Наоми Хортон - Мечтательница
— Друзья! — усмехнулся он, его глаза блеснули холодным агатовым светом. — Он использует тебя, Линдсей. Точно так же он использует всех, с кем имеет дело.
— Райан, это…
— Джеф Вебстер паразит, — жестко ответил Райан. — За всю жизнь у него не было ни одной оригинальной идеи. У него нет ни единой награды или хвалебного отзыва, которые бы он честно заслужил.
— Это возмутительно, — резко бросила Линдсей, почему-то понимая, что ее загнали в тупик. — Да лишь Атриум…
— Вот-вот, именно Атриум. — В суровых словах Райана чувствовалась недосказанность.
Глава 5
Линдсей прищурилась.
— Что ты этим хочешь сказать?
Но Райан только улыбнулся в ответ, это была какая-то зловещая улыбка, которая при тусклом свете придавала ему суровый, угрожающий вид. Он решительно подошел к окну.
— «Лексингтон» — одно из лучших архитектурных сооружений, какие я только видел, — обронил он, не глядя на нее.
Неожиданно Линдсей очень взволновала эта похвала, и она посмотрела на широкую спину Райана.
— Я прочитал рекламную статью об этом здании, когда был в Саудовской Аравии. — Он внимательно взглянул на Линдсей. — Там всего два раза упомянуто твое имя, Лин. Непосвященным могло показаться, что это Вебстер, твой компаньон, спроектировал «Лексингтон».
С безошибочной точностью искушенного бойца Райан нанес удар, больно ранивший Линдсей. Она отвернулась, с показным равнодушием пожав плечами.
— Джеф — старший компаньон фирмы. Мало ли что можно прочитать в какой-то журнальной статейке.
— Очерк в ведущем мировом архитектурном журнале — не какая-то там никчемная журнальная статейка, Линдсей. Подобные издания создают имена и репутации. А репутация Джефа построена на лжи.
— Ты упорно стремишься доказать свою правоту.
— Послушай, Линдсей, — Райан сделал нетерпеливый жест, — я узнаю твою работу, черт побери, стоит мне только бросить взгляд на нее. За три года Джеф не разработал ни одного проекта, который ты бы не переделала полностью.
— Мы компаньоны, — ответила Линдсей с металлическими нотками 6 голосе.
— Компаньоны, — повторил он, скривив рот в недоверчивой улыбке. Дорогая моя, какое уж тут партнерство, когда один делает всю работу, а другой присваивает всю славу себе.
— Это вовсе не так, — возразила она с излишней горячностью, негодуя на себя за то, что позволила Райану навязать неприятный разговор. — Джеф хороший архитектор.
— Его даже средним архитектором можно назвать лишь с большой натяжкой, — процедил Райан, — и ты это знаешь. Когда я уехал и он уже не мог пользоваться моими идеями, Джеф присосался к тебе.
— Это несправедливо! — воскликнула Линдсей. — После того как ты уехал, Джеф сохранил и компанию, и меня! Он…
— Он сохранил и тебя, и компанию потому, что вы были нужны ему. И еще потому, что Вебстеру подвернулась возможность украсть мой труд.
Он вызывающе посмотрел прямо в глаза Линдсей.
— И потом, Джеф Вебстер просто не мог обойтись без тебя, ты лучший менеджер и бизнесмен. У него хватило ума не рубить сук, на котором он сидит.
— Ты ревнуешь, Райан! — Линдсей в негодовании прошлась по комнате. Она даже с каким-то удовольствием распаляла себя, лишь бы серьезно не задумываться над словами Райана. — Честно говоря, мне кажется, ты полагал, что, вернувшись, найдешь меня запертой в женском монастыре, где я буду тихо сидеть и плести кружева для наволочек или вышивать гладью. — Она смерила Райана уничижающим взглядом. — Ты просто не можешь свыкнуться с мыслью, что мы с Джефом прекрасно обошлись без тебя, да? И у нас хорошо идут дела, Райан. Очень хорошо! Мы пользуемся доверием солидных клиентов, получаем важные, престижные заказы. И всего этого мы достигли без поддержки Райана Маккрея.
Глаза Райана сузились, и он проницательно посмотрел на нее.
— Я знаю, что ты хороший специалист, Линдсей. Ведь это я научил тебя всему, что ты умеешь, разве не помнишь?
Он лишь слегка выделил слово «всему», но и этого было достаточно, чтобы краска залила ее горящие щеки. Она внезапно повернулась на пятке и устремилась к двери, не в силах остановить поток нахлынувших воспоминаний.
— Тебе пора уходить, Райан, — выдавила она. — Ты уже злоупотребил моим гостеприимством.
Она направилась на кухню и принялась вынимать тарелки из посудомойки. Немного погодя она заметила, что Райан расслабленно, непринужденно стоит, опершись о косяк, засунув руки в карманы джинсов. Линдсей не обращала на него внимания, продолжая возиться с тарелками.
— Может, перестанем ссориться? — тихо предложил он. — Я ведь пришел сюда вечером не для того, чтобы препираться с тобой.
— Разве? — Она с грохотом закрыла посудомойку. — Ты нарываешься на скандал с тех пор, как вернулся в Бостон, Райан. И пусть я буду проклята, если позволю вовлечь себя еще в одну перепалку только ради того, чтобы ты мог выплеснуть на меня яд, накопившийся за прошедшие годы.
В его глазах еще горел недобрый огонек, и на какое-то мгновение Линдсей подумала, что он начнет возражать ей. Но Райан поверженно усмехнулся и медленно покачал головой.
— Ты права, черт побери. — Он взглянул на нее с извиняющейся улыбкой. — Пожалуй, я просто ищу козла отпущения и виновника моих бед, чтобы сразиться с ним в решительном бою и избавиться от него раз и навсегда. Не так-то легко было по возвращении обнаружить, что ты вычеркнула меня из своей жизни.
Его мирное отступление совершенно обескуражило Линдсей. Она подозрительно посмотрела на Райана, но ее гнев тут же схлынул при виде его добродушной улыбки.
— Я знаю, — спокойно согласилась она. — Но, Боже мой, Райан, не можешь же ты так запросто снова войти в мою жизнь, будто ничего и не произошло. Ты хочешь любить меня, словно никогда не уезжал, да еще втягиваешь меня в какую-то непонятную ссору с Джефом. — (На какое-то мгновенье его взгляд задержался на Линдсей.) — Все не так просто, Райан. Ты не можешь вычеркнуть из нашей жизни три года, как бы этого ни желал.
Он снова кивнул, на сей раз с искренним сожалением.
— Да, ты права. — Райан вздохнул и одарил ее мгновенно вспыхнувшей доброй улыбкой. — Ну что — помиримся?
Она посмотрела на Райана, понимая, что опять потакает ему, зная, что не в состоянии устоять против его обаятельной насмешливой улыбки; нужно было бы тут же прогнать гостя вон, но Линдсей не находила в себе сил вымолвить слова, которые навсегда разлучили бы их.
— Помиримся, — ответила она наконец, вдруг недоуменно улыбнувшись. Тебе всегда удавалось обвести меня вокруг пальца. Твоя наивная воспитанница становится мягкой как воск.