Измена.ru - Ольга Сергеевна Рузанова
Отбор лучших десяти фотографий занимает почти два часа, потом еще час прогоняю их через фильтры и отправляю Денису.
Пересев в кресло, подбираю под себя ноги и в ожидании его вердикта, решаю зайти на страницу Ильяны. Вообще-то, обычно я контролирую себя, но в моменты, когда мы с Ромой ссоримся, я почему-то ее вспоминаю.
Первое, что вижу — сердце, сложенное из мужской и женской ладони и подпись ниже:
«Я его люблю... он мне нравится. Но вы не догадаетесь, кому это посвящается»
Растерев ладонью шею, я иду в комментарии. Их тысячи! Тысячи, черт возьми, предположений и догадок, кто бы это мог быть!
«Это не рэпер! Боже, пусть это будет не он!»
«Какая разница, кто это, если наша Рыжуля счастлива? Правильно, Иляночка, счастье любит тишину!
«Это Березовский. Я завтра свечку в церкви поставлю, чтобы это был он!!!»
«Да-а-а!.. Иляночка, он такой секси и такой умный!.. Умоляю, пусть это будет он!»
Мое сердце перестает биться и покрывается коркой льда. Телефон в руке дрожит.
Чертова рыжая сука!.. Она обязана заявить, что это не он! Какое она имеет право позволять своим фанатам распространять такие сплетни!
Быстро пролистываю комментарии вниз в поисках опровержения, но вместо этого натыкаюсь на ссылку созданной ее поклонниками группы «Гений и Рыжуля — love forever».
Прохожу по ней и впадаю в ступор. Там она и... мой Рома.
Десятки артов и коллажей, собранных из их фотографий. Видео, на котором он дарит ей гребаный веник под сопливую романтичную песенку. Тонны пожеланий «нашим любимым» и даже сгенерированные искусственным интеллектом лица их совместных детей.
Боже! Это же бред!.. Абсурд! Как такое возможно?!
Куда она смотрит, почему позволяет? Она же знает, что он женат! Он мой! МОЙ гений! Не ее!..
Как ей самой не противно?!
Слышу, как проворачивается дверной замок, и срываюсь с места. На пороге стоит Рома. Увидев меня, улыбается.
— Рома! Ром!.. — бросаюсь к нему с телефоном. — Ты в курсе про это?!
Нахмурившись, смотрит на экран, а затем отворачивается и начинает спокойно раздеваться.
— Больные. — хмыкает негромко, вешая куртку на крючок. — Это фанаты Ильяны извращаются?
— Да! — мой звонкий голос оглушает даже меня. — У них группа есть, где вас с ней уже поженили!.. Ты видел?
— Нет. Что, прям поженили?..
Посмеиваясь, скидывает обувь и мимоходом касается моих волос. Меня подбрасывает на месте от злости, а ему смешно! Смешно, что все его подписчики теперь уверены, что он с ней спит?!
— Рома! — восклицаю осипшим от волнения и возмущения голосом. — Ты считаешь, это нормально?! Ты собираешься с этим что-нибудь делать?!
— Наташ, — обходит меня и открывает дверь в ванную, — мне срать на то, что думают ее недалекие фанатки. Тебе должно быть тоже.
— Мне не срать! Ты мой муж! Я не хочу... — активирую экран телефона и тычу пальцем в один из артов с соединенными в сердечко их лицами, — видеть это!
— Так не смотри! — намыливая руки, с улыбкой пялится на меня через отражение в зеркале. — Ты зачем пошла туда? Любопытство?.. Или решила пополнить ряды ее поклонников?
Не найдясь с ответом, я хлопаю глазами и чувствую забирающийся под кожу животный страх. Неужели, он не понимает?
— Ром, ты обо мне подумал?
Улыбка с его лица исчезает, губы сжимаются в тонкую полоску. А я, понимая, что вот-вот разревусь, разворачиваюсь и быстро ухожу в комнату. Залезаю на кровать и, обняв подушку, глушу ею первый всхлип.
Слышу, как закрывается дверь ванной, его шаги и тяжелый вздох. Слышу, как он торопливо снимает одежду, а затем ложится рядом и прижимается к моей спине.
— Отстань! Не трогай меня!.. — пихаю локтем.
Молча убирает волосы и целует шею сзади. Медленно, порочно, облизывая ее языком. Плавно толкается бедрами в мои ягодицы.
Внизу моего живота случается сладкая вспышка. Загребаю пальцами одеяло.
— Рома, перестань! Давай обсудим!..
— Мы не станем с тобой опускаться до тех, кто пишет эти бредни. — проговаривает охрипшим от желания голосом. — Я знаю, что я только твой. Ты знаешь, что я только твой. На остальных срать. Представь, что это электромагнитные помехи, не оказывающие на нас никакого влияния. На них не стоит тратить свою энергию.
— Но мне неприятно!
— Изолируйся от источника раздражения.
— Я ее ненавижу! — шиплю, подставляя ему свои губы. — Заставь ее сделать опровержение!..
— Наташ... — целуя, стягивает с меня лосины вместе с бельем и ныряет рукой между ног. — Хватит о ней говорить... Не тащи ее в нашу постель.
Я стону, прогибаясь в пояснице, трусь о его пах. На мысли о Рыжей ставлю блок. Рома прав — даже имени ее не должно звучать в нашем доме. Она для нас пустое место.
— Встань на колени. — просит тихо.
Мое дыхание становится горячим и частым. Моя промежность — до неприличия влажной. Приняв коленно-локтевую позу, я смело развожу ноги и чувствую, как Березовской трогает меня. Оказывая одной рукой давление на поясницу, второй нежно ласкает. Гладит, раздвигая складки, быстрыми точными движениями теребит клитор. Массирует изнутри двумя пальцами.
Я кончаю с глухим криком. Содрогаюсь всем телом и принимаю его в себя полностью.
— Блядь... Наташ... — выдает в такт ритмичным толчкам. — Ты же знаешь... только ты...
Господи, конечно, знаю!..
Роняя меня на живот, переходит на бешеный темп и, погребя под собой, бурно кончает. Потом лежит, сжимая меня руками, целует в ухо.
— Наташа... мы константа. — шепчет еле слышно. — Не смей сомневаться.
Глава 20. Наташа
Роскошный Дубай. Жаркий, плавящийся на солнце, серый с легкой примесью зеленого… Такой разный из окна дорогой арендованной машины. Прикрывая веки от бьющего в глаза яркого света, блаженно потягиваюсь.
— Нравится, Гайка? — лениво спрашивает Рома, сжимая мое колено.
— Ты сам знаешь…
Улыбаюсь и тут же хихикаю, когда чувствую прикосновение пальцев на внутренней стороне бедра.
— Знаю. Хочу от тебя услышать.
— Нравится, — пищу, пытаясь избавиться от ладони между ног, и ерзаю на кожаном сидении. — Рома-а-а. Хватит.
Он цокает и, пошевелив рукой, поправляет дорогущие платиновые часы на запястье, а затем склоняется, чтобы посмотреть на загорающийся красным светофор. Сильные ладони сжимают кожаный руль.
— Как тебе наша тачка? Форд Мустанг… Можно
