Не сдавайся - Кристен Эшли
— За это тоже спасибо.
— Для нее это никогда не закончится, — заметил Таннер. — Наследие дерьма, которое этот засранец ей подсунул.
— Неа, — согласился Гарретт.
— У ее бывшего были проблемы, мы что-нибудь придумаем, — заверил Таннер.
— Надеюсь, что так, — ответил Гаррет, а затем спросил: — Вы с Рокки вообще высыпаетесь?
Это был закономерный вопрос, поскольку сестра и зять подарили ему племянницу, еще совсем малышку, но уже подрастающую, и она была большой любительницей дневного сна, но никогда не любила спать ночью.
— Сиси решила стать ночной совой.
Подумав о своей прекрасной племяннице Сесилии и о том, что она — плод любви Таннера и Рокки, Гаррет усмехнулся, делая очередную затяжку.
— Слушай, Гаррет, — продолжил Таннер. — Слышал про Мию. Был занят работой с Райкером. У меня не было времени искать тебя. Звонил, но ты не…
Гаррет прервал его.
— Я в порядке.
— Брат, — тихо сказал Таннер, не веря ему.
Гаррет снова вдохнул и на выдохе проговорил:
— Я в порядке, Таннер. Сделал все по-умному, правильно выбрал время и немного перепил, когда Шер была на смене. — Он почувствовал, как одна сторона его губ приподнялась. — Она перекинулась со мной парой слов, как умеет только Шер. Но она определенно мудра.
Таннер все еще не верил, когда спросил:
— И что же она сказала?
С тех пор как в семье Меррик всплыла ситуация, с которой продолжали разбираться и по сей день, а именно — убийство матери Гаррета и Ракель — Сессилии Меррик, которое чуть не уничтожило Рокки, Гаррет мало что скрывал от Таннера Лейна.
Рокки могла бы разлететься на куски, если бы Таннер, его мать, его сыновья и друг/наставник Девин не помогли ей. И этого могло бы не случиться — многого могло бы не произойти, — если бы Гаррет дал своей сестре то, в чем она так нуждалась за годы, прошедшие после убийства их матери.
В прошлом он не договаривал, считая, что поступая так, как просила Рокки, защищает сестру и заботится о ней и своей семье.
Таннер был семьей. Молчание Гаррета и его отца о демонах, которые преследовали клан Мерриков после того, как Сесилию пытали и застрелили, едва не разорвало их семью на части (снова).
Все пошло наперекосяк.
Теперь он больше не совершит подобной ошибки.
Поэтому Гаррет без колебаний поделился с Таннером.
— Шер показала разницу между тобой с Рокки и мной с Мией. Сказала, что у тебя был шанс вернуть свою женщину, ты им воспользовался и поддержал ее, когда все пошло наперекосяк. Между нами тоже стояло подобное дерьмо. Немного другое, но тем не менее. Миа это знала и не помогла.
— Черт. Никогда не думал посмотреть на ситуацию так, но Шер права.
Она действительно была права.
В течение многих лет Гаррет тоже никогда не смотрел на ситуацию под таким углом.
Мия была той самой. Единственной. Она завладела его разумом. И поселилась в его сердце.
Он был счастлив с ней. Она была счастлива с ним. Все было хорошо. Даже прекрасно. У них было все.
Потом он покончил с ними и даже не понимал, почему так поступил, пока Рокки не распалась на части в тот день. За много лет до чего Рокки так же поступила с Таннером, до глубины души боясь, что счастье испарится, как это случилось в ту ночь, когда Сесилия решительно встала на защиту своей дочери и работы мужа, а затем потеряла жизнь.
Он также никогда бы не подумал, что в тот день, когда он навсегда потерял Мию, он увидит все таким, как есть.
У Таннера и Рокки было нечто. У Колта и Феб. У Кэла и Вай. Дасти и Майк.
Возможно, это было и у Гаррета, он не знал.
И вот теперь — когда на это указала Шер — он знал точно: у Мии этого не было.
Получив это знание от Шер, он словно обрел ярмо, тяжелое, но в то же время невидимое. Он даже не знал, что оно висело у него на шее и тянуло его вниз.
А потом оно просто исчезло. И теперь он был свободен.
— Приятно знать, что у тебя все в порядке, — сказал Таннер.
— Да, — пробормотал Гаррет.
— Итак, брат, СиСи уснула, так что у нас с Рок есть пять свободных секунд, и, без обид, я хочу провести это время со своей женой.
Гаррет снова усмехнулся и ответил:
— Тогда я тебя отпускаю. До скорого, Таннер.
— До скорого, Гаррет.
Они разъединились, и Гаррет, докурив сигарету, уставился на парковку, размышляя о том, каково это — иметь настоящий двор.
Он повернулся и низко наклонился к дешевому, белому пластиковому столу, который стоял между двумя такими же дрянными стульями, чтобы затушить сигарету.
При этом он пытался вспомнить, курил ли когда-нибудь в присутствии Итана.
В пятницу вечером Шер дважды выходила с ним, когда они надирались, чтобы он мог покурить. Она стояла перед ним в своих туфлях на высоком каблуке, переминаясь с ноги на ногу от холода, пока он повторял ей, убрать свою задницу обратно в помещение, а она поносила его курение.
Но Итан? Нет. Гаррет бы так не поступил. Он никогда бы не стал курить при детях своих друзей. Не тогда, когда они были в возрасте Итана. И не тогда, когда они еще не научились курить.
Он повернулся, открыл раздвижную стеклянную дверь и закрыл ее за собой, намереваясь подойти к холодильнику и взять пиво.
Пиво он не взял.
Он посмотрел на гостиную/столовую/кухню своей квартиры — все это хорошо просматривалось, потому что занимало крайне мало квадратных футов. Настолько мало, насколько только мог заложить на это строитель.
У него была дрянная мебель на балконе.
Мебель внутри была лишь на каплю лучше, но все равно оставалась дерьмовой.
В голове сразу же всплыло то, что он видел у Шер.
Он не удивился, что она жила в доме, который выглядел так, будто его оформляла сестра Дженис Джоплин, которая была лишь немного собранней известной певицы.
Набитый до отказа, темный и в то же время яркий, он обладал индивидуальностью. Он был уникальным. В нем жило тепло, которое охватывало вас, как только вы переступали порог.
В этом была вся Шер.
Гостиная была хороша, но ее спальня — еще лучше.
В ее спальне можно было делать все, что угодно. Ее спальня кричала, что ваши самые смелые фантазии могут стать реальностью. Ты можешь быть собой, думать, как считаешь нужным, делать
