Логово дьявола - Анна Зайрес
Ошеломленный, совершенно запыхавшийся, я смотрю на своего похитителя — и мое сердцебиение взлетает до небес, когда я встречаюсь с тигриным ярким взглядом Николая.
— Доброе утро, зайчик, — бормочет он, его красивый рот изгибается в насмешливой улыбке. — Куда ты так торопишься?
15
Хлоя
Каждая клетка моего тела воспламеняется жаром, мой пульс подскакивает до невозможности выше. Моя нижняя часть тела прилегает к нему, мои бедра прижимаются к твердым колоннам его ног, а мой живот прижимается к его паху. Я чувствую его одеколон, что-то тонкое и сложное, с нотами кедра и бергамота, а под ними чистый мускус теплой мужской кожи. И тепло . Даже когда мы оба полностью одеты, я чувствую его животный жар — и, к моему удивлению, растущую твердость, вдавливающуюся в мой живот.
"У тебя все нормально?" — бормочет он, и я понимаю, что смотрю на него ошеломленно, как кролик, попавший в капкан. Примерно так я себя и чувствую. Его длинные пальцы полностью охватывают мои плечи, его хватка нерушима. И он огромный. До этого момента я не осознавала, насколько он высок и мускулист. Я среднего роста для женщины, но он затмевает меня во всех отношениях — и, судя по толщине прижатой ко мне выпуклости, он неизменно большой во всем теле.
Моя кожа нагревается еще на тысячу градусов, а внутренности сжимаются от внезапной пустой боли. — Я… я в порядке. Только я говорю далеко не нормально, мой сдавленный голос выдает мое волнение. Я не могу думать, не могу ничего переварить, кроме того, что его эрекция давит на меня, и он по какой-то причине не отпускает меня.
Он прижимает меня к себе, словно никогда не отпустит, его взгляд с каждой секундой становится все более пристальным. Медленно, словно притягиваемые магнитом, его глаза опускаются к моим губам и…
«Коля». Голос Алины напряжённый. — Константин хочет с тобой поговорить.
Николай напрягается и поднимает голову, его пальцы сжимают мои руки до боли. Из моего горла вырывается непроизвольный вздох, и он ослабляет хватку, но все еще не отпускает меня.
«Скажи ему, что я ему перезвоню», — говорит он сестре. Его тон холодный и ровный, как будто мы все сидим за столом, а не он держит меня, как будто мы собираемся танцевать танго. Мое лицо, напротив, горит от смущения.
Я даже представить не могу, о чем сейчас думает Алина.
— Он хочет поговорить с тобой прямо сейчас, — настаивает она. «Он собирается на совещание через несколько минут и потом будет занят».
Николай бормочет что-то похожее на русское ругательство и, наконец, отпускает меня. Потрясенный, я спотыкаюсь на нетвердых ногах и поворачиваюсь к Алине, которая с прищуренным взглядом смотрит, как ее брат уходит. Затем ее взгляд переключается на меня, и ее полные красные губы сжимаются.
— Я столкнулась с ним, — выпаливаю я, прежде чем она успевает обвинить меня в чем-либо. "Это был несчастный случай. Я бы упала, но он…
«Мой брат не попадает в аварии». Ее глаза подобны нефриту, окунутому в лед. — Тебе стоит запомнить это, Хлоя.
И с этими словами она уходит, оставив меня еще более потрясенным, чем прежде.
Через несколько минут я достаточно собралась, чтобы возобновить поиски Славы — на этот раз в гораздо более спокойном темпе. Однако когда я добираюсь до его комнаты, его там нет, поэтому я спускаюсь вниз, чтобы найти его.
Ни его, ни Павла я не вижу ни в одной из общих зон, поэтому возвращаюсь на кухню, надеясь найти там Людмилу. Но и она ушла.
Может, они все снаружи?
Открыв входную дверь, я выхожу на яркий солнечный свет. Прекрасный безоблачный день, ветерок с запахом леса прохладно и освежает мое лицо. На подъездной дорожке никого нет, но я все равно иду туда, набирая полную грудь свежего горного воздуха, чтобы еще больше успокоиться.
Нет причин волноваться.
Ничего не произошло.
Николай поймал меня, когда я бы упал, вот и все.
Вот только… что-то могло случиться, если бы Алина не прервала. Я на девяносто процентов уверен, что Николай собирался меня поцеловать. И уж точно не представлял себе, как ко мне прижимается твердая выпуклость.
Он хочет меня.
В этом больше нет никаких сомнений.
Я делаю еще один глубокий вдох, но мое сердце продолжает колотиться, а ладони вспотели, как сумасшедшие. Вытирая их о джинсы, я обхожу дом, любуясь видами на горы, пытаясь успокоить свои бешеные мысли.
Это отлично. Все в порядке. То, что я нравлюсь Николаю, не означает, что между нами что-то произойдет. Я уверена, что он понимает, насколько все это неуместно. Что бы ни говорила Алина, это был несчастный случай, мы столкнулись друг с другом. Я не знаю, почему она предположила бы иначе. Может быть, она думает, что я заигрывал с ним? Но нет. Казалось, будто она предостерегает меня от него, как будто…
Звук голосов привлекает мое внимание, и, заворачивая за угол, я вижу Павла и Славу. Они стоят у пня в пятидесяти футах от него, на нем лежит большая рыба. Подойдя, я вижу, как человек-медведь разрезает его наполовину, затем передает острый на вид нож Славе.
Что за черт? Ожидает ли он, что ребенок закончит работу?
Он. И Слава делает. К тому времени, как я добираюсь туда, мальчик выгребает рыбные внутренности своими маленькими руками и бросает их в пластиковый пакет, который Павел услужливо держит для него открытым.
Тогда ладно. Думаю, они знают, что делают. Я сама несколько раз чистила рыбу — мой сосед по комнате, первокурсник, энтузиаст рыбалки и охоты, научил меня, как — так что я не против, но тревожно видеть, как четырехлетний ребенок делает это. .
Они действительно не беспокоятся о нем с ножами.
Остановившись перед пнем, я ослепительно улыбнулась. "Доброе утро. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
Мальчик улыбается мне и что-то бормочет по-русски. Павел, однако, выглядит менее чем довольным меня видеть. — Мы почти закончили, — рычит он своим сильным акцентом. — Можешь подождать дома, если хочешь.
— О нет, мне здесь хорошо. Тебе нужна помощь с этим?» Я делаю жест в сторону рыбы.
Павел сердито смотрит на меня. — Ты знаешь, как снимать чешуйки?
"Я знаю." На
