Мама на Рождество - Екатерина Орлова
— Пап, я разберусь.
— Не сомневаюсь. Ну ладно, отдыхайте. Такую погоду прогнозируют на ближайшие два-три дня, так что рекомендую дважды в день чистить дорожки, чтобы потом не расчищать туннели.
Я слышу улыбку в его голосе и закатываю глаза.
— Эта шутка устарела, пап.
— Она не стареет, а становится актуальнее с каждым годом. Как хороший виски. Кстати, виски можно было купить больше.
Мы оба смеемся, а потом прощаемся.
Я присаживаюсь на барный стул, налив себе стакан воды, и смотрю в гостиную. Если не считать того, что мне сейчас не хватает дома Панды, в целом в эту минутку мне кайфово. В углу горит огнями большая елка, на окне за камином висят шторы-гирлянды, на улице бушует метель с завываниями, а в доме тепло, включен камин, на подоконнике второго окна сидит красивая женщина, одетая только в мою футболку с носками и завернутая в плед. Тусклый свет с улицы обрисовывает ее силуэт, делая его манящим. И хочется, как ни странно, не секса. А взять ее на руки и прямо в пледе перенести на диван, где устроиться рядом с ней, зарыться носом в ее шею и еще поспать. Или просто блаженствовать, вдыхая ее запах, и улыбаться, как идиоту.
И пускай завтра-послезавтра все изменится. Даже если мы чертовски не сходимся характерами. Она считает меня напыщенным, я ее — немного с придурью, но это не исключает сиюминутного желания раствориться во мгновении и насладиться им, чего я уже очень давно не делал.
Глава 13
Эрика
— Эй! — выкрикиваю, шлепая Киллиана по руке и глядя на него с возмущением. — Этой фигуры здесь не было!
— Еще как была, — усмехается этот негодяй, который даже в шахматы не может не обманывать.
Мы пробовали Бинго, Покер и еще несколько карточных игр, но в каждой он пытался выиграть хитростью. Потом был Скраббл, в котором он придумывал слова, а теперь вот шахматы. Но и тут на доске появляются все новые фигуры на новых местах. Это жутко раздражает и не дает сосредоточиться.
— Кил! — выкрикиваю.
— Эрика! — кривляет он меня, а я бросаюсь в него чипсом.
Киллиан со смехом уворачивается, а потом делает рывок, и вот я уже на полу под ним. Распластанная, тяжело дышащая и зацелованная. Странно осознавать, что с этим мужчиной может быть так легко. Он находит повод позабавиться в каждой нашей деятельности, чем бы мы ни занимались. То ли мы готовим ужин, то ли смотрим кино, то ли вместе принимаем душ или варим кофе. А, тем более, когда мы играем в настольные игры.
— Знаешь, давно я так не веселился, — отрываясь от моих саднящих от поцелуев губ, произносит Киллиан. За то время, что мы заперты в его доме благодаря стихии, я поняла, что он любит целоваться. Использует для этого любой повод.
— Я тоже, — выдыхаю и улыбаюсь.
— Ты, оказывается, только внешне такая серьезная и замороченная, а внутри тебя живет очень даже ничего такая девушка.
— Очень даже ничего? — хмурюсь, делая вид, что обиделась.
— Ладно-ладно, внутри тебя живет очень классная девушка.
— Ты сейчас сказал как подросток.
— Может, я и есть подросток? В глубине души.
Я смеюсь и прикрываю глаза, когда он снова начинает медленно целовать мои губы, плавно втискиваясь между бедер. Вот этим заканчивается каждая наша игра. Мне кажется, после этих выходных с Киллианом я восполню пробелы в сексе за последние… скажем, лет пять.
Позже Киллиан собирается на улицу расчищать снег, когда метель немного стихает.
— Можно я с тобой? Я с ума сойду, если останусь здесь.
— Нет, там чертовски холодно.
— Я оденусь.
— Когда ты пришла ко мне, на тебе были только джинсы на практически голый зад, и свитер, который совсем не греет.
— Ну Кил!
— Эрика, я все сказал, — отрезает он и выходит в гараж через двери в прихожей.
— Ах так? — шиплю я и бегу в его спальню за своими вещами.
Через несколько минут я уже в гараже в поисках лопаты для снега. Слышу, как Киллиан мерно работает своей перед входной дверью в дом. Хватаю лопату и открываю ворота гаража. В момент, когда они поднимаются выше моей головы, я делаю вдох и запинаюсь. В меня ударяет такая волна снега и ветра, что дышать тяжело. Воздух морозный настолько, что, кажется, щеки мгновенно покрываются инеем. Но ничего. В конце концов я выросла в этом городе и тоже чистила с папой снег, когда была подростком.
Нажимаю на кнопку закрытия ворот и выскакиваю на улицу. Киллиан работает спиной ко мне и пока не видит, что я вышла. А, когда увидит, я уже буду чистить снег, и спорить со мной будет бесполезно. Приступаю к работе, расчищая снег перед гаражом. Сугробы настолько высокие, что приходится вычищать слоями и откидывать снег с подъездной дорожки.
А потом я слышу это… Может, мне показалось? Может, это был не писк, а завывание ветра? Останавливаюсь и прислушиваюсь. Хочется шикнуть на Киллиана, который скребет лопатой по асфальту так громко, что я не могу сориентироваться, слышу я все же писк, или это слуховая галлюцинация. Вот, снова повторился. Крепче перехватив лопату, отхожу в сторону дорожки, ведущей на задний двор. Да, это писк! Как будто пищит маленький котенок!
Отбрасываю лопату и ныряю в сугроб по пояс. Пробираюсь за гараж, прислушиваясь к звукам. Писк усиливается и раздается он откуда-то со стороны дома. Поворачиваю голову и вижу над сугробом дрожащий серый хвост. Насколько могу, разгребаю снег руками, двигаясь в направлении котенка.
— Ш-ш-ш, малыш, я тебя сейчас спасу, — произношу скорее для себя, чем для кота.
Подбираюсь ближе, упираясь носками сапог во что-то твердое и просовываю руку прямо в сугроб, хватая пищащего котенка. Вытаскиваю и смотрю на него, когда он, видимо, осознав, что его спасают, начинает кричать громче, глядя мне прямо в глаза.
— Ну все, крошка, сейчас мы тебя отогреем, — бубню, расстегивая куртку и засовывая его за пазуху.
Ледяной ветер усиливается, холод за секунду остужает мой свитер, заставляя тело покрыться мурашками. Как только кот надежно устроен во внутреннем кармане моего пуховика, застегиваю молнию практически до конца и разворачиваюсь, чтобы вернуться в дом отогревать бедное животное. Но, делая шаг, понимаю, что под
