Не обещай (СИ) - Фло Ренцен
Мама даже обнаруживает желание на цыпочках приблизиться к источнику звуков, но восприятие увиденного — дверь в гостиную приоткрыта — опережает восприятие услышанного.
— Еб-ба-ать!..
— Это чего? — потрясенно произносит мама.
— Хм?
Происходящее кажется мне забавным. Маме оно таковым не кажется.
— Что это, я тебя спрашиваю?
Пожимаю плечами вместо ответа.
Очевидно, забит или, может, не засчитан первый гол, потому что из гостиной доносится цветистый матерный речитатив, обычно сопровождающий подобные явления.
— Да знаю, знаю, — смеюсь я покорно и — в гостиную, заливисто: — Ри-и-ик, мама приехала!
— Мгм-м, щас-с… да блять…
После этого мат уже не возобновляется — очевидно, Рик, наконец, услышал и до него дошло. Но выходить, зараза, не спешит.
Вести маму в гостиную, требовать, чтобы он сделал потише, рисковать, что при виде ее он, может, даже не отклеит задницу от дивана — э-э-э… нет.
— Ри-ик!
Вместо ответа из гостиной слышно преувеличенно громкое шебуршание: поднимаются с трудом и тяжелым вздохом.
Нарисовавшись в прихожей, Рик кивает маме:
— Драс-сте.
Он, в общем-то, в меру ухожен, в футболке и джинсах, правда, на босянку.
Пиво оставил в гостиной. Может, допил уже. Настолько радуюсь этому факту, что даже забываю их друг с другом познакомить.
— Рик.
— Лилия, — сурово говорит мама, пристально разглядывая его.
У него явно нет опыта общения с мамами, не считая, наверно, его собственной. По-моему, с ней он тоже давненько не виделся.
Поражаюсь его вопросу:
— Давно приехали?
— Куда? — не понимает мама.
— В Берлин.
— Давно. Я здесь живу.
По курьезной случайности она хотела бы спросить у него то же самое, но он ее опередил.
Беседа-знакомство явно не клеится. Все равно: это кажется мне похожим на семейное мероприятие-сходку, какие сейчас запрещены, и по каким я дико соскучилась.
Демонстративно смотрю на часы и говорю весело:
— Так, вы тут болтайте, а я пошла… — и дергаю на кухню.
— Куда это ты? — удивляется мама.
Не могу удержаться от шутки:
— Мам Лиль, ты ж с дороги… Тебя кормить надо…
Надеюсь вызвать этим у мамы улыбку, ухмылку, усмешку — что-нибудь.
Мама не смеется, следует за мной, а Рик — обратно к телеку.
— Что готовить собралась?
— Неправильный плов.
— Понятно.
— Мам Лиль, да ты сиди, я сама. Давай аперитивчику, а?
Мама не отвечает. Чокается со мной безалкогольным шампанским, отпивает и спрашивает:
— Когда успела?
— В октябре познакомились.
— Ты ничего мне не рассказывала.
— А чего рассказывать?
Смеюсь про себя и думаю, что маме не угодишь: то она страдает, что я уже год одна мыкаюсь, то ей мужчина мой, видите ли, не тот. Не такой, как надо. И я ей про него не рассказывала.
Но все это ерунда и я старательно слежу, чтобы радость от приезда мамы не сменилась раздражением.
— Так вы недавно начали встречаться?
— Ну да.
— А-а… Ну, так… как?..
Серьезно ли все, серьезно ли я это с ним, вот с таким…
— Да я ж не знаю. Рано еще говорить.
— Все ясно.
Мама залпом опорожняет свой бокал и решительно поднимается со стула:
— Кать, да я, наверно, поеду. У вас, наверно, планы были на выходные, раз он к тебе приехал.
Спешу ее разуверить, да и хватит недоговорок, по-моему:
— Он не приехал. Он здесь живет.
— Катя?!
— Иногда. А что такого?
— Катерина!!!
— Я сама ему предложила. Предлагаю.
— Ты ошалела? Ты совсем?
Мама настолько же поражена и рассержена, насколько я весела и невозмутима. Допиваю безалкогольную шипучку и как ни в чем не бывало продолжаю свою возню.
А у мамы так и клокочет все внутри:
— Вот… д-дура-девка, а… Вот… тебя мало жизнь учила, а? Не учит жизнь, да? Мать не учит… Материна жизнь не учит…
— Учит.
— Вот это… вот этот…
Материны глаза беспокойно скользят в приоткрытую дверь и вновь узревают Рика, киряющего из бутылки, забравшись на диван с ногами.
— Выпивает он, что ли?
— Пить пиво — это выпивать?
— Это смотря, в каких количествах.
Мама тревожно сканирует взглядом журнальный столик и кучкующуюся на нем пустую тару. Спустя несколько секунд Рик, как по команде, допивает очередную и ставит ее на стол.
— От пива пузо бывает, ты в курсе? — справляется мама холодно и тихо.
— Да, помню, — улыбаюсь я.
У отца небольшой «пивной» животик. Всегда его с ним помню. Сколько вообще помню.
— Он где работает? Помогает тебе хоть финансово, раз уж живет за твой счет?
Мамины ожидаемые слова неожиданно палят в меня пушечными ядрышками, выбивают предательскую полу-горькую улыбку на моем лице, прежде чем я успеваю взять его под контроль.
— Все нормально, мам, — говорю только.
Мама только качает головой и, преисполненная обиженной решимости, поворачивается корпусом по направлению к прихожей.
Мне становится немного грустно. Жаль, что так получилось.
— Мам Лиль, останься.
— В другой раз, Катюш.
Мама выходит, а я отправляюсь к Рику. Так, что там у него — конец первого тайма? Перерыв?
— Мама уезжает.
— Че так скоро? Она мне не мешает.
— Слушай, ну, ты сволочь… — говорю ему и тут только вижу угрюмую злость в его глазах.
Дурак.
— Так, — резко наседаю на него. Еще ни разу, по-моему, так не наседала.
— Чего?
— Встал и проводил.
— Ты, блять, это серьезно?
— А чё — я смеюсь?
Зыркаю в прихожую, вижу испуганное лицо мамы и поспешно возвращаюсь к ней.
— Доченька, а может, он бьет тебя?.. — шепчет мама и заговорщически предлагает:
