Карен Робардс - Дитя любви
Ник никогда не умел танцевать, единственное, на что он был способен, это топтаться почти на одном месте, делая два шага в сторону, и потом, повернувшись, еще два шага, вот и все. Но главное всегда состояло в другом: его руки крепко обнимали ее, и она замирала, чувствуя его грудь и бедра. В юности все окрестные девчонки хотели танцевать с Ником, и он не отказывал никому, и лишь в последние несколько месяцев, когда они по-настоящему любили друг друга, она, стала единственной…
«…Ты, моя кареглазая…» – прошептали его губы вслед за песней, а руки сжали ее еще крепче, и, сделав неуклюжий поворот, он вновь произнес эти слова.
Как Мэгги ни старалась, она больше не могла сопротивляться нахлынувшим воспоминаниям. Банкетный зал исчез, и они вновь танцевали на весеннем балу в ее школе. Они проникли туда тайком, потому что билеты по двадцать пять долларов были для них так же недосягаемы, как бриллианты сказочного магараджи. Ей было тогда шестнадцать, ему – восемнадцать. Она надела белое платье с пышными воздушными юбками, в волосах – серебряный цветок, все – благодаря воровскому искусству Ника. Сам он явился в черном смокинге, одолженном у приятеля, владельца похоронного бюро. Ник был так красив, что от одного взгляда на него у н»е начинало бешено колотиться сердце, а когда он пригласил ее танцевать, она задрожала. И это происходило в то время, когда он относился к ней, как к любимой, но маленькой и бесполой сестренке. Ей казалось, что он совершенно не замечает, как она сходит по netoy с ума, вернее, не замечал до того самого вечера.
Этот волшебный вечер она запомнила на всю жизнь. Прощаясь с ней у дома, он поцеловал ее в губы, и это прикосновение еще долго заставляло учащенно биться ее сердце и мечтать о том, что казалось тогда несбыточным.
– Ты помнишь школьный бал, Магдалена? – прошептал Ник. Ее удивило, и в то же время она приняла как должное, что думали они об одном и том же. С Ником всегда так было. Он почти мгновенно угадывал ее мысли.
Закрыв глаза, она молча положила голову ему на плечо.
Так они и закончили этот танец.
Музыка стихла, но она не заметила этого и открыла глаза, когда почувствовала, что Ник, по-прежнему держа ее за талию, слегка отстранился. Все еще находясь в каком-то полусне, она растерянно заморгала, а он лишь улыбался, глядя ей в глаза.
Люди вокруг открыто смотрели на них. Поймав на себе несколько удивленных взглядов, Мэгги покраснела, затем ее охватила паника. О Господи, только бы не видел Лайл…
– Не подходи ко мне больше, – с трудом проговорила она, сбросив его руки, и, повернувшись к нему спиной и улыбаясь светской улыбкой, направилась к краю танцплощадки. Ник шел следом за ней, она даже ощущала на себе его неотступный взгляд. Пианист заиграл следующую мелодию, и все снова начали танцевать, не обращая на них внимания. Только бы ей уйти от него, тогда Лайл ничего не узнает. Выйдя за пределы танцплощадки, она повернулась к Нику.
То, как она смотрела в его дразнящие каре-зеленые глаза, заставило бы отступиться любого, но Ник, зная ее неуравновешенный характер, лишь спокойно сложил на груди руки и приготовился к атаке.
– Мэгги! – От этого ледяного голоса, раздавшегося за спиной, она вздрогнула и испуганно обернулась. Посмотрев в лицо Лайла, она сразу поняла, что он видел, как она танцевала с Ником. Гнев тотчас пропал, и его место занял ужас, заполнивший все ее сознание. Возвращая к реальности, железные пальцы сдавили локоть, и от страха на ее коже выступили мурашки.
– Да, Лайл? – Кровь стучала в висках, и она почувствовала, что покрылась испариной. Держа ее за локоть, Лайл подошел к ней вплотную. Мэгги с удивлением заметила, что из-за его плеча, весело улыбаясь, на нее смотрит Джеймс Брин, а рядом стоят его жена Эллен и Баффи. И все они улыбаются. Даже губы Лайла искривились в подобии улыбки, только глаза оставались холодными. Слава Богу, что они не одни!
– Как не стыдно, Мэгги! Хочешь увести моего кавалера? – игриво проворковала Баффи и, протиснувшись к Нику, взяла его под руку, по-кошачьи лукаво заглядывая ему в лицо. Затем перевела взгляд на Лайла. – Лайл, ты ведь знаешь Ника Кинга? Наверняка знаешь, если он давнишний приятель Мэгги.
«Действительно ли в голосе Баффи прозвучали злорадные нотки или мне это только показалось?» – подумала Мэгги.
– Мы знакомы, – отозвался Ник после минутного молчания, – но это было короткое знакомство и к тому же очень давно. – Сделав паузу, он оскалил зубы в улыбке и посмотрел Лайлу прямо в глаза. – Приятно возобновить его.
– Мне тоже очень приятно.
В ответе Лайла Мэгги послышалась скрытая угроза. Даже Ник, казалось, не уловил ее, может быть, потому, что Лайл при этом вежливо наклонил голову. Ну конечно, ведь он не знал Лайла так, как она.
– Мистер Кинг только что купил ночной клуб в Индиане, он был заложен, и мы как раз хотели лишить владельца права выкупа. Ты, кажется, тоже хотел купить его, Лайл? Клуб «Браун Кау»? – И Джеймс Брин взглянул на Лайла.
– «Литтл Браун Кау», – невозмутимо поправил Лайл. – Но в отличие от мистера Кинга, который, насколько я понимаю, зарабатывает на жизнь, приобретая сомнительные заведения, меня интересует собственность как таковая, для меня это всего лишь форма инвестиции. И я к тому же считаю, что цены на землю и недвижимость вдоль береговой линии сильно занижены.
– Спасибо за подсказку! – рассмеялся Брин, снимая напряжение, которое чувствовали только Мэгги, Лайл и Ник. – Будь у меня сейчас несколько сот тысяч свободных, я бы немедленно начал скупать там недвижимость. Как ты думаешь, как отреагирует банк, если я сам себе дам ссуду?
– Не смей даже шутить так! – воскликнула его жена и для убедительности ткнула ему в плечо пальцем.
– Да все понимают, что я шучу! Не воспринимай все так серьезно, – шутливо возмутился Брин, потирая плечо.
– Так, значит, вы купили «Литтл Браун Кау»? Это… такое уютное местечко! Там так самобытно! И вы сами будете вести дела? – восторженно тараторила Баффи, во все глаза глядя на Ника.
– Пока клуб не начнет приносить прибыль, придется вести дела самому, а потом найму новых управляющих. – С этими словами он вытащил сигарету и закурил.
– Вот как… – Баффи была очарована.
– И сколько же вы намерены пробыть в Луисвилле? – поинтересовался Лайл.
Ник глубоко затянулся и выпустил дым колечками.
– Столько, сколько нужно.
По телу Мэгги опять пробежала дрожь, когда она увидела, как Лайл и Ник посмотрели друг на друга. Неужели остальные ничего не чувствуют? Ей казалось, что почти нескрываемую враждебность должны заметить все.
Как только Ник произнес эти слова, пальцы Лайла еще сильнее стиснули руку Мэгги, и она чуть не вскрикнула. К горлу подступила новая волна страха, и она закусила губы. Вечером, дома, когда они останутся вдвоем, Лайл будет вне себя от ярости, и от одной этой мысли все поплыло у нее перед глазами.
