Случайная девочка (СИ) - Волкова Виктория Борисовна
– Так ты мне веришь? – поднимает на меня воловьи глаза Ляля. Как дура хлопает ресницами.
– Да, у меня немного другая версия. Но в целом верно, – киваю я со знанием дела. А сам думаю, как бы без ведома Марго связаться с Рустамом и выведать подробности.
«А Ефим мой куда смотрел, сука? Почему Ритка одна была? Что за херня?» – сатанею от злости.
Сейчас вернусь в дом, всеку в будку.
– Вот ты умная, Лялька, – причитаю с видом Иванушки-дурачка. И все жду, когда она купится и выдаст еще какие-то подробности. Но моя новая подружка понимает мой комплимент по-другому.
– Кстати, – заявляет на умняке. – Я слышала, у тебя в «Жар-птице» интерес был…
– Да. Уже люди работают, – киваю медленно. – Но если что-то знаешь, поделись. Я в долгу не останусь.
– Не знаю, могу ли я говорить, – отпивает шампанское Ляля. Держит фужер за ножку, словно приличная.
– Ты говори, а я решу, – усмехаюсь криво и чувствую себя следаком по особо важным делам.
– Короче, девочки говорят… стреляли в Лайму Стрешневу. Из-за каких-то ее прошлых дел. Она у какого-то мужика бабло украла. И, кажется, драгоценности. Подставила его. А мужик этот крутой. В большом авторитете. Злопамятный, гад. И у него ресурсов… как у тебя! Вот и отомстил.
– Не знал. А что за мужик? Откуда он такой выискался? Окрас какой? – рычу, не сдерживаясь.
– Да не знаю я, – вспыхивает Ляля. – Вроде как не из криминала. Может, чиновник? Девчонки, кто к нему ездил, отцом зовут. Говорят, очень страшный человек… Жесткий очень.
– А кто ездил? Я бы встретился, поболтал…
– Федь, и не проси даже, – с мольбой в голосе отказывает Ляля. – Я под пули попасть не хочу.
– Да не боись. Защищу, – цежу сквозь зубы.
«Ага, защитишь! – мысленно обрываю сам себя. – Лайму ты уже защитил!»
И неожиданно понимаю простую истину. Андрюха и тут облажался. Не вычислил в ближайшем Риткином окружении шмару, в Москву отпустил одну, без охраны. И самое главное, Ефим не вычислил врага Лаймы. Что за мужик? Что у него могла украсть мать моего ребенка? У нее же все всегда было! Бабки, золото! Я ж ничего не жалел.
Глава 25
Глава 25
– А скажи-ка мне, безопасник херов, – проводив Лялю, вламываюсь в кабинет Ефима. – Чем ты таким срочным у нас занимаешься?
– Ты что, Ант? Под кайфом, что ли? – поднимает на меня усталые глаза Андрюха. Трет длинное гладковыбритое лицо. – Тут и так дел по горло. Вот разгребаю. Подготовку к завтрашнему мероприятию контролирую. На следаков по делу Ксении вышел. Перетерли немного. Так еще твоя куколка работы прибавила.
– Что там? – усаживаюсь за стол напротив Ефима. Пропускаю мимо ушей «куколку» и весь список переделанных дел и уточняю небрежно. – Теперь тебе Оливия распоряжения дает. Платит тоже она?
– Да она, похоже, весь универ на похороны собрать решила. Список мне тут выкатила, – оправдываясь, вздыхает Ефим. Протягивает со стола лист бумаги, где столбиком написаны фамилии и имена.
– Ну-ка, – забираю у него список приглашенных. В глаза сразу бросается количество парней. Трое. И только одна девушка.
«Один для подружки и двое Оливии? – внутри все подрывается от дурацких гипотез. – Нет, Оля не такая», – успокаиваю себя и неожиданно подскакиваю с места.
Вот не могу усидеть, и все!
– Я сейчас, – бросаю Ефиму и бегу наверх к тетке моего сына. Залезла в печенку, зараза. Даже лялями оттуда не вытянешь. Не встает у меня на других. А к ней нельзя. И что теперь? Так и помру долбаным импотентом?
Взлетаю по лестнице и выдыхаю обалдело.
В черной майке и таких же джинсах мой ночной кошмар сидит на диване в холле и что-то читает в телефоне. Вся такая собранная и серьезная.
– Оливия, – роняю отрывисто.
– Что, Федор Николаевич? – поднимает на меня равнодушный взгляд. Ни фига не считаешь. Закрылась, зараза маленькая.
– Это что такое? – подхожу поближе. Взмахиваю белым листом, будто капитулирую.
– Список моих друзей, – спокойно отвечает девчонка. – Завтра у меня трудный день. Ребята придут меня поддержать.
– Мы все с тобой, – бухчу, усаживаясь рядом в кресло. – Оль, ты же понимаешь…
– Все – значит, никто, – роняет она тихо и спокойно. Будто внутри что-то выгорело, оставив только привычную оболочку.
– Я тоже вместе с тобой скорблю о Лайме…
– Перестаньте. Не говорите неправду, – подскакивает она с места. Нервным движением поправляет выбившийся из хвоста локон. Обнимает себя обеими руками и добавляет с обидой. – Вы не скорбите. И всей вашей семье плевать. У вас свадьба, девушки, танцы с бубнами. А у меня горе, – выговаривает она и отворачивается к окну. – Как-то не по-человечески все, – всхлипывает она.
– Ладно, не будем, – тяжело поднимаюсь с места. Хочу подойти к ней. Обнять. Но торможу, не смея приблизиться. Только замечаю устало. – На завтра всю твою компашку придется отменить. Небезопасно это. Потом встретитесь, они тебе пособолезнуют, – добавляю едко и встречаюсь взглядом с Оливией.
– Они все равно придут. Я ничего отменять не стану. И это была их инициатива. Я только передала список Андрею. Предупредила.
– С чего это вся группа решила припереться? – теряю выдержку. Тут надо с Рустамом перетереть, может, он знает, что за хрен с бугра у нас объявился? А я вокруг девчонки круги нарезаю.
– Не группа, а всего пять человек. Так у нормальных людей принято быть вместе в горе и в радости…
– А ты с которым встречаешься? – тычу пальцем в измятый лист.
– Вас это не касается, – отрезает девчонка. – Вы мне не отец родной, – выпаливает на автомате и вздрагивает, будто жмурика увидела.
Странная реакция!
– Ты мне лучше скажи, с кем Лайма общалась. Мужик какой-то богатый. Не знаешь?
– Да кроме вас, богаче никого не было, – устало отмахивается она и идет к себе в комнату.
– Подумай. Может, говорила что? – загораживаю дверь.
Обычно разговор заканчиваю, я и отпускаю собеседника тоже я. А тут… мелкая совсем берега попутала.
– Мне и думать нечего, – печально мотает головой Оливия. – Я не знаю, о ком вы говорите. А все, что касалось нас с сестрой, я вам написала в ватсап. Но вы не читали, – снова бросает обиженно.
И я чувствую себя нашкодившим школьником.
– Прочитаю. Занят был, – оправдываюсь зачем-то.
– Да, я заметила, – еле слышно заявляет малая и снова отходит к окну. Дескать, надоест работать дверью, сам отойдешь.
Поворачивается спиной, выражая полное пренебрежение.
– Дамира тоже на кладбище потащишь? – достаю из рукава последний козырь.
– Валентина звонила Валерии Васильевне. Она согласилась присмотреть. Надо будет с утра завезти, а потом забрать, – нерешительно сообщает девчонка.
– Хороший вариант, – киваю снисходительно. – А на обратном пути будем с Шанского кладбища ехать и сразу заберем.
– Простите? – смотрит на меня непонимающе. – Лайму хоронят на городском.
– Уже нет, – мотаю головой и сам удивляюсь, как это мне раньше не пришла в голову такая обалденная идея. Только все поменять придется. Вообще все. Но это неважно, вся ночь еще впереди. Народ успеет. Зато никто инфу не сольет.
– Но как же…
– Никому не сообщай, – направляюсь к лестнице. – Для твоей же безопасности стараюсь.
– Да ну? – несется вслед язвительное.
– Ладно. Пусть твои приходят. С нами в Шанск съездят, – разворачиваюсь на ходу. – Оно и правильно. Друзья познаются в беде. И с женихом завтра познакомишь. Хочу поговорить с ним.
– Да нет у меня никакого жениха! – словно раненая, вскрикивает Оливия.
«Это хорошо, что нет», – улыбаясь, спускаюсь по лестнице. Нет, значит, будет.
Глава 26
Глава 26
– Ант, я, кажется, нашел его, – тяжело вздыхает Ефим, стоит мне только вернуться в кабинет.
– Кого именно? – уточняю, плюхаясь напротив. А у самого в башке белый шум.
Нет у нее жениха! Нет! И слава богу!
– Урода, что Лайму твою заказал, – хмуро откликается Андрюха. – Смотри. Знаешь его? – разворачивает ко мне ноутбук.
