Дженел Тейлор - Настанет день
Разумеется, бежал он только поэтому; бежать его вынудили причины, вспоминать о которых Тайлеру не хотелось даже сейчас, по прошествии стольких лет. Одно он знал наверняка: Голливуд он покинул во имя спасения собственной души. Слишком молод и зелен он был, чтобы выдержать бремя столь внезапно свалившейся на него известности и славы. Тогда, по молодости, Тайлеру казалось, что все это пустяки. Теперь же, оглядываясь назад, он понимал, каким был наивным и глупым. Да и вообще, по большому счету, ему просто повезло. Не говоря уж о том, что присутствие рядом знаменитого отца отнюдь не способствовало возмужанию и становлению личности.
Хотя и сам Самуэль Стовалл был совершенно не той личностью, которой стоило подражать, с гневом подумал Тайлер. И тут же усилием воли заставил себя выгнать эти мысли из головы. Он давно уже приучил себя жить в Бейроке и не вспоминать прошлое.
Или — почти не вспоминать, подумал он, укоризненно покачав головой. Вчера даже работать не мог — такая ерунда в голову лезла!
Тайлер был доволен, что сумел скрыться от отца. Самуэль послужил главной причиной его бед, и только теперь, по прошествии десяти лет, Тайлер в мыслях начал называть его «мой отец», не добавляя привычное «мерзавец».
— Так все-таки — сколько? — не унимался покупатель.
— Пятьсот тысяч, — заявил Тайлер.
У фермера отвалилась челюсть. Наконец он захлопал глазами и пробормотал:
— Слушай, парень, ты что, за простака меня держишь? Я ведь не дурак…
— Разумеется, — поспешно ответил Тайлер, чувствуя, что его собеседник раскипятился. — Поэтому я и говорю — пообщайтесь с моей риэлторшей.
— Совсем сдурел! — процедил фермер. Повернувшись спиной, он направился прочь, качая головой и ворча. Тайлер проводил его взглядом, в котором можно было прочитать одновременно насмешку и сочувствие. Возможно, фермер и прав, со вздохом подумал Тайлер. Вряд ли кто в этих краях приобретет его землю на таких условиях.
Может, именно поэтому ты заломил такую цену, приятель? Потому что не хочешь отсюда уезжать.
Сокрушенно покачав головой, Тайлер вернулся в свой бревенчатый дом с двумя спаленками, стены, пол и потолки которого были построены целиком из ели. Полы были устланы коврами, выделанными вручную индейцами. В домике было чертовски уютно, а из окон открывался захватывающий дух вид на взвихренные ветром воды залива. Но по-настоящему Тайлер наслаждался, когда поднимался в каморку, служившую ему кабинетом. Перед окном с видом на залив стоял компьютерный стол, который он смастерил собственноручно. Порой, случалось, Тайлер часами просиживал перед окном, глядя на противоположный берег залива. Территорию Соединенных Штатов. Случалось ему испытывать и щемящее чувство тоски по родине. Если уж становилось совсем одиноко, то Тайлер не пренебрегал проверенным средством и заливал тоску хорошим виски.
Впрочем, грустить ему приходилось довольно редко, с годами Тайлер все больше втягивался в новый образ жизни. Все реже и реже он вспоминал о брошенной карьере. Порой ему было жаль загубленную актерскую профессию. Жаль было, что не удалось сделаться просто «нормальным» актером, талант которого он в себе ощущал. Слава и толпы поклонниц избаловали его, слишком рано превратили в красавца-идола, фетиша. Тайлер вспоминал об этом с отвращением и стыдом. Как-то раз, например, журнал для подростков украсил его фотографией обложку, а броский заголовок гласил: «Тайлер Стовалл дарит Вам 13 подсказок, как вкусить сладость настоящего поцелуя!»
Удивленный и уязвленный, он позвонил своему агенту и потребовал, чтобы тот выяснил, каким образом журнал раздобыл его фотографию и мифическое интервью. Выяснилось, что фото, как и следовало ожидать, журналу продал какой-то папарацци, а интервью сочинила сотрудница редакции, давно влюбленная в Тайлера.
Эта история изрядно разозлила Тайлера. Вскоре он закончил съемки в фильме с пророческим названием «Побег из рая», а почти сразу случившийся вслед за этим судебный иск со стороны Гейл оказался для него последней соломинкой. Так, во всяком случае, он думал тогда. Знай он наперед, что Гейл наложит на себя руки, он, наверно, повел бы себя иначе…
Тогда же он просто наскоро побросал кое-какие необходимые вещи в дорожную сумку и исчез, ни с кем не попрощавшись.
Поначалу никто даже не заметил его исчезновения. Никаких обязательств перед кем-либо Тайлер не имел, и лишь по прошествии трех недель после его бегства агент, менеджер и он же — представитель по связям с общественностью, вломился в квартиру Тайлера и убедился, что её хозяин пропал. Новость тут же просочилась в прессу и на телевидение, застав Тайлера в Чикагском аэропорту. К тому времени он уже отрастил усы, перекрасил волосы под благородную седину и научился сутулиться. Вдобавок ходил в темных очках. Разумеется, никто его не узнал. Купив за бесценок прямо на улице Чикаго подержанную машину, Тайлер махнул на ней в Канаду, и вскоре очутился в Бейроке. В те дни он поддерживал связь лишь с одним человеком, своим биржевым маклером. Это был его друг, с которым Тайлер учился ещё в школе, и который, прекрасно понимая, что случилось с Тайлером, держал язык на привязи, свято храня его тайну. Брюс умело вкладывал его средства, благодаря чему Тайлер, успевший до исчезновения заработать колоссальные деньги, мог не работать и жить припеваючи до конца своих дней. Правда, Брюс служил в компании, в которой Самуэль Тайлер Стовалл (полное имя Тая) давно числился клиентом, а потому время от времени кто-то из наиболее рьяных сослуживцев пытался задавать ему вопросы о его пропавшем друге. Но Брюс держался стойко. Он даже получал определенное удовольствие, раскрывая очередные уловки, цель которых состояла в том, чтобы хитростью выманить у него секрет о месте пребывания Тайлера. Порой он выбирался к Тайлеру в Бейрок на уик-энд, и тогда они весело проводили время. Катались на лодке, рыбачили, выпивали в баре и вообще развлекались, как умели.
Но после отъезда друга Тай неизменно тосковал. Именно тогда одиночество становилось для него особенно мучительно. Тай начинал мечтать о нормальной жизни. О женщинах. О единственной и неповторимой любимой женщине. Увы, для него это оставалось недостижимой мечтой. Ни одна женщина не смотрела на него просто как на Тайлера Стовалла. Он был для них тем самым Тайлером Стоваллом, знаменитым актером. Отныне и, наверно, навсегда…
Вдруг ему захотелось позвонить матери. Такое нередко случалось, когда сердце щемила тоска. Он потянулся к трубке, и вздрогнул — телефон зазвонил сам.
— Алло!
— Проверь электронную почту, — послышалось в трубке, и тут же раздались короткие гудки.
