Джеки Коллинз - Леди Босс

– Можно мне салат а ля Сьюзи Раш?

– Почему бы и нет? Все же берут. – Миртл рассмеялась собственной шутке. Гарри даже не улыбнулся. – А пить что?

– Свежий апельсиновый сок.

– Из банки или холодильника? Выбирайте.

– Тогда просто стакан воды.

Миртл перевела взгляд с Лани на Гарри.

– Из вас получится прекрасная пара. Умеете же тратить деньги!

– Приветливая девушка, – заметила Лаки, когда Миртл отошла.

– Миртл не самая лучшая официантка здесь, – признался Гарри. – Леона лучше. Она никогда бы не отдала мой столик. И сожалению, она сейчас в больнице, лечитварикозные вены. Надеюсь, скоро вернется.

Явно странный тип.

– Жду не дождусь, – бросила Лаки.

Наконец-то он взглянул на нее.

– Простите? – сказал он.

Кончай умничать, Сантанджело. Возьми себя в руки и веди себя в соответствии с тем, как выглядишь.

– Вы здесь работаете? – спросила она приветливо. Гарри подумал над вопросом, прежде чем ответить.

– Я работаю на студии «Пантер» уже тридцать три года, – возвестил он наконец. – Студия «Пантер» – мой дом.

– Ваш дом?

– Я здесь провожу больше времени, чем в своем собственном доме. Моя жена бросила меня из-за этого.

– Правда? – Она попыталась выглядеть заинтересованной. – А что вы здесь делаете?

Если бы Гарри стоял, он бы вытянулся в полный рост. А так он только расправил плечи и гордо ответил:

– Я – главный киномеханик.

Ну, разумеется. Как будто он ей может что-то рассказать.

– Надо же.

– Я работал на мистера Эйба Пантера, когда тот был еще здесь, – продолжил Гарри с достоинством. – Тогда все обстояло иначе, можете мне поверить. – Сообразив, что его слова можно воспринять как жалобу, он замолчал.

– Готова поспорить, вы скучаете по добрым старым временам, – поощрила его Лаки.

Гарри нашел еще одно пятно на скатерти и принялся энергично тереть его.

– Все меняется. Я понимаю, – заметил он неопределенно. – А вы сюда просто зашли? Или работаете?

– И то и другое, – ответила Лаки. – Меня зовут Люс, я племянница Шейлы Херви. Вы Шейлу знаете? Она – секретарша мистера Стоуна. Ну, она заболела, и я вроде ее замещаю.

– У Шейлы нет племянницы, – сказал Гарри, несколько раз быстро моргнув.

«Сукин сын!»

– Вы сидите напротив нее, – заметила Лаки, не потеряв присутствия духа.

– У нее одна сестра, у которой нет детей. И никаких других родственников. – Гарри поправил очки. – Я люблю все знать о людях.

– Тогда, значит, у Шейлы были тайны, – заметила она равнодушно.

Гарри покачал головой, как если бы он ей не поверил, но ничего не сказал. Воцарилось молчание.

Миртл принесла два стакана воды со льдом и показала пальцем на Джонни Романо, в этот момент торжественно шествовавшего в отдельный зал в сопровождении своего постоянного эскорта.

– Вот это мужик! И такой сексуальный, – выпалила Миртл, подталкивая Лаки локтем. – Вот что я вам скажу миленькая. Я ничего не имела бы против того, чтобы пробраться в его палатку какой-нибудь темной ночкой. А вы?

– Где моя рыба? – обиженно спросил Гарри.

– Все еще плавает. – От души рассмеявшись, Миртл поспешно удалилась.

Через час Лаки снова сидела в кабинете Германа.

– Почему Микки отказывается дать вам финансовые бумаги?

Герман повертел в руках тяжелое пресс-папье.

– Понятия не имею, – признался он.

Она потянулась за сигаретой и закурила.

– Вам надо на него надавить.

Ее тон Герману не понравился, но он промолчал.

– Да, кстати, а кто такой этот киномеханик, Гарри как его там?

Герман немного подумал, потом сказал:

– Вы имеете в виду Гарри Браунинга?

– По-видимому. – Она выдохнула тонкую струйку дыма. – Такой тощий, лет пятидесяти, а может, и ближе к шестидесяти. Маленький и вредный.

Герман покашлял, чтобы показать, что дым его беспокоит.

– Да, это Гарри Браунинг. Он чуть ли не дольше всех на студии. А почему вы спрашиваете?

– Потому что, когда я ему сказала, кто я, он тут же сообщил мне, что у Шейлы нет племянницы.

Герман нервно рассмеялся.

– Гарри считает, что он знает всех. Не обращайте на него внимания, он странный малый.

– Черт возьми, Герман. Если Гарри знает всех, то, может, он сможет рассказать мне что-нибудь о Микки Столли. Как вы думаете?

– Не совсем понимаю, что вам надо, – ворчал Герман, обиженный не только тем, что она продолжала курить, но и неподобающими женщине выражениями.

– Все, что проходит мимо вас, – сказала она прямо.

Через шесть недель она пошлет этого старина созерцать звезды. Определенно, его дни на студии сочтены.

– Ладно, Герман, вот что вам надо сделать. Позвоните Гарри как его там и скажите ему, что я действительно племянница Шейлы, придумайте какую-нибудь жалостливую историю о давно пропавших родственниках. И еще, договоритесь о просмотре всего отснятого материала по «Настоящему мужчине». Хочу посмотреть, что это такое.

– Но…

Она загасила сигарету. Курение – плохая привычка, надо бы бросить.

– И не возражайте, Герман. Предполагается, что у вас в рунах дубинка, так воспользуйтесь ею. Пусть они вспомнят, что вы представитель Эйба Пантера, так что самое время дать кой-кому пинка под зад, потому что, если вы этого не сделаете, появится большое искушение у меня.

Герман поежился.

– А сейчас я ухожу, – продолжила она. – Мне жарко. И я устала. Завтра приду снова. Так что до завтра.

На бульваре Голливуд машина Шейлы сломалась. Лаки вылезла из нее, злобно пнула, отчего самой же стало больно, и вошла в порнокинотеатр, напротив которого машине пришло в голову отдать концы.

– Можно от вас позвонить? – спросила она жующую резинку блондинку-кассиршу.

– Вон там на улице телефон, – прошепелявила блондинка. – Через два квартала.

– У вас что, здесь нет телефона?

– Не для посторонних.

Лаки сняла страшные очки, которые сводили ее с ума, и уставилась на женщину жгуче-черными глазами.

– А десять монет сделают его доступным для посторонних?

Женщина не колебалась.

– Давайте деньги.

Лаки помахала десяткой в воздухе. Кассирша схватила бумажку, запихнула ее под лифчик и вытащила грязный белый телефон, видимо, стоявший на полу.

Зритель, покупавший билет на фильм «Похоть», демонстрировавшийся в кинотеатре, подвинулся поближе к Лаки, набирающей номер.

– Не хочешь пойти со мной? – предложил он. – Я заплачу за твой билет, детка.

Она холодно улыбнулась.

– Возьми свой билет и мой. Сверни их потуже и засунь себе в задницу. Понял, крошка?

Он схватил билет и кинулся прочь.