Солнечный свет для Шэдоу - Кэсси Харт
Мой первый порыв — броситься к жене и защитить ее, но я осознаю, что нет никакой угрозы. Что бы ни вызвало переполох, это связано с двумя девушками во втором ряду, которые дергают друг друга за волосы. Несмотря на это, я на всякий случай подхожу поближе к своей жене.
Охрана не успевает добраться до девушек, а я с восхищением наблюдаю, как они тянут друг друга за волосы и кричат, но не причиняют никакого реального вреда.
— Не говори так о Сэмми! Она проявила смелость, убив пару, которая ее похитила, — кричит одна из девушек.
— Это ты называешь храбростью? — Кричит другая девушка, сильнее дергая за волосы противницу. — Пара, которая ее похитила, сделала это, потому что Сэмми — психопатка, которая застрелила их сына!
— Она застрелила их сына, потому что он преследовал ее!
— Нет, не поэтому! Ты вообще читала ту же книгу?
Девочки продолжают кричать друг на друга, а я в замешательстве поворачиваюсь к жене. — Они что, дерутся из-за твоей книги?
— Да, — говорит она со вздохом, наклоняясь, чтобы прошептать. — Ты не поверишь, сколько таких драк я вижу на презентациях из-за моих персонажей.
Я прочитал ее книги, и, хотя я считаю их блестящими (конечно, так оно и есть), но не понимаю, как вымышленный персонаж мог вызвать столько хаоса.
Охрана наконец-то добралась до девушек, их утащили, пиная и крича, и я подумал, что это конец, когда во время вопросов разгорается еще один спор. К счастью, на этот раз никто не дергает за волосы, но зато звучит масса оскорблений, поскольку один парень утверждает, что героиня Сэмми заслужила все, что она получила. Спорящая с ним девушка называет его женоненавистнической свиньей, которая презирает сильных независимых женщин, их обоих тоже выпроваживают.
Честно говоря, я получил больше удовольствия от встречи с читателями, чем ожидал. Лиза уже несколько лет проводит такие встречи, и началось это, когда она стала добавлять романтику в свои ужасы и детективы. Через два года весь тираж ее книг был распродан, а книжные магазины умоляли издателей увеличить объемы печати, но моя прекрасная жена любит писать не из-за популярности книг. Лиза рассказала мне, что, когда в ее жизни никого не было, она находила утешение в чтении и письме. Она до сих пор находит утешение в том, что ее истории будут услышаны, поэтому соглашается на эти чтения, надеясь утешить кого-то, кто может в этом нуждаться.
Хотя среди зрителей всегда есть несколько сумасшедших.
— Это все часть приключений, — шутит Лиза, поднимаясь на лифте в наш номер отеля. Я всегда предпочитаю, чтобы такие вещи происходили в тщательно охраняемом месте ради ее безопасности. Хотя знаю, что жизни Лизы больше ничего не угрожает, я обещал защищать ее до последнего вздоха. Много лет назад, после последней попытки моего брата связаться со мной, он ввязался в разборки с итальянской мафией и был убит. У оставшейся семьи гораздо больше забот, чем выслеживать меня.
Двери лифта открываются на нашем этаже, и я беру Лизу за руку, когда мы направляемся в наш номер. Она быстро набирает что-то на своем телефоне еще до того, как двери открываются, я знаю, что она пытается дозвониться до Реи. С экрана раздается крик, за которым следует пронзительный смех и еще большая суматоха за секунду до того, как на экране появляется усталое лицо Реи.
— Я дала им сладкое, — говорит она в знак приветствия, как будто пытаясь объяснить происходящее за ее спиной. — Я обещала детям, что если они будут хорошо себя вести весь день, то на десерт у нас будет мороженое, и они были настоящими ангелочками. Они даже помогли мне полить цветы.
— Это моя мамочка? — Раздается знакомый голос, прежде чем на экране появляется милое лицо моей дочери с широко раскрытыми от волнения глазами. Наша шестилетняя дочь — настоящий ангел, я бы убил любого, кто скажет иначе. От одного взгляда на маленького человечка, которого мы создали с женой, мое сердце наполняется обожанием.
— Привет, тыковка, как прошел твой день?
— О, привет, папочка, мы ходили по магазинам, — говорит она легкомысленно. — Тетя Рея купила мне розовый бант и сказала, что если мы будем хорошо себя вести весь день и не будем бегать по торговому центру, то она разрешит нам съесть мороженое с шоколадной крошкой после ужина.
Наша дочь рассказывает нам все о своем дне и о том, как она провела его с сыном Реи, который примерно ее возраста, также объясняет, почему она хотела остаться с ночевкой у тети Реи, а не ехать с нами в Хьюстон. Держу пари, что она бы проспала все это время, и я не могу дождаться, чтобы вернуться к ней завтра.
Мы болтаем с ней двадцать минут, прежде чем ее уводят играть в другие игры, и мы обещаем приехать завтра утром, прежде чем повесить трубку.
— Я завидую, что наш маленький ангел так веселится без нас, — говорит Лиза, и ее глаза озорно сияют.
— Знаешь, мы можем здесь развлекаться, — говорю, сбрасывая куртку и приближаясь к ней, но жена удирает прежде, чем я успеваю ее схватить. — О, хочешь поиграть?
Она закусывает губу, зная, что это сводит меня с ума. — Если поймаешь меня, я покажу тебе, какие трусики на мне сегодня. Подсказка: они розовые.
Мои глаза вспыхивают, а член под ширинкой твердеет, когда начинается игривая погоня. Я обегаю гостиную с озорной улыбкой на лице, готовый схватить ее. Моя жена, хихикая, отскакивает в сторону, прежде чем я успеваю это сделать, ее смех наполняет комнату. Она лавирует между мебелью, дразняще оглядываясь, чтобы посмотреть, насколько я близок к тому, чтобы поймать ее, и от возбуждения погони ее щеки заливаются румянцем.
— Серьезно, ты должен быть большим и плохим байкером, и ты не можешь меня поймать? Я начинаю думать, что тебе вообще неинтересно посмотреть на мои трусики, — говорит она с насмешливой гримасой.
Я сужаю глаза, глядя на нее, пока мы кружимся, и жду до последней минуты, когда она собирается перепрыгнуть через стол, чтобы повалить Лизу на диван, осторожно останавливая ее падение моим предплечьем, чтобы не причинить ей боль. Она смеется от восторга, когда я удерживаю ее на диване, этот звук — целительный бальзам для моей души.
— Что ты там говорила?
— Ладно, отлично, ты победил. — Лиза хихикает, высвобождая руки из-под меня, чтобы обхватить мои плечи, и наклоняется, нежно касаясь губами моих. —
