Здравствуй, папа! - Амелия Борн
– Помолчи, Инна, – негромко, но с нажимом ответил отец, пока я вытаскивал телефон из кармана.
Поднявшись навстречу Эмме, он уточнил:
– Почему ты решила, что мы куда-то дели Алису? Что с ней?
В голосе отца звучала тревога. Мысленно чертыхнувшись, я отошел, набирая номер следака, который должен был нам помочь, но краем глаза следил за происходящем в гостиной.
Эмма помотала головой и отступила на шаг, когда папа указал на одно из кресел. Мать фыркнула и, поднявшись, удалилась, а я отвернулся к окну. Нужно было сосредоточиться и не паниковать. Хотя, сделать это было охренеть как трудно. Никогда еще не испытывал такого страха, какой чувствовал сейчас.
Страх за жизнь собственного ребенка.
Жуткое чувство.
– Валер… да, да, я понял. Хорошо. Окей.
Кивая на слова Дементьева, заверявшего меня, что они уже выясняют, кто хозяин машины, в которую усадили Алису, я лихорадочно соображал, кого еще поднять на уши. Но сделать это так, чтобы в прессу не просочилась никакая инфа об этом похищении. Потому что если эти твари поймут, чья дочь у них в руках…
– Что там? – спросила Эмма, когда я договорил с Валерой.
Она подошла ко мне и сейчас всматривалась в мое лицо с такой надеждой, что я в который раз мысленно пообещал себе перевернуть город кверху ногами, но в ближайшие часы вернуть нам дочь. А потом спалить их эту коллекторскую контору ко всем чертям собачьим. Потому что это наверняка были те, кому Эмма задолжала.
– Дементьев позвал к себе. Сказал, что у них вот-вот будет информация о том, кто увез Алису. Будем думать, как действовать дальше.
Эмма прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Тонкие пальцы сжали ткань блузки на груди, как будто Эмме нужно было схватиться хоть за что-то, чтобы не упасть.
– Ты можешь пока побыть здесь. Или отец отвезет тебя домой, – начал я, но она тут же откликнулась:
– Это исключено! Я еду с тобой!
Иного, в принципе, я и не ожидал. Глупо было предполагать, что Эмма сможет остаться в стороне, когда о Лисенке ничего неизвестно.
– Хорошо, поехали, – сказал в ответ и, кивнув отцу, дал понять этим, что мы справимся сами, после чего направился к выходу из дома.
– Это ведь они, да? Они? – спросила Эмма, когда мы подъезжали к месту, где должны были встретиться с Дементьевым.
– Пока не знаю, – почти не солгал ей, хотя, конечно же, был уверен в том, откуда ноги растут.
– Мы же вытащим ее, да?
Голос Эммы дрогнул, она снова впилась пальцами в ремешок сумки. Я не сдержался, протянул руку и сжал ледяную хрупкую ладонь.
– Обязательно. И больше такого не повторится, я обещаю.
Дождавшись ответного кивка, я вышел из машины и, открыв Эмме дверцу, помог ей выбраться из авто. Чуть придержал за талию, и когда она всхлипнула, прижал к себе.
Между нами могло быть множество нерешенных вопросов, но сейчас мы должны были держаться вместе. И я хотел стать ей той поддержкой и опорой, которой она была лишена все то время, когда воспитывала нашу дочь одна.
– Я обещаю тебе – ни один волос не упадет с головы Алисы, – шепнул на ухо Эмме.
– Она… такая маленькая. Она же испугалась…
Скрежетнув зубами от той картинки, которая мгновенно появилась перед глазами, я взял Эмму за руку и направился к отделу.
– Пойдем. Уже через пару часов Лисенок снова будет с нами.
И в этот момент я поклялся себе, что сделаю для этого все возможное.
– Узнаешь? Или, может быть, вы?
Дементьев положил перед нами с Эммой нечеткое фото. Размытое, но вполне себе даже узнаваемое. Один из тех, кто приходил тогда за «долгом» на лестничную клетку Эммы.
– Да… да, я узнаю! – воскликнула она, посмотрев на меня.
Я мрачно кивнул в ответ. Значит, эти твари не просто так приехали забрать Алису, но еще и выяснили обо мне если не все, то информацию о моем отцовстве. Иначе бы не воспользовались возможностью выманить Лисенка.
– Есть адрес? Что-то еще?
– Обижаешь.
Валера протянул мне еще один лист, в который я жадно впился взглядом.
– Уже отправил туда наряд, пусть дежурят. Но нужны штурмовики.
– Так вызывай! – рявкнул я, комкая в руках бумагу. – Или с этим какие-то проблемы?
– Никаких. Мы только что все выяснили, Влад.
Я прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Снова засосало под ложечкой от страха, что в этот самый момент с нашей Лисой может происходить что-то страшное. Нет, об этом думать было нельзя. Иначе рещу, что обойдется без штурмовиков, и тогда с дочерью может случиться непоправимое.
– Тогда нужно ехать туда.
Поднявшись на ноги, я взглянул на Эмму. Та последовала моему примеру.
– Ты точно не хочешь остаться здесь? – спросил у нее, и она замотала головой.
– Нет. Я еду с вами, – заявила Эмма, и я кивнул в ответ.
Выходя из кабинета Дементьева, мы оба не знали, что нас ждет дальше. Но надеялись только на то, что с нашим ребенком ничего плохого не случится.
А у меня в голове раз за разом всплывало то ощущение, которое теперь было настолько осязаемым и ярким – еще несколько дней назад я и представить не мог, что когда-нибудь смогу настолько сильно за кого-то бояться, как сейчас.
Зато теперь – подыхал от поселившегося внутри ужаса.
Когда мы подъехали по указанному адресу, меня трясло так, что я с трудом смогла открыть дверь машины, чтобы выйти наружу. Очевидно, видя мое состояние, Влад взял меня за руку, но даже его твердое пожатие не могло сейчас успокоить. Страх и чувство вины переплелись внутри, сводя с ума, и я почти не замечала ничего вокруг. Только одна цель – дверь, за которой могла находиться Алиса. Только одно желание – поскорее увидеть своего ребенка. Убедиться,
