Порочная месть - Анастасия Леманн
Тимур садится рядом и достаёт телефон. Между нами возникает молчаливая непонятная пауза, где каждый занят своим, вроде всё в порядке, но каждый занят собой и своими делами, чётко обводя границы, что, как раньше не вернуть, что, как раньше уже не будет.
ТИМУР
Я ощущал себя ненужным, лишним здесь человеком и, если честно не знал, что меня беспокоит больше, звонок от имени мёртвого отца и непонятки с подделкой его голоса или она. Как себя вести с ней, я не знал. Я не понимал, что мне делать, о чём говорить и, как вести себя дальше пока мы летим на острова.
Раньше едва концы с концами сводила, её чуть не убили, а сейчас наследница миллиардов, всего состояния отца.
Раньше и я другим был, ни в карму, ни в судьбу не верил, а сейчас убедился какая она сука, и, как тяжело дышать твою мать, когда не знаешь, что тебе делать. Почему-то именно сейчас ощущаю тяжесть своего каждого тёмного поступка, вспоминаю Руби и её. Глаза этой девчонки то и дело стоят передо мной.
Раньше никогда ни перед кем не оправдывался, а сейчас становится стрёмно за Натэллу, за всё что было, за всю свою никчёмную мажорную жизнь.
Непроизвольно кидаю взгляд на Сашу или жёнушку, как я раньше её называл, смотрю на то какая она. Её глаза, большие зелёные, стали для меня такими близкими, центр моей вселенной.
Хочется взять её за руку, поговорить, она от тюрьмы и бандитов меня спасла, собой рисковала, эта хрупкая худенькая девчонка с длинными волосами.
Я никогда не испытывал раскаяния, угрызений совести, боли от своих поступков, а сейчас понимаю, я виноват и с отцом, я тоже виноват.
Деду доверял…. А дед меня даже вытаскивать не стал. Ледяной водой меня словно что-то окатило. Дед. Ведь у него столько связей, денег, а что, если… Занервничал и схватил сигареты. Поднял глаза на потолок. Датчики дыма стоят, курить нельзя, а очень хотелось. А про Рустама вообще молчу, он поступил, как мразь, отрёкся от меня сразу.
Встал и направился к двери. Она меня даже не окликнула, хотя зачем ей это было нужно…. Толком то и не было ничего, испорчена свадьба и пару секса, а для меня она сделала достаточно много.
На палубе закурил. Сколько вопросов, сколько боли…. А внизу там она и хочется коснуться, но не могу. Понимаю я для неё никто, а буду выёживаться вообще останусь без всего, хотя в этот момент мне плевать на деньги, хочу найти убийцу отца, до безумия хочу, а ещё всё это мне без неё не надо, без моей Саши Смоленской, жёнушки, которую я не ценил, а сейчас понял, что полюбил и мне нужна лишь она одна
************************
В ту ночь, когда приехал к ней знакомиться и заглянув в её огромные зелёные глаза, понял, моя и её жизнь изменились навсегда. Возможно для неё в худшую, а для меня только в лучшую. Я возможно попаду в ад, но вот только ни она, за неё мог сказать правду, был готов душу продать. Сейчас стоя посередине каюты, любовался ей. От всех переживаний прямо на диванчике, свернувшись клубочком, уснула. Смотрю на неё и понимаю моё, она моя. Отпустить её надо было раньше, а сейчас подавно отпустить не смогу. Вообще. Подхожу, поднимаю на руки и прижав к себе, переношу на кровать. От ощущения того что эту ночь проведу с ней, буду засыпать рядом, бешено колотится сердце, сбивается дыхание. Я безумно по ней скучал… Кладу на кровать и вижу, как улыбается во сне. Как дрожат её красивые чёрные ресницы. Какая она красивая. Как задрался пушистый халатик, обнажив длинную стройную ногу. Внутри всё кипит, член твердеет, став каменным, а я хочу её, до безумия хочу, но вместо этого укрыв одеялом, выхожу из каюты, отправляясь на палубу.
Там закурив вновь, пытаюсь отогнать от себя мысли о том, какая она в постели. Какое у неё гибкое стройное тело, сводящее меня с ума и что я, как поддонок унизил её и спал с Натэллой, которая оказалась чужим человеком.
— Братан! Коньяк будешь?
Оборачиваюсь. Рядом стоит добродушный мужик, около сорока лет, чем-то Измайлова нашего напоминает. Мозг судорожно кричит нет, зная, что мне нельзя пить, а я сам не понимаю, зачем говорю да, убеждая себя что от одной стопки мне ничего не будет, а у самого всё внутри переворачивается.
Глава 23
САША
— Саша! Саша! Проснись! Вы в опасности! Саша!
Я стою на берегу океана, любуясь красивым закатом, как краем глаза вижу Джамалова старшего. Приветливо машу ему рукой, но вижу его озабоченное серьёзное лицо и что он куда-то указывает пальцем.
— Саша! Вы в опасности, вставай!
Я вздрагиваю и открываю глаза. Темнота. Полнейшая. Нашарив рукой выключатель от бра, зажигаю тут же свет. Каюта. Мерное покачивание, разобранный стол на котором остатки ужина, минеральная вода и вино из которого я выпила от силы бокал.
Где Тимур? Что это был за странный сон? Встаю и медленно подхожу к двери, приоткрываю её, там, где-то вдали, в стороне палубы, слышится громкая музыка и веселье. Захлопываю дверь и прижимаюсь к стене. Куда он подевался?
Стараясь не думать о плохом и гнать от себя эти мысли, быстро натягиваю пуловер и джинсы. Стягиваю волосы в хвост, кроссовки и подхватив ключ от каюты, вылетаю в коридор.
На пароме дискотека. Множество народу. Девчонки все раскрашенные, в ярких красивых платьях, а я скромно пройдясь по палубе, быстро и не найдя его, возвращаюсь в клуб. Пройдя мимо столиков и нигде его не найдя, скромно сажусь в углу, вспоминая наказ Кариба и Милы, не привлекать лишнего внимания. Посидев немного, отправляюсь на улицу и неожиданно замираю. За столом в компании мужика и двух пьяных девиц, сидит он… Мой муженёк. Знакомое выражение лица, заставляет меня броситься в дрожь, он пьян, мертвецки пьян, а от пьяного Тимура мало чего можно ожидать хорошего.
Я с минуту пытаюсь сообразить, как себя вести. Броситься к нему или незаметно уйти в каюту. Один вариант хуже другого, и я скриплю от отчаяния зубами, не зная, что мне делать. Самое болезненное это то что я одна, не с кем посоветоваться и решение мне тоже надо принимать одной ни теряя ни секунды.
Вздохнув, решительно направляюсь к ним, понимая, что не могу его оставить,
