Соня Мэсси - Темное зеркало
Глядя на эту картину семейного счастья, Ник вспомнил свое детство, дни, когда отец работал в ночную смену и, приходя после дежурства, так же как мистер Беллини, обнимал выбегающего к нему навстречу Ника, прижимал к себе, шепча ласковые слова. Никогда прежде Ник не чувствовал себя таким счастливым, защищенным, как в те времена…
— То, что произошло с моей дочерью, касается только моей семьи, — вдруг произнес мистер Беллини. — И я не хочу обсуждать это с посторонними.
Ник заметил печальный, затравленный взгляд юной девушки, которая, увидев незнакомого мужчину, быстро прошмыгнула к себе в комнату, и нежелание отца обсуждать с посторонними недавнюю драму дочери, ему было понятно. Девушке не позавидуешь: мало того что она подверглась физическому насилию, так еще хваленая юридическая система растоптала ее душу и выставила на всеобщее посмешище.
— Хорошо, мы не будем говорить об этом, — кивнул Ник. — Поговорим о вас, мистер Беллини. Итак, где вы находились в прошлую пятницу между десятью часами вечера и полуночью?
— На работе, — пожал плечами подозреваемый.
— В порту?
— Да. Можете спросить у моего начальника, он подтвердит мои слова и покажет учетную карточку прихода и ухода. Я находился в порту с половины десятого вечера пятницы и до половины шестого утра следующего дня, субботы. Меня видели много людей, все могут подтвердить, что я никуда не отлучался. Проверьте, это совсем нетрудно.
— Я обязательно проверю, — сказал Ник.
Как всегда, приступая к очередному делу, он испытывал смешанные чувства. С одной стороны, хотелось надеяться, что дело окажется несложным, расследование займет немного времени, Ник благополучно завершит его и приступит к следующему, а с другой стороны… Как было бы просто и удобно, если бы, например, этот угрюмый мистер Беллини, ранее неоднократно угрожавший ныне убитому расправой, не имел алиби и оказался преступником! Но… именно этого-то Нику и не хотелось. Он испытывал симпатию к этому человеку, простому работяге, любящему отцу и мужу.
Ник вздохнул, поднялся с дивана, подошел к входной двери и остановился.
— Итак, вы утверждаете, что ваша дочь ничего не знает? — спросил он. — Я вам верю, мистер Беллини, но все-таки хотел бы побеседовать с ней.
При упоминании о дочери суровое лицо мужчины смягчилось, черты лица разгладились. Он тоже встал, приблизился к Нику и горячо проговорил:
— Детектив О'Коннор, клянусь вам! Если бы моей дочери было что-либо известно, она непременно бы поделилась со мной, а я бы рассказал вам все как на духу!
— Ладно, мистер Беллини, давайте закончим пока нашу беседу, — устало промолвил Ник. — Пока поверю вам на слово. Но если у меня возникнут какие-нибудь вопросы или выяснится, что вы меня обманули, я снова приду к вам, и тогда… — Он сделал выразительную паузу.
— Да, детектив О'Коннор, я понимаю, я все понимаю, — закивал мистер Беллини, протягивая ему руку и пожимая ее.
Рукопожатие оказалось таким крепким, что Ник даже невольно поморщился. Вот это ручища…
Спускаясь вниз по лестнице и выходя из дома, он думал о том, что мистера Беллини можно вычеркивать из списка подозреваемых. Хотя бы потому, что человек с такими сильными руками не станет убивать дубинкой или каким-то похожим на нее предметом. Он просто сожмет руку в кулак и одним ударом прикончит своего врага. Нет, такому оружие не требуется…
Ник на секунду остановился и потер ладонь, которая все еще ощущала прощальное рукопожатие мистера Беллини — грузчика и счастливого отца семейства. Нет, этот человек не убивал, а значит… расследование продолжается.
Элизабет Найт неоднократно приходилось сталкиваться по работе с психиатрами, и вывод, который она для себя сделала, был такой: все психиатры делятся на две категории. Первая: спокойные, уравновешенные люди, хорошо образованные, опытные и знающие, чем и как помочь своим пациентам восстановить душевное здоровье и вернуться к нормальной жизни.
Вторую категорию представляли психиатры иного типа. Нервные, нетерпеливые, с порывистыми жестами, бегающим взглядом, мало чем отличающиеся от своих пациентов. Глядя на таких, Элизабет часто думала, что профессию свою они выбрали лишь для того, чтобы справиться с собственными неврозами и иными проблемами психического свойства. И мистер Голком, с которым у Элизабет была назначена встреча в тюрьме, к ее большому сожалению, относился именно ко второму типу. Он беспрестанно сжимал и разжимал руки, взгляд его, тревожный, бегающий, то и дело ускользал от Элизабет, движения были резкими и порывистыми.
— С Дэвидом Фергюсоном все в порядке, мисс Найт, — говорил он, сидя за столом и теребя в руках шариковую ручку. — Уверяю вас, его психическое состояние не вызывает у меня ни малейшего опасения. В течение всего срока он постоянно проходил множество тестов, и последние результаты убедительно доказывают, что реабилитация прошла успешно.
— Но он все еще зациклен на мне? — сухо осведомилась Элизабет, пристально глядя в лицо доктору Голкому.
Авторучка выпала из его рук.
«А вот и ответ на мой вопрос», — мрачно подумала она, обводя глазами маленький кабинет с зарешеченными окнами и останавливая взгляд на висевшем на стене плакате-карикатуре. Человек с напряженным лицом карабкался вверх, к вершине горы. Подпись под плакатом гласила: «От паранойи вам не убежать. Только мы вам поможем».
Миленький плакат, а главное — весьма наглядный. В любое другое время Элизабет улыбнулась бы, но только не сейчас, находясь в кабинете доктора, давшего положительное заключение о психическом состоянии Дэвида Фергюсона?
— Я прошу вас ответить на мой вопрос, доктор, — строго произнесла Элизабет. — Фергюсон все еще одержим идеей быть со мной и добиваться моей любви?
— Мисс Найт, поверьте мне как специалисту: Дэвид Фергюсон изменился, полностью изменился. Разумеется, я не могу поделиться с вами всеми подробностями… это врачебная тайна, но…
— Доктор, мне ни к чему ваши подробности! — резко прервала его Элизабет. — Я всего лишь хочу получить ответ на один, очень важный для меня вопрос: моя жизнь в опасности?
— Ну что вы, мисс Найт! — воскликнул психиатр, подпрыгнув в кресле и снова схватив авторучку с края стола. — Что вы! Разве я когда-нибудь дал бы согласие на досрочное освобождение Дэвида Фергюсона, если бы у меня имелись хоть малейшие сомнения в его психической полноценности? Если бы я на мгновение предположил, что он может причинить вам вред, то никогда, уверяю вас, никогда… — Доктор вздрогнул, и авторучка снова выпала у него из его рук. — Фергюсон абсолютно социально неопасен, мисс Найт. Поверьте мне как специалисту с большим стажем. Единственное, чем он сейчас озабочен, — мечтает вымолить у вас прощение, мисс Найт. Надеется возобновить с вами отношения.
