Не говори любви «прощай» - Потапова Татьяна

Жанна плохо следила за событиями на экране. Она думала о Стасе: после поездки на дачу он ни разу не позвонил.

— Убеждай себя, что он плохой, — советовала Машка. — А лучше найди другой объект для обожания. Стас — он же просто надменный гном! — Ей очень нравилось это выражение, хотя она не помнила, где его слышала.

— Почему гном?

— В философском смысле.

— А-а-а, — так и не поняла Жанна.

По экрану побежали титры, и народ начал подниматься со своих мест. Они вышли из зала.

— Какой скучный фильм, — сказала Вика. — Смотреть невозможно.

Жанна с Машей переглянулись: весь сеанс Вика целовалась со своим парнем и непонятно, как она успела при этом составить мнение о фильме? По их наблюдениям, она нашла удобное плечо и изучала его, а не экран.

— Мне один знакомый, — тараторила Вика, — предложил поехать с ним в Египет. Я спрашиваю: «Вдвоем?» Он говорит: «Естественно». А я ему: «Неужели ты серьезно? Да мой парень тебя убьет!»

Друг Вики тяжело задышал.

— Твой знакомый знает, что я у тебя есть, — забурчал он. — А лезет с приглашениями. Значит, ты давала ему повод.

— Да не давала я! — начала оправдываться Вика.

— Нам тут в одно место заскочить нужно. — Машке надоело наблюдать за их препирательствами. — Пока! Идем, Жан! — она свернула в ближайший переулок, не переставая возмущаться. — Ну что за дура?! Заколебала своими мальчиками — все от нее без ума! Можно подумать! А этот? Ты заметила? Абсолютно тупой! И с претензиями. Вика по себе подбирает парней!

— Да он ничего, — нерешительно возразила Жанна, у которой закралась мысль, что Машка Вике просто завидует.

— Ничего хорошего! Неужели ты не видишь?! — Она резко остановилась, будто ее осенила гениальная идея, и, сменив обличающий тон, заявила. — Я вот думаю: а чего ты так из-за Стаса переживаешь? Смотреть невозможно! Надо просто выяснить, как он к тебе относится. Давай я Олегу позвоню и спрошу… И все станет ясно.

— Как-то… неудобно… — Жанна не могла понять, хочется ей этой ясности или нет.

— Да успокойся ты! — Машка уже вытащила свой сотовый и нашла в записной книжке номер Олега. — Привет! — пропел ее обманчиво-ангельский голосок. — Это Маша. Решила узнать, как твое здоровье? Все нормально? Дачный сезон продолжается? Да нет, я на природу не стремлюсь, все выходные расписаны. А как Стас поживает? Тут подруга моя интересовалась: куда, мол, Стас пропал? Все ли с ним в порядке? Не простыл ли на даче? Гуляет? А вроде на Жанну запал? Нет? Странно. Он тебе сам это говорил? Может, врет? А кто у него сейчас? Куда ходили? Что за клуб? «Инфинити»? А, это где самый большой танцпол в Москве? Сегодня в «Стоун»? На Кузнецком? Ну счастливо повеселиться! Стасу привет.

— Ну что? — затрясла Машку Жанна, с замиранием слушавшая этот разговор.

— Плохи твои дела, — без обиняков заявила та. — Он сказал Олегу, что по пьяни с тобой завязался, но ты его надежд не оправдала. А так у него девчонка постоянная есть — месяца три уже вместе. Он ее по клубам водит. На днях в «Инфинити» были, а сегодня в «Стоун» идут.

— Козел! — вырвалось у Жанны, которая чувствовала себя после Машкиной прямоты как человек, прыгнувший в ледяную прорубь. — Чего же он своей девчонке изменяет?! — зло вспомнила она. — Почему нас на дачу потащил, а не ее?!

— Может, она строгих правил? — рассеянно предположила Машка. — Или поссорились?

— А давай, — после такой оплеухи Жанне хотелось каких-нибудь действий, — в этот клуб сходим, посмотрим на его девчонку…

— Ты, наверное, тайная мазохистка, — изумилась Машка. — Драться с ней будешь, что ли?

— Ну вот еще! — Жанна сама не понимала, чего она хочет. — Просто посмотрим…

— А давай, — вдруг легко согласилась Машка. — Все равно делать нечего.

…К «Стоуну» они подъехали около часа и увидели толпу молодежи, которая сгрудилась около огражденного входа. Девчонки пристроились к ней, разглядывая лица. Стаса среди них они не обнаружили. Внутрь пускали только особых гостей, расфуфыренных, вылезающих из дорогих иномарок и бросающих высокомерные взгляды на жалкую бесправную толпу. Вдруг среди молодежи произошло оживление, головы повернулись в сторону светловолосого юноши: в «Стоун» пожаловал солист группы «Смэш». Он быстро вошел в здание, окруженный хмурыми телохранителями, за ним устремились некоторые смельчаки, но охранники быстро и профессионально оттерли их в сторону.

— Ой, смотри, это же Джем! — воскликнула Машка.

Они понятия не имели, чем занимается этот парень, но однажды его притащила с собой Вика, и они вместе пили кофе в «Пушке».

— Джем! — позвала Машка.

Тот оглянулся и, оторвавшись от своей небольшой компании, подошел к подругам.

— Зря, девчонки, ждете, — с ходу заявил он. — Все равно вас не пустят. Сегодня — закрытая вечеринка…

— А ты идешь? — спросила Жанна.

— Само собой.

— Джемик, — Маша умоляюще посмотрела на всемогущего Джема, — проведи нас…

— Не могу, девчонки. У меня и так много желающих, — он кивнул в сторону компании. — Да вы не переживайте. Народ выходит и говорит, что там полная фигня. — Он попрощался и исчез вместе с друзьями.

— Если народ разбегается, — предположила Жанна, — значит, нас могут и пустить. Для количества…

Еще часа два они вертелись около входа перед охранниками, пытаясь втереться к ним в доверие, но это оказалось бесполезным: те на подруг никак не реагировали, глядя на них как на пустое место.

— Эти пафосные клубы, — потеряв всякую надежду, разозлилась Машка, — работают только для тех, кто не знает, куда деньги девать! Охранники прямо по лицу определяют, у кого они есть, а у кого нет!

— А чем мы так уж сильно отличаемся от других? — возразила Жанна. — Одеты все как попало…

— Ну это тебе так кажется, — окинула взглядом джинсовую юбку подруги Маша. — Они тут с ходу лейблы определяют. Надо было Вику с собой брать — у нее везде знакомые.

Расстроенные, они молча побрели в сторону Тверской.

Жанна чувствовала себя отвратительно. Зачем они потащились в этот клуб? Зачем ей вообще понадобился этот Стас? Тем более с его неизвестной подружкой! Что за радость была столько времени униженно топтаться перед охраной, приставать к Джему?! И ради чего?! Она покосилась на Машку, плетущуюся рядом… Как она посмотрела на джинсовую юбку Жанны?! Словно хотела сказать: это из-за тебя и твоей одежды нас в клуб не пустили, вот если бы я с Викой была… Жанна потрогала свои перекрашенные волосы, которые вызвали такое возмущение дома. Это ведь Машка привела ее к «своему» парикмахеру, который брал сумасшедшие деньги за работу, и уговорила Жанну «сделать с головой что-нибудь поприличнее». Теперь она похожа на попугая и остается лишь надеяться, что краска постепенно смоется, а волосы отрастут…

Метро уже закрылось, но деньги, не потраченные на клуб, оставались, и можно было вернуться домой на такси.

— Ты родителей предупредила, что у меня ночуешь? — заботливо спросила Машка.

— Маме позвонила, сказала, что идем с тобой на ночной сеанс в кино.

— Ну и?

— Она говорит: «Ты каждый день в кино ходишь. Столько фильмов не выпускают».

— Сейчас придем и английским позанимаемся. А то Марь Ванна грозилась не поставить зачет, озверела в последнее время, а раньше такой веселой была!

— Да, — оживилась Жанна, — помнишь, как она нас разыграла первого апреля? Что конкурс в университете объявляется и победители поедут на летнюю стажировку в Лондон бесплатно, благотворительная акция королевы…

— Ага, и мы, как придурки, поверили, обрадовались, срочно решили английский зубрить.

— Обломала.

…Машина мать давно спала. Девчонки порылись в холодильнике, нашли там салат из капусты, сделали себе в микроволновке горячие бутерброды с сыром.

— Хочешь скажу тебе, что самое главное для парней в девушке? — философствовала с набитым ртом Машка. — Внешность! Что бы они там ни говорили! Я тут одну программу смотрела. Ну знаешь, где парень выбирает себе девчонку. Их четыре штуки, и сначала парень никого не видит, сидит за ширмой. Там всякие конкурсы устраивают. И вот он заочно решает, кто выбывает, а кто остается. Самая умная побеждает. А потом парень ее наконец видит. И что? Если она симпатичная — он радуется. А если страшная или там толстая — сразу у него на морде написано полное разочарование.