Остров (не) везения - Галина Кор
— Да, Петька говорит, что у меня рука тяжелая. — Как-то не по-доброму он на меня зыркнул за упоминание Петра. А что, он же как член семьи… Маленький и вяленький.
— Так ты домашний тиран?
— Пока, желающий жить со мной на одной территории не было. Поэтому — не знаю, — бурчу себе под нос. Папа не в счет. И тетя Маша. И…, - а с этим что делать-то? — отвлекаюсь от подсчета «И».
— Сейчас позвоню в дежурку по району. Пусть пакуют.
— А я буду жертвой? — класс, всегда мечтала узнать систему изнутри. Как делают вызов по повестке, участие в судебном процессе…
— Мечтай. Не умеешь ты скрывать свои эмоции. У тебя ж на лице написано — УРА!!! Напишу рапорт и отправят его в дурку. Сто процентов на учете состоит. Искал приключений на свою жопу, пусть теперь внутримышечно получит порцию.
— Эх, а мне-то, что делать?
— Стоять рядом и молчать.
Весь процесс занял минут тридцать. Полицейские быстро приехали, забрали мужика, который к тому моменту оклемался и смотрел на нас затравленным взглядом. Да, если не дружишь с кукушкой в своей башке, то это прямо — горе… Просыпаешься утром, а у тебя крыша поехала, а какой таракан ею рулит — ты не в курсе. Ужасно.
— Пошли, — говорит мне Кирилл.
— Куда?
— Домой тебя отвезу. Или в психушку за компанию хочешь?
— Меня не возьмут.
— Почему? — еще и удивляется.
— Там принцип знаешь какой?
— Какой?
— Кто первый халат одел, тот и врач… А если он сам не отдаст, так я отберу. — Смешно ему. А мне б сейчас психолог не помешал. У меня столько вопросов скопилось, что лопатой можно перекидывать.
— Поехали, горе. И откуда ты такая на мою голову взялась?
— Все претензии в письменном виде принимает папа с восьми до семнадцати, адрес у Никитоса своего спроси.
Садимся в машину. Трогаемся и какое-то время едем молча. Кирилл первый нарушает тишину.
— Почему ты ушла? Неинтересно с одногруппниками?
— Сейчас начнутся пьяные танцы. Это не мое. У меня ж спортивный режим. Расслабляться нельзя.
— Тяжело?
— Привычка.
— А почему дзюдо?
— Потому что папа занимался дзюдо. Был еще бокс, но я думаю, что сломанный нос меня бы не украшал. Да я и так, отбитая на всю голову, а бокс как-то мозгов не добавляет.
— А мать?
— Она умерла, когда мне было три. Машина сбила.
— Прости.
— Угу. А ты, почему ушел… тогда?
— Если скажу правду, не поверишь, скажешь, что отмазываюсь.
— Что, прав был Петька, по сральным делам?
И тут он начинает хохотать, аж машина пару раз вильнула из стороны в сторону.
— Боже, Кира… Ты нечто…
— Ну уже радует, что не черти что.
— А если серьезно, то ходил за завтраком, хотел сделать приятное.
— В пять утра?
— Да я всю ночь на тебя пялился, пять утра для меня было уже нормально… А ты так бежала к этому… И ни разу не обернулась.
Сижу, смотрю в окно, жую свою нижнюю губу и сдерживаю улыбку. Приятно же. Что я там говорила про то, что я — скала? Может быть ледяная скала, потому что я таю…
Дорогие читатели! Буду рада вашему вниманию: "Мне нравится", "Репостам", "Подписке", комментариям и наградам. Спасибо. Даже бесплатное сердечко, посланное вами моему Музу, радует его не передать как. Если вы все еще здесь, значит вас зацепило…
Глава 20
Кира
Все воскресенье была как чумная. Я и так по жизни девочка-чума, а тут прямо «дабл страйк». Меня рвало на части. Мне хотелось позвонить Кириллу, но вдруг проснувшаяся женская гордость не давала мне этого сделать. Пусть он делает первые шаги, а то сказать можно разное, пусть поступками докажет, что я ему нужна. Промаявшись весь день, засыпала с надеждой, что увижу его в понедельник на паре и что-то для себя проясню.
Не умею я плести эти хитрые женские паутины, не мое это. Меня надо сгрести в охапку, сказать прямым текстом, что так, мол, и так, я твой мужик и ты моя. А все эти заигрывания и ухаживания, только лишний повод для размножения сомнений, опасений и предубеждений. В моем организме растет смута.
Во-первых, на пару Кирилл Сергеевич опоздал. Во-вторых, был сосредоточен на всем чем угодно, но только не на студентах. Он был где-то в другой параллельной реальности. Рассказал все, что планировал как робот, распрощался с нами, даже не взглянул на меня и вылетел из аудитории.
И что это было? Это такой метод?
Выхожу из аудитории и что вижу? Стоит в конце коридора и треплется с нашей местной красоткой и звездой Инсты, мило улыбается и никого вокруг не замечает. Ника что-то щебечет рядом, а я не с ней. Только киваю, создаю эффект присутствия.
Ну и черт с тобой, милый мой…
У меня и без тебя много дел. Вот пары закончатся и вперед, буду вести собственное расследование.
Надо бы съездить в пединститут, где училась первая жертва и поговорить с ее подружками. Вчера я нашла ее страничку в соцсети, просмотрела фотки и поняла, что тайный ухажер и там не засветился. Интересно, это у него врождённая нелюбовь к фотографированию или принцип не фоткаться со своими будущими жертвами?
Лишним поводом к размышлению было то, что наши образовательные учреждения находятся не так далеко друг от друга. Может ли это означать то, что он либо живет в этом районе, либо работает? Или это роковое стечение обстоятельств? Херня все это, не верю я в совпадения.
Пары пролетели как фанера над Парижем. И даже занудная психологиня, со своей социальной психологией, не смогла добить меня своим авторитетом. Она все время пытается вывести меня на эмоции и раскусить, но дулю ей, без мака. Жадная я, а мак — это излишества.
Вышла на улицу. На общественном транспорте кататься, то еще удовольствие. Когда я пойду уже учиться в автошколу? Хоть клонируй себя, чтобы все успеть. Тут, откуда не возьмись, вылетает машина. Музыка грохочет, машина ревет… Да-да — это моя лягушонка в коробчонке, точнее Петр, собственной персоной. Резко тормозит возле меня и, пытаясь переорать музыку, спрашивает:
— Девушка, можно с вами познакомиться?
Наклоняюсь к окну и…
— Поехали, красавчик, сейчас будем тебя иметь по полной.
Сказать, что Петр офигел, ничего не сказать. Он же не в курсе, что у меня в крови еще бурлит фонтан энергии, который я тщательно скрывала от психологички. Петька моя отдушина, вот как его бросить, если он мужественно терпит
