Преданная (СИ) - Мария Анатольевна Акулова
— Я впервые за долгое время в город выехал, Юлечка. Красота такая. Припарковаться смог, опять же… Вот с вами познакомился… Полоса везений. Наоборот бы растянуть…
Мне нечего ответить. Пожимаю плечами. В сумке вибрирует телефон. От количества возможных заинтересованных в моей персоне голова взрывается.
— Давайте вы у меня его возьмете и потом…
Добродушный до невозможности взгляд медленно-медленно становится внимательным. Улыбка сжимается до легкой ироничной усмешки. Я убеждаюсь, что мужчина напротив — совсем не прост. Но на меня он хочет произвести приятное впечатление. Не знаю, почему. Может действительно просто понравилась.
Вздохнув, Леонид тянется за конвертом. Забирает и крутит в руке.
— Давайте, Юленька.
У подошедшего к нам с подносом официанта просит принести меню. После — сам выбирает мне десерт.
Это неловко. Я хотела бы отказаться, но чувствую: не стоит.
Благодарю. Пробую с опаской, но во рту взрывается настоящая вкусовая бомба. Подозреваю, стоит он дорого. Чай — в два раза дороже, чем в тех заведениях, где я иногда бываю. Но вкус…
— Как вам с Тарнавским работается, Юленька? — чувствую себя обязанной что-то ответить. Только думаю хорошо. — Слава сказал, вы у него недавно.
— Да, недавно. Но надеюсь, мы сработаемся…
Леонид снова смеется:
— Я в этом и не сомневаюсь. Если девушка игнорирует карту десертов и торопится поскорее окунуться в работу…
Молчу о том, что дело не в десертах и не в работе, а в том, что я чувствую: все не так просто…
— Работа интересная…
— О да, у вас — очень… Ешьте, Юленька…
Я слушаюсь, а еще облегченно выдыхаю, потому что внимание собеседника сменяет фокус.
Леонид вспоминает о конверте. Открывает его. У меня сердце ускоряется. Достает оттуда стопку листов. Начинает бегать взглядом…
— Вы знаете, что здесь? — спрашивает, на что я с чистой совестью мотаю головой. — Славно… Славно…
Читает. Улыбается иногда. Чуть-чуть чертыхается…
Снова прячет в конверт и к себе в портфель.
— Вот же любит Слава завернуть…
Не знаю, что он имеет в виду, но реагирую так, как от меня ждут — улыбкой.
Десерт доеден. Леонид фиксирует это взглядом.
Потом снова смотрит на меня довольно серьезно.
— Вкусно вам было, Юленька?
— Очень. Спасибо.
Знаю, что ни за кошельком тянуться не стоит, ни настаивать на оплате. Просто жду, когда меня отпустят.
Леонид внимательно смотрит, постепенно губы растягиваются в улыбку. Я получаю еще одну возможность полюбоваться идеальными, явно ненатуральными, красиво белыми зубами, которые даже на фоне белоснежной бороды не кажутся желтыми.
— И вам спасибо за компанию, Юленька. И за добрые вести. Вячеславу Евгеньевичу передадите кое-что?
Сначала обещаю:
— Конечно, — и только потом осознаю, что Тарнавский ничего брать не просил. Взволновано слежу, как Леонид тянется к внутреннему карману пиджака. Достает оттуда еще один конверт.
У меня во рту сохнет. Может хватит уже? Я же не почта…
Даю себе подзатыльник за нытье. Принимаю из мужских рук и кладу в сумку.
— Мое почтение господину судье.
Скомкано прощаюсь и вылетаю прочь.
В кафе не было душно, но только оказавшись на улице, я стараюсь хорошенько продышаться.
Достаю мобильный. Концентрируюсь на нем.
Мама звонила. Но это потом. Еще писал Тарнавский.
Жму на диалог с «бойцовской собакой».
«Все удачно?»
С чистой совестью пишу:
«Здравствуйте, да»
Запоздало думаю, что мое приветствие может выглядеть дерзко. Он-то не поздоровался. Но ладно. Пофиг.
Получаю реакцию в виде пальца вверх и короткое:
«Жду»
Ускоряю шаг и снова ныряю в метро.
* * *
Стены суда встречают меня уже как родную. Я знакома с каждой из смен охраны. Мою сумку давно никто не открывает для проверки. После прохождения металлоискателей парни неизменно улыбаются и желают хорошего дня.
И сегодня тоже.
Только сегодня я в ответ не улыбаюсь. Некогда. Хочу закончить задание.
Сама себя завела, но пока не отдам Тарнавскому передачку от Леонида — не успокоюсь.
Я, кстати, даже фамилию его знать не хочу. И номер, надеюсь, смогу удалить.
Залетаю в свою приемную. Наслаждаюсь прохладой.
Обычно закрытая дверь в судейский кабинет сегодня настежь.
Я слышу, что внутри Тарнавский с кем-то разговаривает. Смотрю на часы — половина десятого.
Через двадцать минут у него заседание с Марком. Я успела…
Триумфовать здесь не из-за чего, но я триумфую.
Прохожу вглубь комнаты к своему столу. Ставлю на него сумку.
Слышу шаги. С тем, как Тарнавский приближается, меня сильнее расшатывает. Реагирую на него бурно. Уже даже привыкла.
Мужчина останавливается в разделяющем наши рабочие места дверном проеме. Я заставляю себя повернуть к нему голову и прикусываю уголки губ, чтобы не расплыться в улыбке.
Это для тебя утром был подвиг, Юля. Для него — рядовое событие. Погасни, дурында.
Мне сложно им не любоваться. А еще справиться с желанием сильнее втянуть и без того плоский живот и выровнять ровную спину.
Мне нравится в Тарнавском все. Ширина его плеч. То, как гармонично сложен. Высокий рост. Короткая стрижка. Лучезарная улыбка, которую всё еще помню. Скрытая мужская агрессия — во взгляде и на фотографии в Телеграме — которой лучится сейчас.
Он приподнимает подбородок с еле заметно пробившейся уже щетиной. Я вдруг думаю, что никогда не чувствовала мужскую щетину на теле. Это наверное… Неважно, как, Юль.
Тебя спрашивают, как прошло.
Поднимаю руку и соединяю подушечки большого и указательного пальца в «ок».
Тарнавский кивает. Остается стоять. Продолжает смотреть на меня, а слушать кого-то другого.
Я копошусь в сумке. Не могу сдвинуться с места. Вслед за гипер-ответственностью меня накрывает легкость.
У меня все получилось.
Я исполнила что-то важное. Об этом никто не узнал. Никто не помешал. Это… Не сложно.
Сжимаю пальцами конверт, лежащий на дне. Прислушиваюсь к словам Вячеслава, чувствуя жар на щеке.
Что же вы так смотрите, Вячеслав Евгеньевич? Может я нравлюсь вам? Было бы хорошо…
Осмелев, поворачиваю голову. Не ошиблась — он продолжает сканировать. Предельно серьезный. А я улыбаюсь.
Смаргивает. Делает шаг в сторону и кивает в свой кабинет. Мол, заходи.
Я подчиняюсь, гордо расправив плечи.
Проходя мимо — вдыхаю и задерживаю воздух в легких. Вкусный, черт…
Оглядываюсь, слыша щелчок дверного замка. Тарнавский скидывает кого-то и бросает мобильный на диванчик. Убирает пальцы с защелки. А я еще несколько секунд на нее смотрю. Зачем дверь-то закрыл?
Подняв взгляд, слежу, как передвигается по кабинету. Собирается обойти стол, но я перехватываю его на полпути своим:
— Вячеслав Евгеньевич, вам просили передать… — Вытягиваю руку, но прежде, чем посмотреть на конверт, он долго смотрит на меня. Понятия не имею, что
