Нора Робертс - Женщины могут все
— Извини, но он действительно очутился в одном из здешних кабинетов.
— А ты считаешь, что один из этих кабинетов должен принадлежать тебе. Не стану спорить, но предупреждаю: это только временно. Ты нужна мне здесь. Я не смогу приезжать сюда каждый день, не смогу принимать участие в совещаниях и подписывать документы. Можешь считать, что тебя повысили. Твоя должность не изменится, но я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты получила материальную компенсацию за дополнительные обязанности, которые тебе придется выполнять.
— Дело не в деньгах.
— Но деньги не помешают, — закончила София. — Здешний пост Тая — вещь чисто номинальная. Он не разбирается ни в рекламе, ни в маркетинге и нисколько не интересуется этими вещами.
— Однако это не мешало ему делать замечания и предложения.
— Подожди минутку. — Терпение, напомнила себе София. — По-твоему, он должен был сидеть и чувствовать себя дурак дураком? Его попросили высказать свое мнение, и получилось так, что он сделал несколько дельных предложений. Его сбросили в пропасть без парашюта, но он справился. Это тебе урок.
Крис сцепила зубы. Она работала у Джамбелли почти десять лет и была сыта этой семейкой по горло.
— У него есть парашют. И у тебя тоже. Вы родились с ними. Если вы допустите промах, то вывернетесь. В отличие от всех нас.
— Я говорю с тобой не о семейных делах. Ты ценный сотрудник компании «Джамбелли», ныне «Джамбелли — Макмиллан». Мне очень жаль, если ты считаешь, что твоих талантов не замечают или недооценивают. Я сделаю все, чтобы исправить это положение. Но изменения необходимы. Пройдет несколько месяцев, и, если станет ясно, что мы справились, это пойдет на пользу всем. Однако я должна знать, что на тебя можно положиться. Если это не так, предупреди меня заранее, чтобы я могла принять соответствующие меры.
— Я буду делать свою работу. — Крис подошла к двери и распахнула ее. — И твою.
— Что ж, — пробормотала София, когда дверь со стуком захлопнулась, — по крайней мере это было забавно. — Она вздохнула и снова сняла трубку: — Пи-Джей, зайди на минутку.
— Нет, нам нужно что-нибудь классическое. В тонкую светлую полоску.
— Ладно, пускай. Берем и уходим.
— Тайлер… — София вытянула губы и погладила его по щеке. — Примерь, пожалуйста, будь хорошим мальчиком.
Он перехватил ее запястье.
— Мамочка…
— Да, милый?
— С меня хватит.
— Если бы эти полчаса ты не дулся, а что-нибудь сделал сам, мы бы уже давно освободились. Вот этот, — сказала она, передавая Таю темно-коричневый костюм с узкими полосками, — и этот. — Сама София взяла классический черный костюм-тройку.
Не слушая жалоб, она направилась к отделу рубашек.
— Шон, — махнула она рукой знакомому продавцу, — моему другу мистеру Макмиллану нужна помощь.
— Я позабочусь о нем, мисс Джамбелли. Кстати, сегодня утром здесь были ваш отец и его невеста.
— В самом деле?
— Да, делали покупки для медового месяца. Если вы ищете что-нибудь особенное для свадьбы, то у нас есть великолепный вечерний жакет, который очень вам пойдет.
— Сегодня у меня маловато времени, — выдавила она. — Я заеду к вам при первой возможности.
— Тогда дайте мне знать. Я буду счастлив прислать вам несколько образцов на выбор. Сейчас я позабочусь о мистере Макмиллане.
— Спасибо. — София, словно слепая, поднесла к глазам нарядную рубашку, уставилась на узор, вышитый белыми нитками на белом фоне.
«Не тратят ни минуты, — думала она. — Делают покупки для медового месяца, еще не оформив развод. Значит, слухи уже пошли…»
Может быть, и к лучшему, что она на время вырвется из своего обычного городского окружения. Не придется на каждом шагу сталкиваться с людьми, обсуждающими свадьбу ее отца.
Почему это ее так задевает? И что в таком случае должна испытывать ее мать?
«Нет смысла злиться, — говорила себе София, роясь в мужских рубашках так, словно она мыла золото в быстром ручье. — Нет смысла хмуриться».
«Нет смысла думать».
Она перешла к отделу галстуков и собрала небольшую горку, когда из примерочной вышел Тайлер.
Он был раздосадован, слегка испуган и совершенно неотразим.
«Вот что бывает, если вытащить фермера из хлева и хорошенько рассмотреть его», — подумала она. Широкие плечи, узкие бедра и длинные ноги в классическом итальянском костюме.
— Неплохо, неплохо… — Она одобрительно кивнула. — Совсем другое дело, Макмиллан. Доверься итальянской моде, и не ошибешься. Шон, позови портного. Продолжим шоу.
Она подошла и приложила к пиджаку сначала белую рубашку с вышивкой, а затем темно-коричневую.
— В чем дело? — спросил ее Тай.
— Ни в чем. Обе прекрасно подойдут.
Тайлер снова взял Софию за запястье и не выпускал, пока она не посмотрела ему в глаза.
— Софи, что-то случилось?
— Ничего, — повторила она. Неужели Тай видит ее насквозь? — Ничего особенного… Отлично выглядишь, — добавила она, заставив себя улыбнуться. — Мужественно и сексуально.
— Это всего лишь одежда.
Она прижала руку к груди и сделала шаг назад.
— Макмиллан, если ты так думаешь, то нам не видать успеха как своих ушей. — Она выбрала галстук и приложила его к рубашке. — Да, годится… Как брюки, не узки? — Она потянулась к поясу.
— Ты в своем уме? — Тай вспыхнул и оттолкнул ее руку.
— Если бы я хотела тебя пощупать, то начала бы ниже… А теперь примерь черный. Портной подгонит и его тоже.
Он поворчал для приличия, тем не менее с огромным чувством облегчения, когда спасся бегством в примерочную. Минуту-другую его никто не будет трогать.
Его не тянуло к Софии. Ничуть не тянуло. Но эта женщина рассматривала его, прикасалась к нему. А он живой человек. Причем мужчина. И проявляет совершенно естественную для мужчины реакцию.
Ведь к портному и этому худенькому Шону он ничего подобного не испытывает, правда?
Нужно просто успокоиться и позволить им измерить все, что нужно. Он купит все, что отобрала София, и на этом суровое испытание закончится.
Интересно, что случилось за время его пребывания в примерочной? Какое горе опечалило эти большие темно-карие глаза? Опечалило так, что ему захотелось подставить Софии свое плечо?
Это тоже вполне нормальная реакция, заверил себя Тай, снимая костюм в полоску и надевая черную тройку. Просто он не любит, когда кому-нибудь причиняют боль.
И все же он предпочел бы не испытывать к ней никаких чувств. Даже самых естественных.
Он посмотрел на себя в зеркало и покачал головой. Какого черта им понадобилось засовывать его в тройку? Черт побери, он фермер, фермером и останется.
А потом Тай сделал ошибку, посмотрев на ярлычок с ценой. Он никогда не думал, что от вида бумажки с несколькими цифрами у человека может остановиться сердце.
