Лоретта Форестер - Я узнал тебя

— Я говорю не о практической точке зрения, а о чувствах, — голос Кэрон задрожал. — Я даже не люблю его!

— Но находите привлекательным, — невозмутимо ответила Маделин. — Как и он вас. Когда вы смотрите друг на друга, воздух просто наполняется электричеством.

— Это от враждебности, — солгала Кэрон. Собеседница усмехнулась:

— Е-рун-да! В небольших дозах ссоры даже полезны. Помогают избежать рутины во взаимоотношениях. Лучшего, чем мой сын, вам не найти. Он настоящий мужчина, не то, что это новое поколение нытиков и хлюпиков. Если правильно вести себя с ним, бразды правления останутся в ваших руках.

— Мне не нужны бразды правления, — Кэрон повернулась, чтобы идти. — Спокойной ночи.

— По правде говоря, я думаю, вы и сама не знаете, что вам нужно, — резко заметила Маделин. — Приятных снов.

Кэрон понимала, что обошлась с гостьей, мягко говоря, невежливо, но Маделин не имеет никакого права вмешиваться. Поскольку речь идет о ее сыне, она просто не может быть объективной. И в любом случае нельзя допустить, чтобы Маделин заставила ее, Кэрон, изменить свою точку зрения. Она просто не может этого позволить. Барт здесь только из-за денег; если кто-то что-то и теряет, так это он.

Ночь была теплой, хотя и дул прохладный весенний ветерок. Кэрон оставила балконную дверь открытой, чтобы комната наполнилась свежим воздухом. Лунный свет заставлял лепные узоры на потолке отбрасывать причудливые тени. Порой даже казалось, будто эти узоры начинают двигаться. Как часто она лежала вот так, наблюдая за игрой теней, а Аверилл крепко спал рядом.

Она уже с трудом вспоминала его лицо. Гораздо чаще перед ее мысленным взором вставало теперь другое лицо — молодое, с чеканными чертами, стальными глазами и несмешливым ртом. Кэрон беспокойно ворочалась в постели, представляя сухощавое тело мужчины, вспоминая его прикосновения. Не физической близости ей не хватает, а эмоционального контакта. Так хочется быть любимой, любить — терять себя в потоке любви. Аверилл был чудесным любовником — нежным, заботливым, его единственной целью было доставить ей удовольствие. А Барт?.. На мысли о нем Кэрон заставила себя остановиться и зарылась лицом в подушку, призывая сон. Ничего хорошего из ее фантазий выйти не может. Абсолютно ничего…

Сквозь забытье она ощутила ласкающее прикосновение теплой ладони к своей груди. Непохоже на Аверилла будить меня ночью, сонно подумала женщина, но дремота вовсе не мешала растущему в ней возбуждению. Она ощущала тепло сзади, у спины, и, хотя мужчина лежал не совсем близко, смогла оценить, как он возбужден. Она импульсивно прижалась к нему и услышала хриплый прерывистый выдох.

Все еще не проснувшись окончательно, Кэрон почувствовала, как рука, ласкавшая ее грудь, скользнула вниз, к краю ночной рубашки. Пальцы легко пробежали по бедру и принялись ласкать кожу под коленкой. От непередаваемых ощущений у женщины захватило дыхание. Он никогда так раньше не делал, никогда не дарил ей таких чудесных ощущений. Она хотела еще и еще. Дорогой, милый Аверилл!

Рука поднялась выше, стала ласкать внутреннюю сторону бедра. Кэрон задрожала от предвкушения близости. Примитивное чувство самозащиты на мгновение заставило сомкнуть бедра, но только на мгновение — дальше было невозможно сопротивляться этим ласкающим пальцам…

От непередаваемо сладостных ощущений с ее губ сорвался стон, тело изогнулось и невольно начало двигаться в такт с ласками. Такого она не испытывала еще никогда — словно небо опускается на нее. Когда, наконец наступил оргазм, он был всепоглощающим, непохожим ни на что испытанное раньше. Кэрон чувствовала одновременно полное опустошение и страшное возбуждение.

— Аверилл! — обморочно пробормотала она, поворачиваясь к мужчине. — Ах, Аверилл!.. Теплое нагое тело окаменело. Она вдруг вернулась к реальности. Ее руки и тело, наконец почувствовали разницу. Не Аверилл, а Барт. Откуда же ей было знать?

Кэрон рванулась, пытаясь вскочить, но Барт схватил ее и бросил обратно на подушки. Потом приподнялся на локте, нависая над ней.

— Слишком поздно отступать, — хрипло сказал он. — Начнем снова?

— Нет! — Она уперлась ладонями ему в грудь, отталкивая его со всей силой отчаяния. — Не прикасайся ко мне! Я тебя не хочу!

— Ты только что доказала обратное, — улыбнулся он. — Ты хочешь меня, и хочешь прямо сейчас. Ты же просто дрожишь от желания.

— Я думала, это Аверилл, — яростно возразила Кэрон.

Властный рот мужчины на мгновение тронула улыбка.

— Ты можешь сколько угодно обманывать себя, но твое тело ощутило разницу. Я заметил в тебе удивление… и чувство открытия. Если ты и продолжала заблуждаться, то потому, что хотела продолжения. Потому что ты не могла сдержаться. Мы зашли так далеко, что пути обратно нет. И мне наплевать, если понадобится вся ночь на то, чтобы ты это признала.

Она уронила руку. Никаких ее сил сейчас не хватит, чтобы помешать ему, добиться своего, это более чем очевидно. Кэрон попыталась воздействовать на его разум.

— Я не могу жить одним днем, как ты, — прошептала она. — Не могу, Барт!

— Можешь! — Он прижался губами к впадинке у основания ее шеи, и от прикосновения языка жилка на шее забилась, как пойманная птичка. — Забудь обо всем, кроме своих ощущений. Наслаждайся, как я.

У Кэрон не было выхода. Она попробовала заморозить его своей холодностью и не смогла. Тело отказывалось подчиняться разуму, вздрагивая под дождем легких поцелуев, покрывавших ее лицо.

Ночная сорочка поддерживалась у нее на плечах узенькими бретельками. Барт сдвинул их, обнажая ее до пояса. Прикосновения его языка были как стихия, которую невозможно остановить. Язык ласкал ее грудь суживающимися кругами, пока не добрался до затвердевшего соска. Он взял его в зубы, лаская и покусывая.

Она едва осознавала, что его руки спустили сорочку еще ниже. Кэрон погрузила пальцы в густые темные волосы Барта и до боли изогнула спину, чтобы еще больше приблизить свое тело к этому жадному, ищущему рту. Если она и намеревалась остаться холодной к его ласкам, все было забыто под лавиной нарастающей страсти. Она хотела этого мужчину больше, чем когда-нибудь чего-либо хотела в жизни, — и хотела с силой, близкой к безумию. Ничего уже не имело значения.

На этот раз с ее губ сорвалось его имя, произнесенное лихорадочным шепотом. Убрав руки от его шевелюры, она провела ладонями по широким плечам, восхищаясь пластичностью мускулов под теплой кожей. Его спина сужалась к талии и бедрам, твердым и плоским. Ее руки нашли твердые шарики-близнецы, которые она принялась ласкать с невероятным, новым для нее восторгом. Она никогда не трогала так Аверилла, даже думать об этом не смела. Но Барта ей хотелось знать до малейших подробностей.