Галина Лифшиц - Блудная дочь
– Мить, а почему ты решил жить со мной вместе? – с надеждой спросила она.
– Потому что нам с тобой одного и того же хотелось, а? И у нас это здорово получалось. Пока ты честно была молодым бойцом, а не сволочью. И потом – почему было не попробовать? Всегда же можно разбежаться. А ты почему со мной решила?
– Потому что люблю тебя, жить без тебя не могу, потому что ты – все для меня, вся моя жизнь, – Поля расплакалась, уткнулась в подушку.
Митя похлопал ее по спине:
– Слушай, ну хватит нагнетать, ну не выдумывай давай. Иди завтра купи себе красивые шмоточки. Давай. Я спать хочу. Ночь.
И чашка кофе не повлияла: уснул немедленно.
Поля долго лежала без сна, решая, что должна сделать в первую очередь: уладить вопрос с ребенком или пойти все-таки в свое учебное заведение, пока ее еще не отчислили. Ей очень захотелось стать обычной студенткой, не иметь никаких забот, кроме занятий, никаких тяжких мыслей. Но она не представляла себе, как это – расстаться с Митей. Она хорошо помнила собственную тоску этих дней ожидания. Где он был? Что за «химия» такая? У кого спросить?
В конце концов она поняла: долго в таком состоянии она не выдержит. Даже если она не оставит ребенка, на длительные прочные отношения с Митей рассчитывать нереально. Снова вернулась мысль о расставании. И откуда они только берутся, эти мысли? Зачем стучатся в самое сердце?
На этот раз рассуждения ее были трезвы, практичны. Да, возможно, самое правильное – уйти от него. Набраться сил, собраться и бежать без оглядки. Только в этом случае она оставит ребенка. Как память о своей любви. Ребенок будет похож на Митю. И получится, что она так с Митей и останется. Вопрос – куда уйти. К своим возвращаться она не хотела. Даже не представляла себе, как к ним вернется. Как отец на нее будет смотреть, как бабушка не даст покоя причитаниями. А мать вообще запилит. Полина за это время привыкла распоряжаться собой по-своему. Или по-Митиному? Назад дороги в любом случае не было. Но были деньги, немалые, те, что велел тогда спрятать Митя. Она и спрятала их у Катьки. Туда уж точно никто не нагрянет. Никто не знает ее адреса и телефона. Может, стоит попроситься к Катьке пожить, перевести дух, а потом снять квартиру? Хватит надолго. Получить академический отпуск. Родить. Зажить по-человечески. Прокормить-то она себя сможет в любом случае. Катька вон одна, мама умерла два года как, и не пропадает, подрабатывает в ресторане, еду домой приносит, деньги клиенты отстегивают немалые. Что она – не сумеет? Жалко было своей любви. Но какой-то, будто чужой, взрослый голос внутри хладнокровно произнес:
– Человек не бывает всю жизнь счастлив. Когда-то приходится испытать и горе. Теперь твой час. Какую дорогу выберешь, по той и пойдешь. Тебе решать. Счастье всегда заканчивается, а горя не миновать.
Она дала себе почему-то три дня. Ну, три, понятное дело: магическая цифра. Пусть будет три. Проживет их на прощание и на добрую память в радости с Митей. И потом уйдет. Пора.
Тогда она еще думала, что сама принимает решения, что все зависит только от нее.
Но думать так оставалось совсем недолго.
5. Агата
Полина поднялась рано утром. Митя еще спал. Она подоткнула его одеялом, как делала мама, со всех сторон. Поцеловала. Оделась в соседней комнате и тихо вышла. Отправилась за «красивыми шмоточками», как велел вчера Митя. Для последних трех счастливых дней.
На улице было совсем холодно, дул резкий ветер. Скоро зима.
И вдруг Полина вспомнила, что сегодня-то у нее день рождения! Ничего себе! Первый раз в жизни напрочь забыла. Раньше всегда заранее готовилась, ждала подарки, собирала гостей. Что с ней такое произошло? Если уж человек о собственном дне рождения вообще не помнит, это что-то должно означать.
С другой стороны – вот, вспомнила. Даже за подарками себе пошла. Подсознание сработало, значит. Теперь она уже точно совершеннолетняя, должна решать за себя. Пришла пора. Да. «Пришла пора – она влюбилась…» Пришла пора – любовь разбилась…
А может, ничего не разбилось? Может, вернуться сейчас домой, лечь рядом с Митей, угреться, вдыхать его запах, ждать пробуждения…
Нет, все это было. А у нее только три дня. И надо делать все по плану.
Полина огляделась. Надо было найти какой-нибудь магазин поприличнее, чтоб купить сразу несколько вещиц. Таких, чтоб разили наповал.
Магазин нашелся очень быстро. Она купила туфли на высоченных каблуках. Сразу превратилась из коротышки в стройную фотомодель. Порадовалась себе. Вошла во вкус. Добавила к туфлям ботиночки на еще более высоком каблуке.
В одежном отделе она была совсем одна: никто в такую рань за шмотками не отправляется.
Продавщица с готовностью принесла ей отличный костюмчик и великолепное платье. И то и другое – на размер меньше.
– Странно, – недоумевала продавщица. – У меня глаз наметанный. Обычно в размерах не ошибаюсь. У вас фигура более женская, что ли. Лицо детское, а фигура…
И эта туда же, расстроилась Поля. Что им далась моя фигура?
Но торговая девушка, сияя, уже бежала к ней с другими вещичками. Помогала примерять, хвалила, льстила, одобряла.
С высокими каблуками и правда выглядело шикарно.
Продавщица восхитилась:
– Вот-вот! Самое то! Фигурка подтянулась. А то при вашем росте… – она деликатно замялась, но все же продолжила: – Ну, надо бы капельку похудеть. На размерчик. И будете просто супер.
Настроение Полины не ухудшилось из-за нового упоминания о ее раздавшейся фигуре.
«Ладно, похудею, – думала она, – рожу вот только – и похудею».
Главное, сейчас она выглядела потрясающе.
Она так и пошла домой: в новом костюмчике, в новом дорогущем пальтишке, в новых ботиночках. Подкрасилась в примерочной – не узнать.
В приподнятом настроении она поднялась к квартире. Остановилась у двери, доставая из сумочки ключи. Она и не заметила, как открылась соседняя дверь и к ней приблизилась дородная представительная дама.
– Девушка, можно вас на минуточку? – почему-то шепотом позвала соседка.
Поля даже вздрогнула от неожиданности и, недоумевая, подошла. Соседка за рукав втащила ее к себе и резво заперла солидные замки.
– Вы сейчас у Галактионовых живете? С Митей?
Поля молча кивнула.
– Я очень уважаю Елену Матвеевну и Бориса Константиновича, поэтому хочу вас предупредить. Митю я что-то давно не вижу. У него все в порядке?
Поля опять кивнула. Ничего хорошего она от этого разговора не ждала. Все настроение улетучилось.
– Так вот, – соседка опять перешла на шепот, – все утро двое кавказцев в их дверь звонили, буквально ломились, кричали, что дверь взорвут, требовали Митю. Я им в конце концов из-за двери погрозила, что милицию позову. Я на всякий случай сказала, что здесь давно никто не живет. Они убежали, но думаю, что Мите надо какие-то меры принять. Предупредите его. Может, и правда милицию вызвать? Могут ведь подкараулить и что угодно сделать.
