Только одна ночь. Ошибка прокурора (СИ) - Волкова Виктория Борисовна
- Я вижу вы в курсе ситуации. И как всегда Дроздовы не виноваты. Вам бы в адвокаты пойти, Валерий Палыч. Будете совершенно официально защищать интересы птиц в регионе. Орнитолог вы наш доморощенный.
- Мне знакома эта семья. Обычные законопослушные граждане…
– Я это уже понял, – пресекаю резко. – Я, конечно, человек новый в Шанске. Но может, поэтому могу рассмотреть ситуацию в целом. И она, честно сказать, не радует. В городе открыто действует ОПГ. И пользуется доверчивостью и халатностью некоторых должностных лиц.
– Что вы имеете в виду? – покрывается красными пятнами Рудников.
– Делаю выводы, Валерий Павлович. И, наверное, придется вас отстранить на время. В отпуск отправить, что ли? Чтобы шум лишний не поднимать…
– Да я что, Феликс Алексеевич… Надо, всех вызовем. Разберемся. Но у нас город тихий… И банды никакой нет… Вы просто не понимаете… Нельзя с горяча рубить…
– Ну как же нет, – продолжаю настаивать. – Во всех бедах горожан виноваты одни и те же люди. А кстати! Помнится, кто-то из Дроздовых напал на генерала из «Секиры», оглушил его сзади тяжелым предметом. Мне Мельников рассказывал. Полковник полиции. Дело тогда замяли, насколько я помню. Но можно встряхнуть от пыли и освежить, так сказать…
– Я ничего такого не слышал, – охает как баба Рудников. – «Секира» – вроде боевое подразделение, а Дроздовы – мирные штатские… Приемов не знают.
– Тот прием назывался бутылка шампанского. Если такой прием применить сзади, да хоть к Емельяненко, то тот тоже падет…
– Я не понимаю…
– Это я не понимаю, почему в городе беспредельничает банда, а прокуратура расслабилась и получает удовольствие, – рычу глухо. – Да еще взяла на себя функции защиты. И никогда не пойму.
– Ну, какая банда, – снова пытается меня вразумить Рудников. Давлю его взглядом. Жду, когда сдастся. И мой зам осекается. Вытирает пот со лба и шепчет глухо. – Да я их с детства знаю, Феликс Алексеевич. Короны у всех выросли. Это да. Но кроме хамства и мелкого хулиганства ни в чем замечены не были….
– А тебе надо, ВалерПалыч, чтобы они кого-нибудь заказали и грохнули? Того же Зотова? Надо еще проверить, сколько людей пропало за последнее время. А то я смотрю, у Дроздовых хорошая крыша… была…
– Я попрошу без инсинуаций, – багровеет Рудников. Зыркает на меня гневно, словно придушить хочет.
Ладно, дорогой ВалерПалыч, по-хорошему ты не понимаешь. Тогда придется на тебя по формальному признаку надавить.
– Разговор окончен, – отрезаю холодно и спокойно. – Вы отстранены от работы на месяц. Пишите заявление на отпуск. Передавайте дела Харитонову. И больше не мешайте процессуальным действиям, – заявляю упрямо. Может, и перегибаю палку. Но не сильно. Любые действия этой семейки под организацию запросто подвести можно. И моего бывшего зама туда записать.
– Я этого так не оставлю, – поднимается он из-за стола. – Я буду жаловаться Мартынову, – всуе произносит имя областного прокурора.
– На отпуск? – поднимаю одну бровь. И даже не скрываю сарказма. – Придется отдел по борьбе с коррупцией подключать. И Мартынова я лично в курс дела обязан ввести, – вздыхаю тяжко и добавляю по-свойски. – Ты хоть сам понял, ВалерПалыч, из-за чего влип? Из-за свалки… Видимо, твои хозяева так людей из города выживают и захватывают чужие участки. А с неугодными расправляются. Вот только в этот раз просчитались. Давил я криминал и давить буду. Понял? Все. Больше не задерживаю, – рявкаю командирским басом.
С сожалением смотрю на бывшего зама, словно рыба хватающего ртом воздух.
– Феликс Алексеевич… не погуби, – с трудом выдавливает каждое слово. И жалко его, но с явными врагами работать опасно.
– Да я что, Валерий Павлович, я тут человек новый, – вздыхаю я. – Ты хоть сам понимаешь, с какого хера так за Дроздов вписался? Даже себя не поберег. Давай, сходи в отпуск. Подыши воздушком свежим, отдохни. А потом возвращайся и работай дальше. Если, конечно, себя ничем не запятнал… Следствие разберется.
– Хмм… я вас понял, – кивает тот. Выходит, еле-еле волоча ноги. И жалко его… И никто же за язык не тянул. Никто не заставлял выгораживать Дроздов. Для человека из органов – крайне глупое поведение.
Другой бы ж.пу драл, чтобы выслужиться. Что-то здесь не то. Узнать бы, где собака порылась.
– Харитонова пригласите, пожалуйста, – прошу Галину и тут же отвлекаюсь на вибрирующий сотовый.
«А мне это понравилось! Смотри, какое платьишко классное! Только цена – просто зашквар какой-то! Я себе на ВБ найду похожее», – приходит сообщение от Лары и ссылка на сайт ЦУМа.
Открываю. Очень красивое, согласен. Не задумываясь, закидываю платье в корзину и оплачиваю заказ. Бинго!
«Хорошее, – отбиваю сообщение и добавляю, улыбаясь во все тридцать два. – На ВБ не ищи. Не трать время. Я его уже купил».
«Ой, – приходит сообщение от Лары. – Я не тебе писала, Феликс».
«А кому?» – печатаю на автомате.
«Раде. Она тоже ждет ребенка. И срок почти одинаковый. Только зачем ты купил платье? Оно такое дорогое!»
«Отменить заказ?» – уточняю хитро улыбаясь. Ни за что его не отменю. Ларе понравилось, да кто я такой, чтобы пренебречь.
«Мне неловко», – присылает она кучу красный смайликов.
«Я тебе подарил. В чем проблема?» – печатаю я, а сам поднимаю глаза на вошедшего Харитонова. Второй зам, в одночасье прыгнувший в кресло первого.
– Захар Иванович, вызывай тяжелых, бери пару наших толковых ребят, дознавателей из района и поедем с инспекцией в поля.
– А куда именно? – вытягивается по струнке Харитонов.
– По заявлениям Солнцевой и Зотова хочу провести проверку. Люди жалуются на Дроздовых. Пора заканчивать с организованной преступностью в городе. Кончились девяностые. Давно кончились, – выговариваю я.
И всю дорогу до Лариного имения размышляю, как бы мне поломать эту прекрасную дружбу с Радой Извековой. Не приведи господи, узнает кто. Так и должности можно лишиться, и репутации.
Глава 18
Глава 18
Машина тормозит около шлагбаума на небольшой тихой улочке рядом с центральным парком.
Обхожу нелепое заграждение, оглядываюсь по сторонам. Что там Тима говорил про Беверли-Хиллз? Этот тупичок точно подходит!
«Хотя нет», - поднимаю глаза к нелепым особнякам в два-три этажа. Сляпанные из дорогого кирпича дома, с окнами, больше похожими на амбразуры.
Нет, не Беверли-Хиллз. Улица Скруджа Макдака. Только полные макдаки могли построить величавое подобие бараков. Дебилы, блиин. Бабок полно, а фантазии – ноль.
– Захар Иванович, пробей инфу по шлагбауму. Выдавалось ли разрешение на ограничение проезда?
– Да кто бы там выдавал! – усмехается криво Харитонов. – Дроздам закон не писан.
– Я пропишу. И слабительное с клизмой тоже, – цежу раздраженно.
Блин, я только неделю в городе, а эти пернатые меня уже задолбали.
«Ты обедать приедешь?» – высвечивается сообщение от Лары.
«А что у нас на обед?» – печатаю наспех. А сам исподволь наблюдаю, как будто по команде открываются калитки, и на улицу выходят люди. Мужчины, похожие друг на друга, словно их откатали на ксероксе, и женщины. Толстые, грудастые, на крепких ногах, больше похожих на сваи.
– Воронье слетается, – ухает рядом Харитонов.
– Повестки им не забудь вручить, – напоминаю тихо, а сам не скрывая тихого злорадства смотрю, как, сбив несчастный шлагбаум, в проулок заезжают тяжелые. ОМОН то есть.
– Вы что творите! – вскрикивает какая-то женщина. – Что за произвол? Я жаловаться буду.
- Полиция, прокуратура уже здесь, - радостно заявляет Харитонов.
- Значит, к депутатам пойду! Президенту напишу!
– Заткнись, Лариса, – цыкает на нее стоящий рядом мужчина.
– Разрешение на шлагбаум есть? – лениво интересуется Захар. – Предъявите, пожалуйста.
– Да тут все свои живут, – вступает в разговор еще какая-то бабища.
– Тоже ваш участок? – киваю на Ларино наследство, до забора заваленное мусором. Если разобраться, тут самая дорогая земля в городе.
