Жестокое завоевание - Лилит Винсент

Значит, его решение — выкинуть меня из этой семьи? Зеня хочет, чтобы я пошел туда и на коленях попрошайничал, но если я снова посмотрю на своего брата с такой яростью, которая течет по моим венам, я вполне могу забить его до смерти. — Я не могу исправить это прямо сейчас.

Я вижу, как лицо Зени сморщивается, и, в отличие от вчерашнего дня, у нее нет сил сдержать слезы. Когда они свободно стекают по ее лицу, я чувствую, как каждая из них впивается в мою душу.

— Но как мне жить без тебя? — она рыдает.

Я безнадежно качаю головой. Я тоже не знаю, как буду жить без нее.

Зеня плачет сильнее. — Этого не происходит. Это кошмар.

Я бы хотел, чтобы это было. Хотел бы я повернуть время вспять и швырнуть тюбик помады через всю комнату. Или что я был достаточно трезв, чтобы распознать вспышку света и забить до смерти того, кто сделал это фото. Или что я не был куском дерьма и вообще не пошел праздновать.

— Куда вы собираетесь пойти? — шепчет Зеня.

Если Зеня последует за мной, это разозлит Троян еще больше, хотя заманчиво просто трахнуть ее. Вот уж действительно прикончили бы Беляевых. Единственное, что меня останавливает, это постоянные лекции, которые я давал себе в течение последнего года, чтобы быть хорошим человеком рядом с Зеней. — Лучше тебе пока не знать.

Пальцы Зени путаются в моих волосах, и она отчаянно смотрит на меня. — Почему мне кажется, что я больше никогда тебя не увижу?

Меня десятки раз в жизни называли бессердечным, и я бы хотел, чтобы это было правдой. Глядя в изумленное лицо Зени, я не могу дышать, потому что все так болит.

Во всем виноват Троян, гордый ублюдок. Он не понимает, как тяжело мне было ничего не делать с моей одержимостью Зеней. Его разорвало бы на части, если бы он узнал, что его собственный брат хочет заполучить своими грязными руками его невинную дочь. Я был с ней гребаным ангелом, а он вышвырнул меня из семьи, как будто я мусор.

Я беру лицо Зени в свои руки, тяжело дыша.

Так почему же я сдерживаюсь?

Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к Зене. Наш первый поцелуй, а от нее так много вкуса, но все, что я могу ощутить, это ее слезы. Это едва ли настоящий поцелуй, просто прикосновение моих губ к ее нежным губам. Обещание на потом. Что-то, что я должен помнить, а она должна думать до моего возвращения. — Обещаю, я вернусь.

Зеня так растеряна, что, кажется, не замечает, что я ее поцеловал. Мои большие пальцы гладят слезы по ее щекам, но они продолжают течь.

— Люди продолжают бросать меня, — рыдает она.

Боль и сожаление вспыхивают во мне, когда я прислоняюсь своим лбом к ее лбу. — Ты мой самый любимый человек во всем мире, и меня убивает то, что я оставляю тебя. Это ненадолго, но ты должна отпустить меня.

Она обвивает меня руками за талию, и ее рыдания становятся лихорадочными. — Нет, не буду.

— Пожалуйста, Зеня.

В конце концов, мне приходится заставлять ее отпустить меня, и каждую секунду, когда она борется со мной, мне хочется проткнуть себе сердце за то, что причинил ей всю эту ненужную боль.

Пока я отъезжаю от дома, мне душу пронзают крики Зени. Я покину этот город, но не потому, что боюсь Тройэна или кого-то, кого он пошлет за мной. Я уйду, потому что иначе я убью своего брата и причиню Зене еще больше боли.

Но я не буду оставаться в стороне вечно, и когда я вернусь, я заставлю Троян заплатить за это.

Я возьму то, что он любит больше всего, и сделаю своим.

Его деньги.

Его сила.

Но сначала я украду его драгоценную дочь прямо у него из-под носа и никогда не отдам ее назад.

5

Кристиан

последний день

Корвет мурлычет по знакомым улицам. Улицы, которые я пропустил за два года моего отсутствия в этом городе.

Беляевский край.

Моя территория.

Или это произойдет, когда девушка рядом со мной на пассажирском сиденье наденет мое кольцо и будет нести моего ребенка. Я потратил впустую два года, когда мог заставить ее влюбиться в меня. Когда я пошел на склад сегодня вечером, я подумал, что смогу уговорить Зеню закрыть глаза и позволить незнакомцу в черном завязать ей глаза и поцеловать ее, но она была так заинтригована мной. Жаждет, чтобы я поглотил ее. Она утверждает, что не знала, что под маской был я, но я думаю, что знала. Она знает мой запах и форму моего тела. Может быть, она просто не хотела знать.

Но она жаждала того, что только я могу ей дать.

Сначала она окажет сопротивление. Я видел шок в ее глазах, когда она поняла, что это я между ее ног. Если она не думала, что я кто-то другой? Если это так, я выследю любого, кто посмел прикоснуться к моей девочке в мое отсутствие, и размозжу ему гребаный череп.

В любом случае, Зеня скучала по своему любимому дяде, а теперь я вернулся. Одна встреча позади, одна впереди.

Троян.

Гнев захлестывает меня, когда я сжимаю руль.

Чертов Троян.

Прежде чем он умрет, я позабочусь о том, чтобы мой брат узнал, что я отомстил ему, сделав его империю своей, кусок за чертовым куском, начиная с его дочери и заканчивая каждым квадратным дюймом этого города. Два года назад, если бы он отступил и позволил мне вернуться, я, возможно, был бы мягок, взяв бразды правления в свои руки. Я думал, что он забудет это фото со стриптизершей и будет умолять меня вернуться к нему, но шли недели, а затем и месяцы, а мой телефон молчал. Упрямство моего брата всегда было на уровне мировых стандартов, но на этот раз его мелочность вышла на новый уровень. Лишение контроля над семьей Беляевых — это оскорбление, которое все еще горит, и я больше никогда не уйду. Это мой дом. Мои улицы. Мой город. А та девушка на пассажирском сиденье рядом со мной?

Это моя чертова жена.

— Ты выглядишь довольной собой, — говорит Зеня, глядя прямо перед собой через лобовое стекло с беспокойной морщинкой между бровями. Ее длинные серебристые волосы каскадом падают на плечи и забрызганы кровью. Хотя ее лицо бледно на фоне черной одежды, на ее щеках горят два