Мой любимый (не) медведь (+ Бонус) (СИ) - Юнина Наталья
Подзываю официантов, чтобы обслужили столик по высшему разряду, а сам иду к охране. Поднимаю записи, и вижу, что на одной из них к Алине подсаживается Рокотов. Вот тварь, напел так напел. Выключаю запись и иду к выходу.
Как и ожидалось, дома уже никого нет, только Венц бегает, громко поскуливая.
— Замолчи, Веня.
Прохожу в спальню, заглядываю в шкаф. Вещи забрала, но кое-что оставила. Значит подсознательно хочет сюда вернуться. Ну ничего, когда надо я терпеливый, подожду, но ты у меня сама придешь. Пора взрослеть.
***
Нет, у меня не валится ничего из рук, работа идет, все в общем-то ничего, только вот от этой маленькой сучки ничего не слышно. Неделя… целая неделя, и ведь, судя по записям, ни хрена она не собирается возвращаться. На фитнес даже ходит, паршивка. Живет себе, как жила. А может, я и вправду себе выдумал то, чего нет? Может, она реально из тех баб, которым мужики нужны только для секса? Ну нет, голову даю на отсечение, влюбилась. Тогда какого ж хрена даже смс не написала, да хоть бы сдохнуть пожелала. А я тоже маньячина еще тот недоделанный, осталось только из-за кустов подглядывать.
Беру очередную сигарету и подкуриваю. Сам не знаю на хрена, я не любитель дыма, более того, всегда ненавидел это и начал курить только тогда, когда мозг не соображал, вперемешку с бухлом пошли и сигареты. Тогда я не думал, что есть смысл продолжать жить, а сейчас-то что? Засела зараза такая, мне бы свою гордость засунуть в жопу и пойти к ней, но нет, не могу…
Две недели…. На языке одни маты. Если раньше, сидя на диете, цербером была Алина, то теперь цербер я, только без диеты. Срываюсь на всех, Милена вообще бесит. Я уже начал задумываться, а не права ли была Алина? Нет, она не пытается меня соблазнить, но ее вечные попытки залезть ко мне в душу — просто выводят из себя. Может это новый женский подкат? Хрен разберешь этих баб, фантазия у них ого-го. Еще чуть-чуть и сорвусь, просто приду сам. А пока очередной вечер в компании угрюмого Венца и пачки сигарет. Кажется, даже собака на меня осуждающе смотрит. А еще я понял, что Венц скучает по Алине, порой его невыносимо жалобный вид злил меня еще больше.
Воскресенье, встречаюсь с Озеровыми. Ляля шумно носится с едой, обслуживая нас как королей, не забывая при этом подкармливать Венца. Не знаю зачем к ним приперся, за советом ли? Вряд ли, я и сам знаю, что надо делать, просто пресловутая гордость не дает мне сделать первый шаг. Смотрю на них и понимаю, что хочу, как они. Семью хочу, чтобы вот так же сидеть на природе и качать на руках своего ребенка. Баб-то много, и порядочных, и не очень, вот только любая мне не нужна.
— Саш, ты не подумай, что я подсушивала, просто у меня слух хороший, а заткнуть уши я не могла, да и не хотелось. Интересно же послушать, — святая простота, а не Ляля. — В общем, я знаю, что вы меня считается глупой, наивной и так далее, но вообще я вам часто подыгрываю, короче говоря, в твоем случае даже дурак разберется. Ты человек с приличными закидонами, ну и Алина твоя видимо такая же. Ну а если вы оба упертые, кто-то же должен уступить. И к тому же, со всем уважением к тебе, но ты тоже не прав. Сам подумай, кто-то говорит твоей Алине, что ты судимый, ну согласись это не может кому-то понравиться, тем более об этом говоришь не ты, а какой-то посторонний мужик. А дальше, ты может не заметил этого, но сам сказал, что ты рубашку переодевал, когда она зашла. А что может подумать об этом женщина? Только то, что ты с кем-то зажигал в ее отсутствие, а если она еще по пути встретила твою помощницу, то вообще карты сходятся, и ты в ее глазах зек-изменщик. А если учесть эмоциональное состояние женщин, то ее реакция вполне объяснима. Ну и как истинная обиженная представительница прекрасного пола, она не сделает первый шаг. Будет мучаться, страдать, на людях вида не подавать, а ночью плакать в подушку или добивать себя слезливыми мелодрамами, заедая приличной порцией вредной еды.
— Ляля, не умничай, а то аж страшно, — офигеваю я от такой ее речи.
— Я не умничаю, а просто говорю так, как есть. Мне хочется, чтобы ты сюда не с этим белым мишкой приходил, а с женой и детьми, ну и эту прелесть тоже, конечно, приводи. Просто время идет и знаешь, ведь никто не знает, что нас ждет завтра. Зачем обиды копить, кому от этого станет легче? Правильно — никому.
— Миша, это точно твоя жена?
— Определенно. Иногда она меня тоже раздражает заумными мыслями, — Ляля легонько бьёт Озерова в плечо и садится к нему на колени. — Но с сожалением сообщаю, что моя жена права. Кто, если не ты, Саша.
— Сашенька, пожалуйста, прекрати курить, от этого кожа раньше времени портится. Ну что вы на меня так смотрите, это правда.
— Скоро брошу, Ляль, у меня отпуск от здорового образа жизни.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Ты скрестил пальцы, я видела!
— Тебе показалось. Между прочим, Ляля, на коленях тоже сидеть вредно. Не бережешь ты своего мужа.
— А я легкая и у Мишки колени сильные. В общем, не заговаривай мне зубы, брось курить и помирись со своей девушкой.
— Обязательно.
***
Приезжаю домой и заваливаюсь с Венсом на диван. Просто лежу и смотрю в потолок. Ляля права, если не я, то ничего и не изменится. Набираю номер своего охранника, чтобы узнать где Алина.
— Час назад она вошла в ваш подъезд, минут пять назад вышла.
— Спасибо.
Класс, ничего не скажешь. Включаю камеры, и в который раз жалею, что их нет в спальне. Сначала Алина жамкается с Веней, чуть ли не со слезами на глазах, а потом идет в спальню. Полчаса пробыла в спальне, а потом дает деру, видимо услышала звук домофона. Прохожу в комнату и сажусь на кровать. Голову даю на отсечение, что лежала на кровати. Вот же упрямая коза, могла ведь остаться. Сейчас, может быть, в одной кровати уже лежали…
К вечеру заказал на дом ресторанной еды и поехал к Алине, ладно, хватит терять время. Вот только опять все вышло через одно место. Я и подумать не мог, что эта маленькая стерва куда-то уйдет вечером в свой выходной. А когда узнал, что она в каком-то кафе с незнакомым мне мужиком, все, у меня сорвало крышу. Ромашки, блин, по дороге купил, дебил. Две недели прошло, у нее уже мужик новый?! Нет, быть такого не может, стала бы она ко мне приходить тогда? Голова еще вроде бы работает, но как только подъезжаю к тому самому кафе, мозг прекращает здраво мыслить.
Захожу в помещение и направляюсь к мило беседующей парочке. Наверное, я реально сейчас похож на медведя. Иду напролом, задевая чей-то стул. Как только Алина видит меня, сразу бросает вилку и неосознанно оглядывается по сторонам.
— Покушала, солнышко? А теперь вставай, — смотрю на размазню, сидящую рядом. Хлюпик, одним словом. На такого и смотреть-то страшно, не то чтобы общаться.
— Саша, хватит.
— Что хватит? Я еще не начинал, я сейчас кому-то морду начищу, если ты не встанешь и не пойдешь со мной. Живо на выход, — хватаю Алину за руку и веду к выходу.
— Прекрати!
— Ты посмотри с каким ушлепком ты ужинаешь, он даже ни слова не вымолвил, не говоря о другом.
— Пусти! — Алина вырывается, но тут как известно силы не равны.
Открываю дверь и почти кидаю ее на заднее сиденье. Захлопываю дверь и сажусь с другой стороны.
— Со мной так нельзя, Потапов!
— А со мной значит можно? Ну ты и сука, Алина!
— Увидел меня с мужиком и можно морду бить? И чем же ты отличаешься от меня?
— Ничем. Такой же на голову отбитый. Но меня хоть по башке бывало били, а тебя дуру такую где вырастили?
— В Мухосранске, Потапов, рядом с тобой в пятидесяти километрах, ты разве еще не понял?
— Я вообще ничего не понял. На хрена ты приходишь ко мне домой, лежишь на моей кровати, а потом ужинаешь с каким-то хлыщом?
— Захотелось. Я кровать проверяла, не воняет ли чем, меленой, например, ой прости, Миленой!
— Дура!
— Сам дурак. И кстати, у тебя в кровати крошки. Печенье, что ли, жрешь по ночам?
— А тебя это так волнует? Что хочу, то и жру!
