Ф. Дж. Лауриа - Невыносимая жестокость
— Да-да, конечно. А у вас есть зеленый салат?
До официантки, наконец, стало доходить, что перед ней не грубиян и не озабоченный маньяк, а просто самый обыкновенный идиот.
— Ну, парень, ты даешь. А какого же еще дурацкого цвета он может быть?
— Слушай, какого черта мы приперлись есть в эту дыру? — прошипел Ригли, обращаясь к Майлсу. — Почему было не пойти к Вольфгангу или хотя бы к Кантеру?
Официантка перевела взгляд на Майлса.
— Этот ваш приятель… он давно… того?
Майлс одарил ее неотразимой улыбкой и соизволил прийти на выручку своему помощнику.
— Не обращайте внимания. Притащите ему салат «Айсберг», накрошите помидоры и плесните туда побольше французского соуса.
— А вам чего?
— Горячий бутерброд с ветчиной. Майонеза побольше, а на ветчину можете особо не налегать.
— Салатик капустный не желаете?
Майлс отказался от столь соблазнительного предложения и вернул официантке меню.
Не успела она отвернуться, как какой-то довольно странного вида грузный чернокожий мужчина весьма ловко прихромал к их столику и, закряхтев от боли, не без труда уселся на сиденье напротив Майлса и Ригли. Ригли глядел на незнакомца с изумлением, к которому примешивалась немалая доля страха. Лицо же Майлса по-прежнему оставалось абсолютно непроницаемым.
— Привет, Гас, — бросила официантка через плечо. — Тебе как обычно?
— Хелло, Мардж! Да, сделай как обычно, — ответил Гас Фетч. Внимательно посмотрев на Майлса, он достал из кармана пластмассовую кассету с фотопленкой и энергичным щелбаном переправил ее через стол. Кассета тотчас же перекочевала в карман Майлса, физиономия которого расплылась в довольной улыбке.
Но Гас, в отличие от адвоката, даже и не думал улыбаться, наклоняясь к нему поближе через стол.
— Ну вот, — сказал он, — отминоксил я ее чертову записную книжку. Но предупреждаю: другой раз не обращайтесь ко мне с такой херней! У меня, ребята, другой жанр: я снимаю боевики. Можете называть их и порносериалами, но важно одно: мне требуется «экшн»! А со своими натюрмортами катитесь к кому-нибудь другому. — При этом Гас сурово посмотрел на Ригли, словно заподозрив его в попытке что-то возразить.
— Гас, я тебе очень благодарен, — вежливо сказал Майлс.
Но Гас Фетч, по-видимому, сказал еще далеко не все, что хотел, и, ясное дело, не собирался держать в себе накопившиеся эмоции.
— А эти чертовы ротвейлеры! — провыл он, закатывая глаза. — Они же меня чуть не сожрали! Ну, мужик, ты меня с ними и подставил!
— Я ведь тебя предупреждал, что у нее собаки.
Гас Фетч хлопнул ладонью по столу и выдал наиболее логичное, с его точки зрения, возражение:
— Ты же мне не сказал, что у этих тварей возникает особо сильная реакция, как только они видят или чуют Анус Африканус!
— Ладно, за это получишь особый бонус, — заверил пострадавшего Майлс.
— Да уж это само собой. — Гас протянул адвокату сложенный листок бумаги. — Мой счет.
Посмотрев на итоговую цифру, Майлс только присвистнул, однако сказал:
— Ригли, выпиши ему чек. Да от своего имени, не от меня. — Вновь повернувшись к Гасу, он с улыбкой осведомился:
— Слушай, а ты не заметил там каких-нибудь свидетельств или косвенных признаков… ну, как бы это сказать… некоторых вольностей со стороны миссис Рексрот?
Гас взъелся на Майлса за этот вопрос и стал похож на рассерженного бульдога.
— Какого хрена, что ты мелешь? Какие там еще косвенные признаки? Не мое это дело. Неужели не ясно, как я работаю: вижу задницу — хватаю ее и стараюсь, если получится, надрать хорошенько. А шарить в ванной и нюхать простыни — это не по мне. Мать вашу, я же Гас Фетч!
— Может, я пока выпишу чек на ваше имя? — Ригли не без труда улучил момент, чтобы вставить реплику и прервать монолог Гаса, но дело того стоило. За столиком воцарилось молчание.
Примерно через четверть часа, шагая вслед за Майлсом на стоянку к машине, Ригли спросил:
— Может, все-таки скажешь, за что это я сейчас заплатил?
— Едва ли ты на самом деле хочешь узнать ответ на этот вопрос.
— Нет, хочу, и даже очень. Кстати, что он имел в виду, когда сказал, что «отминоксил ее записную книжку»?
— Фирма есть такая — «Минокса». Выпускает фотоаппараты для микросъемки. Прямо как в старых шпионских фильмах, понял? Гас просто переснял записную книжку Мэрилин Рексрот. Не украл, а сделал копию. Она и не догадается, что в ее доме побывал посторонний. Тут можешь быть уверен — Гас свое дело знает.
Тут Ригли почувствовал дурноту. В горле запершило от прогорклого французского соуса.
— Слушай, да ведь тебя за это могут не только из коллегии турнуть, но и вообще лишить лицензии.
— Не думаю. А что я такого сделал?
— Как что? Ты ведь заставил этого парня влезть к ней дом и переснять ее личную записную книжку. Это уже на уголовщину тянет. Организация незаконного проникновения в чужое жилище плюс вторжение в частную жизнь. И при всем том жертва — твой оппонент в текущем бракоразводном процессе. Тут мало не покажется!
После паузы Майлс усмехнулся и возразил:
— Что-то ты тут лишнего нагородил, приятель. На самом деле все было не так. В случайном разговоре я тоже абсолютно случайно сболтнул этому парню, что мне было бы очень интересно заглянуть в ее телефонную книжку. Может, это и не слишком положительно меня характеризует, но, по крайней мере, ничего криминального я в этом не вижу. Да, еще я случайно упомянул при нем, что собираюсь пригласить ее на ужин. Я даже сказал, когда именно намерен это сделать. Но ведь это опять-таки не преступление. Так что, как видишь, Ригли, не делал я ничего противозаконного. И опасаться мне нечего.
Вынув из кармана кассету с пленкой, он властным жестом переложил ее в руку Ригли.
— А вот тебя, дружище, могут и вправду попереть из адвокатуры, если застукают за получением этой пленки из проявки или за изучением ее содержания. Впрочем, меня это никоим образом не касается.
Открыв дверцу машины, он вопросительно посмотрел на Ригли. Тот понял, что придется делать выбор. За год, что он проработал с Майлсом, не вполне законные методы получения информации уже не шокировали его, хотя до конца привыкнуть к ним он так и не успел.
— Ладно, — сказал он со вздохом, — кто нам нужен?
— Тенцинг Норгей.
— Тенцинг Норгей, — повторил Ригли, стараясь запомнить странное имя, показавшееся ему в то же время почему-то знакомым. — Она что, спала с ним? — вопросительно посмотрев на Майлса, уточнил он.
— Вряд ли, — с абсолютно серьезным лицом ответил Майлс. — Тенцинг Норгей — это тот самый шерп-проводник, то ли из Непала, то ли из Тибета, без помощи которого Эдмунд Хиллари хрена бы лысого взобрался на Эверест лет пятьдесят назад.
