Мой бывший предатель - Ая Кучер
— Охре… Шикарно пахнет! — оповещает Юра, вернувшись с работы. Но я не реагирую. — На тебя принтер напал?
— Что? — едва поднимаю голову.
— Ты вся в окружении бумаг. На тебе лица нет. Что уже случилось?
Я лишь киваю на копии. Нет сил говорить. Горло сжимает спазмами, кажется, что я в любой момент разревусь.
На бумагах — вся моя жизнь. Основная её часть.
Расписанная небрежным почерком на бегу.
Собранная для пользования Саввой.
Все разговоры, шутки, рабочие секретики — теперь они больше не мои. Достояние человека, которого я ненавижу.
Нельзя так.
Нельзя!
Я запрещаю со мной так обращаться!
Выкинуть меня на свалку истории за ненадобностью.
А после копаться в каждом закоулке моей души.
— Маш…
Юра зовёт, растерянно читает документы, после смотрит на меня. Я качаю головой. Всё в порядке. Почти.
Усаживается на пол рядом со мной, облокачиваясь на диван. Я чуть отодвигаюсь, давая больше места.
— Это звиздец. Почему ты мне сразу не позвонила? — хмурится. — Тебе нужно было сказать.
— А толк? Ты бы поехал и лично сжёг эти анкеты? Всё уже сделано. И я достаточно тебя нагрузила своими проблемами.
— И что? Проси. Ты моя жена.
Юра произносит это так, будто взаправду. Смотрит ободряюще, чуть улыбается.
Выдавливаю ответную улыбку, похожую на оскал.
Это наша «семейная» шутка.
Мне нужен новый договор — ты ведь моя жена.
Решишь выйти замуж снова, хоть сообщи — как моя жена.
Юр, подпиши разрешение — будь хорошим мужем.
— Я тебе должен, — ошарашивает. — Помнишь, как ты меня к деду погнала. Двести раз выслушала речь, а после сказала, что устала.
— Я правда устала.
— И чуть ли не силой заставила пойти и разобраться со всем. Тот разговор знатно облегчил мне жизнь. Так что — будем разгребать. И буду помогать.
— Как хороший муж?
Мы оба смеёмся. Я — немного натянуто. Но всё равно легче. Хотя бы от того, что рядом кто-то есть.
И я в этой борьбе не одна.
— Это вообще законно? — Юра сминает бумажку. — Мы ведь это можем использовать против Дубинина. Прижать его каким-то иском, чтобы отвалил. Разве нет?
— Ну, — я дёргаю плечом. — Криминала тут нет. Люди сами написали то, что я им рассказывала. Не тайна, не конфиденциально. Просто сплетни. Рассказы. Скажем так, отзывы обо мне.
Это признавать неприятно. Но в законодательство не прописывали варианты того, что бывший муж начнёт копаться в личном.
Всё сделано легко и правильно. Не к чему докопаться.
Я, конечно, ещё проверю несколько вариантов. Но… Лишняя трата времени.
— То есть я могу пойти и собрать инфу на любого? — Юра усмехается. — Класс. Могу взять за шаблон? — зло сминает листок в шарик. — Тупо.
— По факту — да, можешь. Если не используешь это для клеветы или порчи репутации. Если не продаёшь эти данные. К примеру, это как если бы я тебе рассказала о бывшем-мудаке. Незаконно разве?
— Но твой генеральный ведь отдаст это Дубинину.
— А ты докажешь? И я нет.
Я отмахиваюсь. У меня нет желания возиться в этом болоте, чтобы хоть как-то ударить по Савве в ответ.
Произошло и произошло. Уже не изменить.
Лучше придумать, что делать дальше.
Двухлетний сын — самый опасный пункт. Остальное — так, пустяки. Переживу то, что Сава знает о моём любимом сериале.
Два года.
Как мне это перекрыть?
Самой подать информацию? У ЗАГСа, получив документ о разводе, встретила Юру? Сразу переспала?
И родила раньше срока.
Тогда циферки сойдутся.
Но как это Дубинину преподнести?
Хэй, мудачелло, давай обсудим личное?
Совсем неподозрительно.
— Эй, малой, — Юра со смехом перехватывает Кирюшу, который пытается забраться на стул. — Аккуратно, не грохнись.
— Боже, прости, — подскакиваю. Отвлеклась. — Иди сюда, милый.
Сын радостно сбегает ко мне. Прижимается довольно.
Кирюша может пойти к кому-то на руки, но вскоре просится ко мне. И сейчас пользуется тем, что я снова уделяю ему внимание.
— Будем кушать? — спрашиваю у сына, переключаясь. — Да?
— А мне такой вопрос полагается? — подкалывает Юра, направляясь на кухню. — Я говорил, запах потрясающий.
— Ты так говоришь, словно никто тут не готовил.
— Вроде как и нет. Я в основном на ресторанной еде сижу.
— У тебя же есть домработница. Она не готовит?
— Пыталась пару раз. Но там еда часто выбрасывалась. Или мне было лень разогревать. В общем, ты можешь в любой момент оккупировать мою кухню. Только за.
— Ах, вот зачем ты на мне женился! Кухаркой хотел сделать.
— Именно. Два года — и всё удалось.
Я посмеиваюсь, опускаю сына на пол. Тот сам с важным видом забирает у меня пачку сока. Сосредоточенно несёт к столу.
Пока Юра моет руки, я раскладываю лазанью по тарелкам. Помогаю Кирюше налить себе сок.
— Сам! — спорит.
А я делаю вид, что поддаюсь.
Иногда моё солнце невозможно переспорить.
Параллельно мы с Юрой обсуждаем разные вещи. Мужчина пытается вернуть разговор к Дубинину, но я не хочу.
У меня семейное время.
Никаких мудаков.
— А твои дела как? — усаживаюсь за стол. — Чем ты таким занялся, что переехать надо?
— Кибербезопасность, — усмехается, а я закатываю глаза. — Разработка обеспечения для государства.
— Ты и так этим занимаешься, нет?
— Спецзаказ для спецотряда. Полная конфиденциальность и всё такое. Параноики, отдалённой работы не допускают.
— О. Это звучит невероятно серьёзно! Ты молодец.
Юра с удовольствием делится рассказами. Не конкретными деталями, просто сам принцип.
Я слушаю, но ничегошеньки не понимаю. Цифры, штучки программистов — это не для меня.
Мой максимум — зависший ноутбук перезагрузить.
Но видно, что для Юры это очень важно.
Слово за слово, и я рассказываю мужчине о поиске новой работы. Без задней мысли, просто делюсь произошедшим за день.
А мужчина цепляется за это.
— Почему тебе не создать свою фирму? — Юра хмурится. — Ясное дело, что тут у тебя нет связей. А там? Куча людей, которым с тобой понравилось работать.
— Ну, не куча…
Я работаю в консалтинговой фирме. Со многими специалистами. Некоторые обращаются именно из-за этой особенности.
И юрист, и бухгалтер, и кадровик. Всё оформили, себе в штат нанимать не нужно.
Но ведь это гениально! Если я смогу открыть частную практику, то мне не нужно ни за что беспокоиться.
И уж Дубинин никак ко мне не пролезет.
— Ты — гений, — оповещаю, наклоняясь к Юре. Оставляю поцелуй на колючей щеке. — Спасибо! Я… Ох. Спасибо.
Я резко отстраняюсь, понимая, что сделала. Поцелуй в щеку — пшик. Нет у меня пуританских замашек.
Но я не люблю, когда в моё личное пространство врываются. И сама стараюсь этого не делать.
— Мам! — Кирюша хнычет. —
