Бог Боли - Рина Кент

Фух.

— Конечно. Я могу приготовить, если хочешь.

— Нет, определенно нет, то есть нет. — Она быстро отмахивается от моего предложения.

Я сужаю глаза.

— Моя еда съедобна, ты же знаешь.

— Не для людей. Серьезно, Анни, я люблю тебя, но ты не создана для готовки. Просто придерживайся своих свежих салатов.

— Крейтон прекрасно ел мою еду, — ворчу я. Хотя это было только один раз и не при мне.

— Он ест все, включая собачий корм, если найдет его.

Я заправляю волосы за ухо.

— Ты знаешь, почему у него такая странная привязанность к еде?

— Не совсем. Это было с тех пор, как мы были детьми.

Иногда я завидую Аве и остальным из-за того, что они знали более молодого Крейтона. Но опять же, Сесили сказала, что его характер не сильно изменился, так что, если подумать, то, наверное, лучше, что я не встретила его тогда.

Он либо забил бы меня до смерти, либо разбил бы мое сердце на непоправимые кусочки.

Он может разбить его и сейчас.

Я загнала эту мысль в темные уголки своего сознания и сосредоточилась на Аве.

— Как и его молчание, я полагаю.

— Абсолютно. Крей — немногословный человек, потому что ему просто не хочется говорить. И я знаю, что он может казаться замкнутым и холодным, но он может быть очень заботливым.

Моя задница болит, и я бормочу:

— Ты, должно быть, говоришь о другом Крейтоне, не о том, которого я знаю.

— Нет. — Ава прислонилась к стене и откинула голову назад, ее глаза казались потерянными в другой вселенной. — Он был рядом со мной в трудную минуту. Он ничего не сказал, просто сел рядом и позволил мне использовать его плечо, чтобы выплакаться, как это сделал бы брат, и я никогда этого не забуду.

Я впервые вижу Аву такой задумчивой. Даже с болью. Я хочу спросить, что это был за мрачный момент, но не хочу показаться слишком настойчивой или вмешиваться.

Моя подруга качает головой и сужает глаза на меня.

— Погоди-ка, кокетка. Почему мы говорим о Крее, когда ты вчера вечером хотела назначить свидание Брэну? Мы с Сес даже замолвили за тебя словечко, знаешь ли. Брэн не очень любит свидания, ведь все девушки ходят к нему, потому что не могут заполучить Лэна. А если бы он действительно нравился им сам по себе, они бы меняли дорожки на злого близнеца, как только встречали Лэна. У меня миссия — проткнуть глаза этим слепым сучкам за то, что они обидели Брэна.

Я прикусила уголок губы.

— Итак... я подумала об этом, и я не хочу, чтобы Брэн пострадал от моего брата, в конце концов. Он этого не заслуживает.

И он точно не тот, кто преследует меня в кошмарах. Вчера вечером я написала ему сообщение и сказала, что он не обязан быть моим фальшивым парнем, а он ответил, что всегда рядом, если он мне нужен.

Серьезно, мир не заслуживает такой нежной души, как Брэндон. Если бы его кузен был хоть немного похож на него, все было бы гораздо проще.

Но нет, я должна была заинтересоваться немым представителем семьи Кинг.

— Брэн, как будто, самый красноречивый на свете, — утверждает Ава. — Он точно сможет убедить Джереми.

— Это значит, что он будет втянут в игры Язычников.

— И что? Он большой мальчик. Он может справиться сам.

— Ты видела, как Николай смотрит на него?

Ава заметно вздрогнула.

— Этот псих смотрит на всех так, будто они в его списке дерьма.

— Да, но с Брэном все по-другому.

— Как по-другому?

— Плохо по-другому. У Николая серьезная жажда крови и насилия, он может быть близким другом моего брата, но я держусь от него как можно дальше. Я просто не оставлю Брэна на его пути. Я никогда не прощу себе, если он пострадает из-за меня.

— Оу. Ты такая милая. — Ава гладит мою руку, затем отступает назад. — Я говорю тебе это, потому что я действительно люблю тебя, Анни. Крей — самый трудный орешек для раскалывания, после его каменного брата, но я думаю, что у тебя получится.

— Правда?

— Алло? Он был очень зол, когда ты не рассматривала его на роль фальшивого парня, а выбрала Брэндона.

— Это ерунда.

— Это интерес, сучка. И поверь мне, Крей никогда не проявляет его ни к чему, что не является едой. — Она снова ласкает мою руку. — Не уверена, что завоевать его интерес — это хорошо или плохо. Подумаешь, совсем плохо. В конце концов, он Кинг, а у них, за исключением Глин и Брэна, семейная аура.

Отпечатки рук на моей заднице болезненно покалывают, словно соглашаясь со словами Авы.

— Удачи. Она тебе точно понадобится. — Она отходит от меня и ухмыляется. — Сейчас вернусь. Пойду, уговорю Сесили разрешить нам сделать заказ.

Пока она бежит к комнате нашей подруги, я исчезаю в своей и закрываю за собой дверь. Я позволяю своей сумке упасть на пол и встаю перед зеркалом во весь рост с неоново-фиолетовой рамой.

Я поднимаю юбку своего платья и вздрагиваю, когда ткань трется о мою больную попу. Повернувшись боком, я осматриваю красные отпечатки рук Крейтона, оставленные на моей заднице и верхней части бедер.

Мои пальцы подсознательно скользят по ним, и я снова вздрагиваю от соприкосновения с холодной кожей. Я продолжаю прикасаться к ним, осторожно тыкать в них, наслаждаясь небольшими вспышками боли и воспоминаниями, которые они вызывают.

Я все еще чувствую его запах, этот пряный и чистый аромат. Я чувствую его вес, его огромные размеры и абсолютное превосходство, которое он имел надо мной.

Моя сердцевина пульсирует, вспоминая, как методично он доставлял мне удовольствие, которого я никогда раньше не испытывала.

Черт, я даже не знала, что такой тип плотских притязаний вообще существует.

Я вздрагиваю, когда касаюсь особенно болезненного места. Сидеть или спать на спине мне будет больно еще несколько дней.

И все же, по какой-то причине, я жду этого с нетерпением.

Эта боль воскресит те свежие воспоминания, которые почему-то не хотят покидать мое подсознание.

Я смотрю на тюбик в своей ладони, открываю его и наношу немного мази на задницу. Иногда боль становится слишком сильной, и я встаю на цыпочки, глубоко вдыхаю, а