Люби меня через годы (СИ) - Орланд Лилия

— Пап, меня пригласили в клуб завтра, — произнесла я ровным тоном, ожидая реакции.

— Ярослав? — отец напрягся.

— Нет, Саша Барчук. Знаешь его?

— С отцом знаком, Костей, — он задумался на секунду и тут же добавил: — Дома будь к одиннадцати.

— Ну пап, я в восемь только приду туда…

— В одиннадцать тридцать. Это моё последнее слово.

— В двенадцать, как Золушка, — улыбнулась я.

— И ни секундой позже, чтоб не превратиться в тыкву, — строгим голосом сказал отец, но я-то видела, что его глаза улыбались.

— Пап, у меня ещё одна проблема…

— Какая?

— Нечего надеть.

Не ожидала, что он рассмеётся, но это было так заразительно, что я и сама присоединилась к нему.

— Ты вся в мать, — резюмировал он.

А я вздохнула, с мамой мы не разговаривали уже неделю. Да и каждая беседа по телефону давалась тяжело нам обеим. Мне не хотелось выслушивать упрёки, а она обижалась, что я не скучаю по ней.

Сборы начались с самого утра, поскольку в два папа заступал на дежурство в больнице. Мы позавтракали и отправились в торговый комплекс.

Я боялась, что отец начнёт критиковать каждый мой выбор и предлагать свои варианты, как это делала мама. Но он почти сразу встретил своего знакомого и отправился на второй этаж пить кофе. А мне протянул банковскую карту со словами:

— Купи, что надо.

— Спасибо! — я просияла. Сумма, предоставленная мне, была довольно внушительной, а значит, да здравствует шопинг!

Спустя два часа я стала счастливой обладательницей белых узких джинсов, чёрной шёлковой майки на узких бретельках, тёмно-синей блузки, туфель на умопомрачительной шпильке и терракотового платья. Не скажу, что последнее было мне необходимо, но я не смогла устоять. Во-первых, необычный цвет красного кирпича сразу же привлёк моё внимание. А во-вторых, пятидесятипроцентная скидка в связи с тем, что остался последний размер. И как раз — мой. Разве это не судьба?

Рядом с отцом сидел уже другой знакомый. Они увлечённо беседовали на медицинскую тему, и я поняла, что это тоже доктор.

— Всё купила? — спросил папа, представив меня своему коллеге.

Я кивнула.

— Всё потратила?

Я покачала головой.

— И зря, — засмеялся папин знакомый, — женщины должны удовлетворять свои потребности, чтобы нам, мужчинам, жилось спокойно.

Дома я сразу примерила покупки и устроила для отца дефиле. Он одобрил терракотовое платье. С кремовыми туфлями, и правда, смотрелось неплохо.

Я покрутилась перед зеркалом. Мне навилось то, что я вижу. Но это был совсем не клубный вариант — длиной почти до колена, узкая талия перехвачена пояском, подол расширяется книзу конусом, узкие рукава чуть ниже локтя. Возможно, в годы папиной молодости это и был бы оптимальный вариант для дискотеки. А сейчас, боюсь, София предложит сходить в этом в музей.

Поэтому, дождавшись, когда папа отправится на работу, я переоделась. Шёлковая майка и белые укороченные джинсы. То, что надо.

У меня оставалось меньше шести часов. Времени в обрез, а ещё столько нужно успеть.

«Лёд» впечатлял ещё снаружи. Здание было оформлено в виде айсберга, многогранной глыбой возвышавшегося среди площадки, которая была выложена объёмной плиткой всех оттенков от тёмно-синего до снежно-белого. Вечером, с холодной подсветкой, создавалось впечатление, что айсберг плывёт среди пенных волн ледяного моря.

— Привет! Здорово, что ты пришла!

Голос Барчука отвлёк меня от созерцания и фантазий на тему холодных морей и просторов.

— Тут здорово, — ответила я, кивая на айсберг с огромной вывеской «Лёд», сверкавшей голубым неоном.

— Ага, — Саша расплылся в довольной улыбке, как будто был причастен, как минимум, к идее клуба, а то и её воплощению. — Ты ещё не видела, какие тут очереди летом выстраиваются. До набережной стоят.

Я оценила расстояние и впечатлилась. Те, кто вложились в эту задумку, несомненно, многое выиграли. Несмотря на то, что «Лёд» существовал уже несколько лет, он до сих пор был самым популярным клубом в городе.

Сейчас очереди не было, и мы с Барчуком оказались непосредственно перед высоким крупным охранником. Рукава белой футболки внушительно натягивали загорелые бицепсы. Заметив, что я рассматриваю, мужчина театрально поиграл мускулами и подмигнул мне. Я смутилась и опустила глаза.

— Твоя подружка, Санёк? — ухмыльнулся он.

— Одноклассница, — почему-то с гордостью заявил Барчук.

— Одноклассница — это хорошо, — охранник по-прежнему меня рассматривал с лёгкой задумчивостью и вдруг огорошил: — А восемнадцать ей уже есть?

Я поперхнулась воздухом и закашлялась. Только сейчас до меня дошло, что несовершеннолетних сюда не пускают. А значит, мне пока не суждено узнать, каков «Лёд» изнутри.

— Конечно, есть, — уверенно заявил Барчук, — как и мне.

Я бросила на него удивлённый взгляд. Затем перевела его на ухмыляющегося охранника.

— Ну-ну, — явно не поверил он и совершенно неожиданно для меня тем же тоном добавил: — Ну тогда проходи, Санёк. И одноклассница тоже.

— Это Юрец, — пояснял мне Барчук, когда мы оказались внутри, — сосед мой. Он, как из армии пришёл, тут охранником работает. Одну бы тебя не пустил. Вход только с восемнадцати.

— Спасибо, — пробормотала я, отправиться сейчас обратно домой было бы очень обидно.

Внутри было по-настоящему холодно. Или это контраст после тёплого южного вечера заставил меня поёжиться? Меня ожидали огромные ледяные пещеры, соединённые переходами, которые украшали морозные узоры. Барная стойка и некоторые кабинки состояли из сталактитов и сталагмитов, кое-где соединяющихся между собой в поддерживающие потолок опоры.

Хотя вечер только начался, людей здесь было довольно много. Большинство ещё сидело за столиками или в кабинках и потягивали через трубочку голубые, опушённые по краю бокалов словно бы ледяной крошкой, коктейли. Думаю, это был сахар.

— Что будешь пить? — Барчук на правах завсегдатая взял надо мной покровительство. Пока я с любопытством разглядывала интерьер, он нашёл свободный столик.

— Кока-колу, — я опустилась на мягкий голубой диванчик с тем же морозным орнаментом, что и стены в переходах.

— Точно? — Саша, казалось, сомневался в моём выборе. — Может, фирменный коктейль?

Он кивнул на соседний столик, где три броско одетые и накрашенные девицы потягивали через трубочки тёмно-голубой напиток с сахарной каймой.

– Кока-колу, — повторила я. До сих пор мне приходилось пить только пару глотков шампанского на новый год. И на что-то более серьёзное я пока не решалась.

— Окей, хозяин — барин, — Барчук направился к бару, а я достала из сумочки телефон.

Потянулись долгие гудки. Насчитала восемь, прежде чем неуверенный голос Софии ответил:

— Алё…

— Сонь, ты где?

— Дома, — ответила она тихо.

— Ну ты чего? Договорились же!

Перед самым выездом подруга вдруг заявила, что передумала. И я потратила не менее получаса на уговоры. Казалось, что она наконец решилась приехать и встретиться с парнем, который ей давно нравился вне школьных стен. Мы договорились, встретиться внутри клуба. И тут на тебе — опять неуверенность в собственных силах.

— Если ты не приедешь, я закручу роман с Барчуком. И мы с ним будем каждый день целоваться в школе. Прямо у тебя на глазах!

Угроза, конечно, была так себе, но на Софию подействовало. Она пообещала приехать через час и просила встретить её у входа, так как тоже ни разу не была в этом клубе и не знала, куда идти.

Я положила трубку и убрала в сумочку. К столику спешил Барчук, в руках он держал две стеклянные бутылочки с торчащими трубочками.

— Я тоже, пожалуй, сохраню трезвость ума, — он протянул мне одну из бутылок.

Мы чокнулись «Кока-колой». Звонко звякнуло стекло.

— Ну за твой первый выход в свет! — произнёс он тост и уточнил: — Первый же в Анапе?

— Первый, — подтвердила я, делая глоток. Не считать же праздник у мэра, где я просидела почти весь вечер в детской.