Луиза Бэгшоу - Высокие маки
Она в третий раз участвовала в чемпионате мира, но, как говорится, насильно мил не будешь…
— Нет, это не Жерар, к сожалению.
— Ганс!
Обернувшись, Элизабет увидела высокого седовласого человека. Она кинулась к нему и с жаром обняла.
— Что вы здесь делаете? Я думала, вы уже в прошлом году ушли на пенсию.
— — Да, так и есть, я больше не тренирую, но от меня не так-то просто избавиться, — сказал он ей, кивая Ронни. — Мои поздравления, герр Дэвис, ваша страна снова выигрывает соревнования.
— Благодаря Элизабет, — бесстрастно проговорил Дэвис. — Я уверен, мы еще увидимся, а сейчас я иду искать Жаннет, займусь с ней слаломом. — Он пожал руку Гансу и ушел.
Замечательно! Просто замечательно! Еще один поклонник будет говорить Элизабет, какая она потрясающая лыжница.
Ганс пригласил девушку на ленч. Они поехали в гондоле, высоко подвешенной над Труа-Валле, самой крупной в мире лыжной базой. Внизу под ними высились горы. Огромные скалистые пики, покрытые гладкими снежными одеялами, сосновые леса, перерезанные лыжными трассами. Человечки на лыжах походили на разноцветных муравьев, но с такой высоты их быстрые движения казались спокойными и замедленными на фоне величественных Альп.
Вольф выбрал «Пьер Плат», ресторанчик на одной из станций канатной дороги с захватывающим дух видом на деревню внизу. Они сидели на высушенной солнцем террасе, и солнечный свет зажигал огоньки в медно-рыжих волосах Элизабет. Они смотрели на лыжников, скользящих по склону. Опустив штору, чтобы смягчить слепящий свет, исходивший от снежных вершин, Ганс заказал для обоих густой суп, черный хлеб, сосиски с кислой капустой, пиво и апельсиновый сок.
— Красиво, правда? Вершина мира.
— Потрясающе, — согласилась Элизабет.
Ганс указал на картину, открывавшуюся перед ними.
— Да, и что ты видишь?
— Что вижу? Лыжников, конечно.
— Ах лыжников? Я удивлен, что ты их еще узнаешь.
Элизабет бросила быстрый взгляд на пожилого человека и увидела в его поблекших голубых глазах неодобрение.
— О чем вы говорите? — сразу ощетинилась она. — Я же взяла бронзу в прошлом сезоне?
— На месте герра Дэвиса я бы отправил тебя домой и не позволил кататься. Ты позоришь свою страну.
Ганс Вольф подался вперед. Лицо его, изрезанное морщинами, было рассерженным, разгоряченным.
— Все говорят о тебе, что ты не тренируешься. Что ты не хочешь учиться. Игнорируешь все указания. Ты возишься со всеми этими мальчишками. Ты не лыжница. Ты просто туристка.
Элизабет отшвырнула кусочек черного хлеба и поглубже уселась в кресле.
— Я не собираюсь все это выслушивать. Вы не читаете газеты, Ганс?
— Ах газеты! Ну конечно. Ты прямо сияющая звезда!
Удар молнии. Женщина — премьер-министр. Девочка-чемпионка. — Он с отвращением хмыкнул. — Ты не слышишь других.
— А кто это — другие?
— Другие лыжники. Профессионалы. Мужчины и женщины, на которых не производит впечатление твое хорошенькое личико и благородное происхождение. Они знают только то, что ты не работаешь. У тебя есть талант. Так ведь? Талант тебе дан от рождения. И просто за это тебя нельзя уважать. Им важно другое: что ты делаешь со своим талантом. — Не обращая внимания на злой взгляд Элизабет, Ганс Вольф опустил ложку в пряный суп. — Ты, фрейлейн, являешься на соревнования, как на вечеринку.
— Эй, я же заняла четвертое место. Потом бронзу. В этом году я сделаю золото. — Элизабет пыталась притвориться, что не понимает, к чему клонит Ганс. — Может, мне и надо немного отшлифовать…
— Отшлифовать! Ты думаешь, взять золото легко? Да, ты получила бронзу в прошлом сезоне, но только потому, что Хейди упала в Лоберхорне, иначе ты снова была бы четвертой. Ты на четыре-пять секунд отстаешь от Хейди и Луизы в каждых соревнованиях.
— Это мелочь, — пробормотала Элизабет.
— Это вечность. Швейцарские девочки тренируются каждый день, пока ты носишься по магазинам. Ночами они как следует отдыхают, пока ты хихикаешь со своими сопляками-поклонниками. Девочки здесь не за тем, чтобы подцепить мужа. Они в горах для того, чтобы участвовать в соревнованиях. И побеждать.
— Ганс…
— Что, юный граф де Меснил? Очень богатый, прекрасный улов. — Он презрительно покачал головой. — Ах, Элизабет. Когда я впервые встретил тебя, в тебе была страсть. Ты могла стать одной из самых лучших. Я видел в Элизабет Сэвидж великую лыжницу, а не увешанную золотом домохозяйку.
— А я не собираюсь выходить замуж за Жерара. Я вообще намерена с ним порвать, — сказала Элизабет, и это была чистая правда. — Ганс, я не ищу здесь мужа.
— Почему тогда ты не занимаешься спортом, дорогая? Я не могу понять. Может, объяснишь?
Под темными очками глаза Элизабет наполнились слезами. Никто с тех пор, как она стала участвовать в соревнованиях, не осмеливался говорить с ней в таком тоне. Но Ганс говорил правду: она жила по инерции. Ей было жаль себя…
— Потому что я люблю кататься на лыжах. Но из меня хотят сделать именно лыжницу. Просто лыжницу.
А я хочу заниматься бизнесом.
На лице наставника появилось изумленное выражение.
— И все? Разве ты не сможешь заняться этим после?
Когда закончишь работать на склонах?
— Нет, не могу. Мои родители не разрешают мне учиться в колледже. Они не хотят, чтобы я работала. У меня не будет ни степени, ни опыта. Ничего. Я могу только кататься. — К своему смущению, она залилась слезами.
Ганс дал ей носовой платок и уговорил все рассказать. Несчастное детство, бабушка. Бал в день шестнадцатилетия. Разговор с Тони насчет завещания.
Швейцария. Ну а теперь — вот это.
— Итак, ты даже не знаешь, как прокормить себя?
Элизабет покачала головой. Сейчас, конечно, не время брать деньги со счета в цюрихском банке, это на будущий год. Пока там всего пятнадцать тысяч фунтов стерлингов. Совсем мало, чтобы жить на них.
— Мы что-нибудь придумаем. Я посмотрю, что смогу для тебя сделать. На «Драконе» свет клином не сошелся. Есть другие фирмы. Например, ты могла бы работать на ФИС — Международную лыжную федерацию. Ты умная, Элизабет, никому не нужна бумага, это подтверждающая. Ты замечательная, яркая, известная.
Ты сможешь способствовать развитию спорта, но если станешь вести себя иначе… Люди понимают: ты дурачишься, тратишь время…
— О'кей, о'кей. — Элизабет ощутила, как лучик надежды пробился сквозь мрак. Заниматься продвижением лыжного спорта. Продавать снаряжение. Она хорошо знает это сама, как покупатель. Все, что нужно, — получить должность, работу и проявить себя.
— И что вы предлагаете мне делать?
Вольф подхватил вилкой кислую капусту.
