Синтия Виктор - Единственная
Миссис Келлнер исчезла на кухне, а отец Тони проводил их до дверей.
— Веди себя прилично, слышишь? — сурово напутствовал он сына, пока они одевались.
Тони кивнул ему и вышел вслед за Наташей. За это время еще похолодало, но после отупляющей атмосферы дома Келлнеров это воспринималось как приятная перемена. Взглянув на Тони, Наташа поразилась произошедшему с ним перевоплощению. Он выглядел счастливым и уверенным в себе, даже казался выше ростом.
— Мои родители — это тихий ужас, верно, дорогая? — С сияющими глазами он игриво улыбнулся ей. — Ладно, теперь постараемся наверстать упущенное.
Он быстро шел по тротуару, а Наташа, не понимая, о чем он толкует, старалась не отставать от него.
— Тони, зачем ты сказал им, что я должна быть дома к девяти? Мои родители этого не говорили.
Тони подмигнул ей. Похоже, в него вселился бес, он совсем не походил на сосредоточенного Тони, к которому она привыкла в эти последние недели.
— У меня есть для тебя сюрприз. Еще пара кварталов.
Они подошли к перекрестку и завернули за угол.
— Вот этот дом, — указал Тони. — Здесь живет мой приятель Курт. Он с родителями уехал на уик-энд в Нью-Йорк, у его отца там какие-то дела.
— Мы пойдем туда? — Наташа почувствовала, как у нее снова сводит живот.
Не отвечая, Тони быстро опередил ее на несколько шагов, вытащил из кармана ключ, открыл входную дверь и широким жестом пригласил войти. Помедлив, она повиновалась, а что ей оставалось делать?
— Тони, ты знаешь, где включается свет? — робко спросила она, стоя в темноте.
Он подошел к ней сзади, обнял, расстегнул три пуговицы ее пуховой куртки и распахнул ее. Наташа едва дышала от волнения, а его руки медленно двинулись от талии вверх и добрались до груди.
— Что ты делаешь? — Это был глупейший из всех вопросов, но она не знала, что еще сказать.
— Этот дом наш. — Голос Тони превратился в завораживающий шепот. — Широкая кровать. Вокруг никого. — Он сделал многозначительную паузу. — Это наша ночь.
У Наташи пересохло во рту.
— Но я не знаю, хорошо ли это. Не знаю…
Тони сделал несколько стремительных шагов и стал перед ней.
— Ты же не любительница таких шуток, Наташа, нет? — Теперь его голос был полон гнева. — Мне бы не хотелось так думать.
— Да что ты, Тони. — Наташа постаралась задобрить его. — Я только сказала…
— А я познакомил тебя с родителями, — печально произнес он, словно она ранила его, и покачал головой. — Ты понимаешь, как много ты для меня значишь? Ты хочешь, чтобы я умолял тебя? Я готов.
Он заключил ее в объятия и притянул к себе. Наташа почувствовала, как твердый бугорок пониже его пояса прижимается к ее бедру и медленно трется об него.
— Наташа, я так мечтал о тебе, я так хочу тебя… безумно хочу.
Ее умоляет Тони Келлнер, парень, которого все добивались, а он говорит, что мечтает о ней, что хочет ее, как настоящий мужчина хочет настоящую женщину. Трепет восторга охватил Наташу, сердце у нее отчаянно колотилось; это было, как в кино, нет, лучше, чем в кино.
— Я хочу сделать тебя счастливым, Тони, — прошептала она в ответ.
Он поднял ее на руки, отнес в темную спальню, уложил на кровать, торопливо сбросил с себя куртку, потом помог ей снять свою и пошел включить свет, но она остановила его.
— Давай оставим все как есть, хорошо? — попросила она.
Ничего не отвечая, он лег рядом и стал исступленно целовать ее. Его руки снова стали мять и гладить ее грудь. Все происходило слишком быстро, Наташа хотела отодвинуться, чтобы перевести дух. Почему она не ощущала романтики, когда Тони вот так ласкал ее, целовал и присасывался к шее? Он нависал над ней, как… как огромный пес. Ей стало страшно, она не могла сосредоточиться на том, что происходило. Тони задрал ей платье и наполовину спустил колготки, Наташа вся сжалась, когда его рука скользнула к ней в трусики и его пальцы стали ощупывать и поглаживать ее.
— О, крошка, да, — простонал Тони, — о да.
Почему это не доставляло ей удовольствия? Она приказала себе сосредоточиться. Тони стянул с нее трусы и лег на нее, прижимаясь к ее бедру, его дыхание становилось все тяжелее, он начал двигаться на ней вверх-вниз. «Это Тони Келлнер, — напомнила себе Наташа, — другие девочки отдали бы все, чтобы оказаться на моем месте». Она потеряет свою девственность прямо здесь и сейчас? Это было не так уж важно для нее, но, если и предстояло потерять невинность, она хотела, чтобы это произошло в подобающей обстановке. «Ну что ж, — подумала Наташа, — лучше и быть не может». Она обхватила его плечи и приподняла бедра ему навстречу, стараясь проявить страсть. От этого он, видимо, окончательно потерял контроль над собой. Почти сразу же она услышала, как он дернул вниз молнию, и почувствовала, как его рука устремилась туда, вниз, потом почувствовала, как давит его напрягшийся член, а пальцы что-то делали с ней, потом ее пронзила острая обжигающая боль. От этой боли Наташа зажмурилась и отвернулась, слыша, как его дыхание переходит в хрип.
— Тони, — прошептала она в ужасе, — у тебя есть что-нибудь? Для предохранения? У меня нет.
— О Боже… — прохрипел он, двигаясь на ней вверх-вниз, — я вы… вытащу… У-у-о-о-ох.
С громким стоном, больше похожим на крик, он на мгновение отпрянул от нее и, в изнеможении содрогаясь, прижался к ее животу. Наташа почувствовала, как по ее животу растеклась влага. Тони ничего не говорил, просто лежал, уткнувшись лицом ей в шею, и старался отдышаться. Она протянула руку, чтобы потрогать жидкость, стекавшую теперь с живота по бокам, и тут же отдернула, когда ее пальцы попали во что-то теплое и липкое. Гадость какая. Наташа была рада, что в комнате темно и Тони не мог видеть ее лица в этот момент.
Так вот каков секс. Но если это то, что требовалось мужчинам, что ж, отлично, с этим можно мириться, нет проблем. Но вряд ли ей еще когда-нибудь захочется подобного, едва ли придет время, когда она будет мечтать о сексе.
Под тяжестью Тони ей было трудно дышать, не в силах больше этого выдержать она положила руку ему на плечо и легонько подтолкнула.
— Не мог бы ты… — Наташа не знала, как сказать.
Он заворчал, словно спросонок.
— Прости, крошка, я уже убираюсь, — как пьяный, пробормотал он, скатываясь с нее. — Ты великолепна в постели, ты это знаешь?
Поглаживая Наташу, он притянул ее поближе и, приподнявшись, посмотрел на нее. В окно падало вполне достаточно света, чтобы она могла увидеть, что он заглядывает ей в глаза.
— Теперь ты моя девушка, так ведь, Наташа, дорогая? Мы одна команда, ты и я.
