Наталья Костина - Верну любовь. С гарантией
— Олечка! Олечка! Что случилось? — Наконец Даша увидела подругу и про себя ахнула: темные круги под глазами, заострившийся нос, волосы висят тусклыми прядями. — Как ребенок?
— Не будет никакого ребенка, Даш.
— Как же так, — пролепетала Даша, — как же так…
— Я знала, что эта история так просто не закончится. Я знала.
— Что ты, Оля! — ужаснулась Дашка. — Ты перенервничала, переутомилась… Что тебе врачи сказали?
— А что они могут сказать? — зло усмехнулась Ольга. — Что в следующий раз все хорошо будет! На сохранение сразу положат. Какая-то там несовместимость у нас с Андреем…
— Резус?
— Не помню я. Может, и резус. Даша, я не верю, что это от несовместимости случилось. Это она мне сделала.
— Кто она?
— Не понимаешь разве? Она. Которая Андрея увела. Она мне мстит, что он ко мне вернулся.
— Не может быть! Оля, что ты говоришь!.. — Даша почувствовала, что у нее холодеют руки. Там, в этих газетах… В них как раз писали о таком. Боже мой, бедная, бедная Ольга…
— Я ей не прощу. — Ольга горящими глазами смотрела куда-то мимо подруги. — Я не прощу. Я ее уничтожу. Я бы все простила и забыла, но такое…
У Даши по щекам потекли слезы.
— Олечка, Олечка! Скоро тебя Андрюша домой заберет. Все наладится, все забудется. Ты опять забеременеешь. Ребеночка родишь, любить его будешь…
— Я этого ребеночка хотела родить. Я его уже любила. Я не прощу, Дашка, понимаешь?
* * *— Здравствуйте, госпожа Литвак, проходите. Ну что, довольны результатом?
— Я принесла вам деньги, — резко сказала Ольга, стараясь не смотреть в приветливо осклабившееся лицо черного мага, и небрежно бросила пухлый конверт на стол. — И у меня есть к вам разговор.
— Что-то не так? Вы не довольны результатом? Ваш муж к вам вернулся, не правда ли?
— С моим мужем все в порядке. Дело не в нем. Я потеряла ребенка. Я знаю, что это сделала та женщина. Я в этом уверена. Я принесла вам ее фотографии. Вот ее домашний адрес, если он вам нужен. Я… я хочу ее уничтожить.
— Уничтожить? — Великий мастер цепко взглянул на клиентку. — То есть вы, уважаемая госпожа Литвак, хотите навести на нее порчу? — Он мягко вынул из Ольгиных рук фотографии. — Чтобы она долго и тяжело болела? Мы можем вам в этом помочь. Это называется…
— Я не хочу знать, как это называется, — перебила Ольга. — Но я хочу ее уничтожить. Сколько это будет стоить? Назовите сумму. Я… — Она потянулась к лежащим на столе фотографиям, но человек в мантии решительно отвел ее руку.
— Я знаю, что вы хотите. Вы хотите…
— Я хочу, чтобы она исчезла с лица земли, — злобно прошипела Ольга. — Я хочу, чтобы она пропала! Совсем. Я хочу, чтобы она умерла!
* * *Алена собирала вещи. Как смешно! Она познакомилась с Максимом, как и всегда, — налетела на его машину, когда он трогался с места, и у нее отвалился каблук. Но дальше все пошло наперекосяк. Она в него влюбилась. Надо же! Влюбилась, как кошка. Сегодня, по плану, она должна была бросить Максима, а вместо этого они улетают в Вену. У него там дела, и он не хочет с ней расставаться ни на день. И она не хочет с ним расставаться. А Радик со своими планами пусть катится к черту. Хватит, достаточно на него поработала. Давно отгорбатила все, что он в нее вложил. Конечно, когда-то он подобрал ее, можно сказать, на улице. И той Алене до теперешней… Да что вспоминать. Что было, то сплыло. Хватит пахать на их теплую компанию. Один с сошкой, а семеро с ложкой. Пусть поищет еще одну дурочку. Да она у него и не одна. Есть кем заменить. Вот и пусть теперь другие поработают. А она имеет право, в конце концов, на личное счастье!
Интересно, в Вене тепло? Максим недвусмысленно дал ей понять, что это их предсвадебное путешествие. Алена еще раз полюбовалась на колечко. Дорогие украшения мужчины дарили ей очень часто, но ведь это — обручальное кольцо! Тонкое, белого золота, со вспыхивающими бриллиантами. Да, у Макса безупречный вкус. Она сама не выбрала бы лучше. Развод оформят быстро, это уж Максим постарается, у него везде знакомые, обещал. И сразу — свадьба. Ну что ж! Она не против. Выйдет замуж за Максима, родит ему ребенка. Из собственной практики она знала, что из семьи с ребенком не так быстро уходят к другим красоткам. А уж с двумя и больше… Только если дети уже взрослые. Родит мальчика, а потом — девочку. А можно еще мальчика. Но девочку — обязательно. Дочку, похожую на Максима. Они такая замечательная пара! У них должны быть красивые дети!
А Радик пусть заменит ее, вот и все. Сейчас она напишет ему записку. Когда будет выходить, бросит в почтовый ящик. Ящик как раз на их доме. Записки писать она мастерица. Однако нужно обойтись с Радиком помягче. Это он сделал ее такой, какая она сейчас, — совершенно неотразимая, стильная, элегантная. Научил пользоваться косметикой, духами, выбирать вещи. Она даже правильно говорить не умела. Алена усмехнулась. Сейчас-то она разговаривает прямо как диктор с телеэкрана — без акцента и практически на любую тему. Радик постарался. Он многому ее научил. В том числе как вести себя в постели. Дрессировал, как Куклачев кошку. Она опять усмехнулась и покачала головой. Дрессировщик он, конечно, от Бога. Любого заставит плясать под свою дудку. Но она отнюдь не в претензии, нет. Она им всем благодарна. У нее все есть — квартира, деньги. Даже появлением в ее жизни Максима она обязана им. Это ведь они находят клиентов. Но она уже все отработала. Дешево бы они стоили без нее! Кто бы так еще крутил любовь со всякими-разными. Она-то ни разу не отказалась, хотя и могла. И такие еще попадались уроды… Алена достала из ящика стола недавно купленный изящный блокнот и крупно написала: «Радик! Мне все надоело. Извини, я ухожу. Я устала. У меня нет больше сил вести подобный образ жизни. Прощай. Твоя А.»
Хорошо получилось. Алена перечитала еще раз. Так, как он сам учил — лаконично и доходчиво. Он поймет, что на нее больше нечего рассчитывать. Она аккуратно оторвала листок и удовлетворенно вздохнула. Так, теперь конверт. Вот черт! Он почему-то без марок. «Куплю марки по дороге», — решила она. Так надевать шубу или пальто? В дверь позвонили — два раза, потом еще один. Черт возьми! Кого это еще принесло? Она глянула в глазок. Впрочем, все к лучшему. И марки не нужны. Она сейчас отдаст письмо, можно сказать, прямо в руки. Радик все поймет. Он должен ее понять и отпустить.
* * *Ольга не помнила, как дошла домой. Зачем-то ее потянуло туда, к сопернице. Бывшей сопернице. Теперь уже совсем бывшей. Та девушка, что увела у нее Андрея, умерла. Соседка сказала, что выбросилась из окна. Ольга долго стояла и тупо смотрела на дверь с пластилиновыми печатями, заклеенную какими-то бумажками. Умерла, умерла! Как все просто! Желаешь человеку смерти, и он умирает. Только нужно очень сильно пожелать. Как холодно здесь! Сердобольная соседка, принявшая Ольгу не то за подругу покойной, не то за родственницу, предложила ей воды. Ольга покачала головой. Ничего не нужно. Домой, скорее домой. Она вышла из подъезда и помимо воли подняла голову. Вон ее окна и балкон. Совсем маленький отсюда. Двенадцатый этаж. Очень высоко. Ольга опустила глаза и содрогнулась. Темное пятно на сбитом многими ногами снегу — это ее кровь. Сюда она упала. «Так ей и нужно! Так ей и нужно!» — билась в голове мысль. А в горле стоял ком. «Так ей и нужно… Она убила моего ребенка! Кровь за кровь».
