Шейла О'Фланаган - Замужество Изабель
Это глупо, сказала я себе наконец, выключая зажигание. Но окна машины оставила открытыми, а дверь незапертой.
Прошла целая вечность, прежде чем Тим отозвался на мой звонок. Он был босиком и одет в шорты и голубую майку. Он посмотрел на меня с удивлением.
– Я не ждал, что ты сегодня придешь, – сказал он.
– Но ты же сам собирался мне звонить, – чуть запинаясь, произнесла я.
– Но не раньше вечера.
– Так я могу войти? – Я стояла на пороге, как какая-нибудь незнакомка.
– Разумеется. – Он распахнул дверь пошире, и я вошла. – Прошу прощения, я был занят. И не ожидал, что ты вот так, без звонка, придешь.
Задняя дверь тоже была открыта. Тим прошел через весь дом и вышел в маленький внутренний дворик. Я проследовала за ним.
– Мы работали, – сказал он спокойно.
В его вертящемся кресле, поджав под себя ноги, сидела девушка. Она была одета в ярко-розовую длинную майку, которая почти прикрывала обтягивающие шорты. Волосы были убраны с лица, но я тут же поняла, что имела в виду Алисон. Она действительно была очень похожа на меня.
– Это Лаура, – представил ее Тим. – Она мой партнер по проекту «Сарацин».
Лаура сняла огромные солнечные очки в модной оправе. Ее глаза были небесно-голубыми.
– Привет, – произнесла она лениво. – А ты, наверное, Изабель?
Я кивнула, от волнения не решаясь заговорить.
– А Тим был прав, – усмехнулась она. – Мы похожи, как две сестры.
– Только цвет глаз у нас разный, – поправила я, глядя ей прямо в глаза.
– А во всем остальном вы очень похожи, не правда ли? – сказал Тим, обращаясь ко мне. – Когда она вошла в офис, я решил, что вы двойники.
Лаура встала с кресла. Она была гораздо выше меня. Для Тима такой рост больше подходит, подумала я. Она была очень хорошо сложена, ее голова сидела на шее по-королевски прямо и грациозно. Не то что у меня, снова подумала я. Моя голова кособочится где-то между желудком и подмышкой.
– Наверное, мне лучше уйти, – сказала Лаура. – К тому же мы все равно уже сделали большую часть работы.
– Но мы еще должны обсудить проблему замораживания программы! – запротестовал Тим.
– У меня есть на этот счет своя теория…
Лаура пустилась в длинные профессиональные рассуждения, которые для меня звучали полной абракадаброй. Я села на опрокинутый глиняный котел и слушала научный разговор моего жениха со своим коллегой.
Вряд ли он мне изменяет с этой женщиной, думала я. (Хотя как можно говорить об измене между людьми, которые еще не женаты?) То есть если бы ему захотелось мне изменить, то вряд ли бы он избрал для этих целей мой клон – пусть повыше, поинтеллигентнее и с голубыми глазами. Своих идеальных женщин Тим всегда представлял блондинками с непомерным бюстом, тонкой талией и ненасытными сексуальными аппетитами. Но все-таки мне очень хотелось, чтобы она ушла.
Наконец они закончили свою дискуссию. Договорились, что Лаура будет продолжать работать над проблемой замораживания, а Тим поставит финальную точку и сложит отдельные куски программы вместе. Таким путем они опоздают с графиком всего на одну неделю.
На прощание она махнула мне рукой. В ответ я принужденно улыбнулась. Во всяком случае, эта улыбка не коснулась моих глаз. Да она и губ-то моих едва коснулась.
Они еще долго болтали у двери. Мне казалось, что целую вечность. Наконец Тим вернулся во двор с двумя банками пива в руках. Он открыл одну и протянул мне. Он всегда открывал для меня пиво, потому что я никогда не могла справиться с замком – он у меня регулярно отламывался.
– Спасибо, – сказала я.
– Хорошо, что ты не приехала раньше. – Он сделал большой глоток из своей банки.
– Почему это?
– Потому что мы были очень заняты.
– Ты по этой причине не отвечал на телефонные звонки?
– А ты звонила? – Он выглядел удивленным. – Я не слышал. Но ведь автоответчик был включен.
– Я знаю. Но мне не хотелось оставлять сообщение.
– Ну и зря. Я входил и выходил. Я бы заметил мерцающий огонек.
– Я не знала, что тебе сказать.
– Что значит, не знала? Сказала бы то, что и положено говорить в таких случаях: свое имя, номер телефона и время звонка. Я бы обязательно перезвонил.
– Да, ты прав.
– Ой, Изабель, ради всего святого, объясни мне, что происходит?
И вот теперь, когда настало время все ему высказать, я вдруг испугалась. В машине, под музыку, я всю дорогу репетировала свою речь, и мне казалось, что она получилась убедительной. Но теперь, когда Тим сидел напротив меня, я поняла, что выгляжу сварливой занудой. Я сама терпеть не могла таких подружек. Подозрительных. Ко всему цепляющихся. Недоверчивых. В отчаянии я подумала, что это он виноват, что я ему не доверяю. Он не должен был так себя вести со мной.
– Али видела тебя прошлой ночью, – наконец выдавила я из себя. – В ресторане.
– Неужели? – Он был удивлен, но ничуть не сконфужен. – А я ее не видел.
– Ты был с женщиной. С Лаурой, надо полагать.
– Что все это значит? – Теперь его голос зазвучал жестко. – Вы что, устроили за мной прошлой ночью тотальную слежку?
– Никакую не слежку, – начала оправдываться я. – Я просто хотела узнать, вот и все. Ты собирался провести вечер со мной. Али тебя видела. Сперва она подумала, что это я, но потом поняла, что нет.
– Поэтому она бросилась домой и начала рассказывать всем эту ужасную новость?
– Ты несправедлив! Она рассказала мне обо всем только сегодня утром, да и то, когда я заставила ее это сделать.
– Могу себе представить, как это было трудно, – съязвил он. – Твоя сестра всегда меня недолюбливала.
– А твоя мать недолюбливает меня, – объявила я с притворной веселостью.
Он залпом проглотил остатки пива и отфутболил пустую банку в сад. Она с грохотом запрыгала по мощеной дорожке.
– Мы с Лаурой работали допоздна. Когда мы закончили, я пригласил ее пообедать. В этом нет никакого преступления, и я возражаю, когда ты ведешь себя так, словно оно было.
– Я так не говорю.
– Нет, говоришь.
Некоторое время мы смотрели друг на друга, и глаза у него при этом были очень злыми. Мне не понравилось выражение его глаз.
– Я очень сожалею.
– И днем мы сегодня тоже работали. И уже почти закончили, когда кое-кто нам помешал.
– У меня не было намерения вам мешать.
– Я же сказал, что позвоню тебе сегодня вечером, и наверняка бы позвонил.
– Просто мы так долго с тобой не виделись!.. – У меня получилось какое-то поскуливание.
– Я же не твоя собственность! – Тим разозлился не на шутку.
В сад залетела яркая птичка. Я смотрела на птичку и думала о том, что если я сейчас заговорю, то наверняка заплачу. В словах Тима слышалось слишком явное раздражение, даже враждебность. В этот момент я со всей ясностью поняла, что Тим меня больше не любит.
