Преданная (СИ) - Мария Анатольевна Акулова
Ладно. Все.
Успокойся, Юля.
Я не собираюсь лезть внутрь. Признаваться Смолину, что мне было дано вот такое ответственное поручение, — тоже.
До последнего буду валять дурака. Мол, "я бы и рада сливать, да нечего"… "Вячеслав Евгеньевич мне не сильно-то и доверяет"… "Вроде бы делишек темных у него нет"…
Хотя я сейчас искренне верю, что нет. Держусь за убежденность в том, что он — порядочный, честный человек. Уставший немного. Очень занятой. Но хороший.
Прикрываю глаза, откладывая конверт на колени. Давлю затылком в откос.
Я уже созвонилась с Леонидом — мужчиной, которому завтра конверт нужно будет передать. По разговору он показался мне серьезным и деловым. Чем занимается и кем является — не хочу размышлять. Чем меньше у меня подробностей — тем лучше.
Сердце постепенно успокаивается. Я убеждаюсь, что все делаю правильно. Сначала докажу свою преданность, потом признаюсь. Тарнавский меня не бросит. И злым людям не отдаст. Он же хороший…
Мое спокойствие длится долю секунды. Потом под бедром вибрирует телефон. Я дергаюсь. Конверт с колен слетает на пол.
Смотрю на него и сжимаю мобильный. На экране высвечивается сообщение от Лизы.
«Привет, мась. Я дома. И у меня для тебя ку-у-у-у-уча подарков. Давай я закажу тебе машину? Приезжай ко мне с ночевкой»
Реагирую двояко. С одной стороны — знаю, что не соглашусь. С другой… Жаль нашу дружбу. Я бы хотела иметь возможность поговорить хотя бы с подругой. Поделиться и совет получить.
Но моя подруга — дочь человека, решившего, что в моей жизни маловато адреналина. А еще у меня лежат ключи от Лизиной квартиры. И будь я чуть менее опасливой, это сообщение могла бы читать там, попивая просекко.
«Я приболела, Лиз. С приездом! Давай на неделе спишемся»
Конечно же, моя надежда, что на этом разговор прервется — глупа. Лиза реагирует плачущим смайлом и строчит:
«Я могу приехать»
Это прямо героизм, потому что мою квартиру она ненавидит. Я понимаю, почему. Не осуждаю. Выглядит мое жилье куда скромнее, чем привыкла родившаяся с золотой ложкой во рту Елизавета. Но вместо тепла и благодарности я тону в сарказме.
Не думала, что столичная мажорка когда-то будет уламывать меня уделить ей крохи своего драгоценного времени. Это уже зажранность, Юлия Александровна?
«Не надо. Заражу тебя»
Снова бьюсь затылком об откос и смотрю в окно в ожидании продолжения ненужного мне диалога.
И не ошибаюсь.
«Я узнала, что ты устроилась к Тарнавскому»
Читаю несколько раз. Сарказма становится больше.
От кого, интересно? От папы? А он дома? Тоже ждет?
Ничего не отвечаю.
«Поздравляю, заюш. Ты же этого хотела»
«Он тебе нравился так»
Становится сложно читать. Чтобы не злиться — выхожу и отключаю уведомления. Потом. Может быть.
Пока не могу. Напишу какую-то гадость, за которую будет стыдно.
Выйдя в перечень чатов, зависаю взглядом на зеленом кружочке рядом не с личной фотографией, а изображением. Не знаю, почему Тарнавский выбрал именно такое, но оно мне нравится.
В углу ринга на тумбе сидит человек с лицом бойцовской собаки и в боксерских перчатках. Это очень контрастирует с тем Тарнавским, который нам преподавал. И который заманивал меня на работу. Но я знаю, что и такой внутри моего работодателя тоже живет. Убийственный взгляд. Убойная сила.
Он — не зайка. И если бы я правда решила ему навредить…
Почему он онлайн — не знаю. И предполагать не хочу. Видимо, переписывается. Не со мной… И хорошо.
Вздыхаю и блокирую телефон. Правда ведь хорошо, Юль?
Снова смотрю на лежащий на полу конверт. Стоило бы наклониться, но опять отвлекает телефон. На сей раз — входящий от брата.
Непроизвольно улыбаюсь. Чувствую прилив любви.
Влад — мой старший брат, и вроде бы это он скорее должен испытывать ко мне что-то отеческое, но получается наоборот.
Он — ранний мамин ребенок от первого неудачного брака. Может быть, потому что сын, а может быть, потому что родной отец с ним почти не общается, но его мама любит немного сильнее. Не злюсь на это и не завидую. Ему нужнее, наверное.
Особенно сильно обострилась наша любовь (всех, и моего папы тоже, потому что растил-то его как сына он), когда Влад влип в серьезные неприятности. Его не посадили. Слава богу и огромное спасибо Вячеславу Тарнавскому. Но отпечаток на жизни этот инцидент оставил.
Из-за разбирательств, ареста, скандалов и испорченной репутации он пропустил поступление в университет. Больше не захотел. Закончил ПТУ. Работает мастером на СТО. Большего не хочет. Сепарируется сложнее, чем я. Вроде бы живет отдельно — в квартире своей бабушки по отцовской линии, но на обеды часто к маме. За деньгами тоже к ней. Она в курсе всего в его жизни. Влад до сих пор во многом под ее контролем. Не знаю, хорошо это или плохо. Просто не по-моему, хоть я и младше.
Принимаю звонок и подношу телефон к уху.
— Алло, Владь, — представив его лицо, улыбаюсь шире.
— Привет, малая, — он отвечает по-раздолбайски дерзко. Меня укутывает тоской. — Маме давно не звонила. Она почти на каплях.
Вздыхаю. Я знаю. Сейчас мне сложно. О по-настоящему важном говорить не могу. Она задает вопросы, а я раздражаюсь.
— Папе звонила недавно, — оправдываюсь, но брат в ответ фыркает.
— Отец у тебя ничего не спрашивает. Жива? Молодец.
И это тоже правда. Папа всегда был деликатным. Мама так не может. Ей нужно знать о детях значительно больше.
Опять же, как там моя девственность? Нашелся богатей или, слава богу, по-прежнему никому не нужна?
Спрыгиваю с подоконника, кладу на него конверт, а сама приближаюсь к зеркалу. Задираю футболку и веду по плоскому животу. Выставляю вперед ногу, выгибаю бедро, разглядываю себя… Вспоминаю слова Смолина и мурашит.
Я знаю, что красивая. Как и то, что сто раз могла бы согласиться на приглашение пойти в кафе или в кино, но сейчас это кажется еще более ненужным, чем обычно.
Тот же Марк, к примеру, начал общение с подкатов. Обиделся, что ответного энтузиазма я не выразила. Но что мне делать, если он не нравится?
— Ну я же правда жива…
Влад в ответ смеется, а я становлюсь в профиль. Тяну футболку еще выше. Из-под нее выглядывают полушария высокой груди. Спускаю резинку домашних штанов ниже бедренных косточек, снова оглядываю себя. Трясу головой, волосы рассыпаются по плечам, груди и спине.
Включаю блядский взгляд…
Интересно, а кого он предпочел бы? Меня или свою Елену? Кто из нас красивее в его глазах?
Я моложе. Она
