухватив, ступил с ним на сушу, я подошел ближе к сержанту для подстраховки и тоже взялся за веревку.

На том берегу что-то забурчал Каблуков и направился к резиновой лодке. Тогда я не сдержался и громко заорал:

— Здравия желаю, товарищ подполковник! Может, сначала Любочку в лодку усадите?

— Ишь ты, заговорил он, Любочка… — донеслось с того берега. — Рассохина, иди вперед вместе с лейтенантом.

— Может, я после вас? — испуганно защебетала жена старшины.

— Любовь, Андрей Александрович будет очень расстроен, — крикнул я, — и не только он. — Ну не крикну же я ей: «Сигареты кидай в лодку, женщина, и отчаливай, куда пожелаешь», — хотя очень хотелось.

Когда увидел, что Рассохина в панике и думать про свои вещи забыла, не сдержался:

— Любовь, сигареты не забудьте!

Женщина округлила глаза и недовольно поджала губы.

Стоящий рядом с ней молодой, высокий и довольно-таки широкий парень рассмеялся. Скорее всего, это был новый лейтенант, погоны с такого расстояния я, увы, разглядеть не смог.

Поймав на себе мой тяжелый взгляд, он прекратил улыбаться и тут же предложил помощь женщине. Ну надо же, дошло.

Когда лодка была загружена сумкой Рассохиной, а внутри сидели испуганная женщина и хмурый лейтенант, крепко прижимающий к груди ноутбук мы с Котовым крепче взялись за канат и потянули лодку на себя.

В этот момент из машины вышел майор, которой все это время прикидывался шлангом. И, о слава его озарению, решил нам помочь.

— Котов, иди возьми лодку за ручки, — отдал я распоряжение водителю, когда лодка была уже в метре от нас.

Несмотря на загруженность лодки, она все равно оставалась слишком легкой для такого сильного течения.

А я еще что-то говорил про соседей по ту сторону реки. Мы сами взяли лишь одни сапоги, и я уже порядком промочил ноги, хотя в воду и не заходил толком.

Когда Котов дотянул лодку до меня, я передал ему веревку и, перехватив резиновую ручку на лодке, подал руку Любе.

— Спасибо, — обворожительно улыбнулась женщина.

Я не успел вытащить сумку с сигаретами, когда майор сел в резиновое транспортное средство.

Да он хотел свалить с Ольховской еще сильнее, чем Котов.

На этот раз на том берегу в лодку сели Каблуков и еще один парень с сумкой. С ними был багаж в виде очередных Любиных сумок и туфель подполковника.

— Котов, держи. — Я по старой схеме передал веревку сержанту и пошел выгружать Любины сумки: видимо, кроме меня, этой женщине никто сегодня помогать за просто так не собирался.

Офицерские туфли я намеренно проигнорировал, и стоило мне только отвернуться, как я услышал отборный мат Каблукова:

— Ты че творишь?! Котов, твою… На пожизненно здесь оставлю.

Да твою ж…

Я обернулся и увидел то, что и предполагал. Кот каким-то образом выпустил канат из рук, и лодка, не устояв на воде, перевернулась, одна туфля уже скрывалась из виду, плывя вниз по течению, вторая и вовсе пропала из вида.

Да твою ж… Только сейчас я обратил внимание на лодку, с бешеной скоростью плывущую вслед за туфлей.

Перевел взгляд на ту сторону, где мужик, тоже водитель, только с Соснового, стоял и потерянно смотрел на свои руки.

Ну еще бы. Мне стало его жаль, ведь майор опять находился в стороне и не думал помогать. А тут Кот отпустил, и из-за бурного течения канат вырвало к таким-то чертям из рук бедного мужика на той стороне.

Дурдом.

— Ну что, Котов? — Подошел к сержанту и хлопнул его по плечу. — Собирался плыть? Вперед, можешь и пешком попробовать, заодно и болотники обменяешь, — усмехнулся я и поймал на себе злой взгляд Каблукова.

— У тебя пять минут, — взял слово подполковник, — не перейдешь на ту сторону — останешься здесь на пожизненно.

— Андрей, смотри, — я указал рукой в сторону, где река была более мелкой, — там участок на возвышенности и течение слабее, даже дно прекрасно видно, можешь попробовать, — спокойно сказал я паникующему водителю. Я бы на его месте, не задумываясь, свалил из этого дурдома, но он…

— Да, щас, за ноутом сбегаю.

У него же еще вещи! Об этом я совсем не подумал.

Спустя три минуты все участники этого абсурда под названием “доставка нового офицера на службу” наблюдали за Котовым, который, положив сумку с ноутбуком на голову и придерживая её руками, шел по реке. С такой уверенностью и скоростью он делал это, словно был самим Моисеем и вода вот-вот разойдется в стороны, пропуская его вперед.

Вода, конечно же, не разошлась, но Котов все же добрался до другого берега. В самом глубоком месте вода достала ему до живота. Ну ничего, сегодня жарко, быстро обсохнет, зато домой скоро вернется.

Я был рад за пацана.