Мы невозможны... - Алиса Чудная
Замолчала. Закинула в рот кусочек колбасы и принялась жевать, чтобы хоть как-то отвлечься от грустных мыслей, пришедших в этот момент.
Было больно. От осознания, что Тимур не изменился. Тогда оттолкнул, потому что захотелось, теперь готов извиниться, потому что… захотелось? Но я ведь не псина на цепи, созданная вечно служить хозяину. Я человек. Пусть и не совсем состоявшийся, не получивший образования нормального и похоронивший мечты о хорошей работе… Я — человек. Точка.
— Я сразу говорил ему, что это дурацкая затея, — покачал головой Антон. — Прошлое не вернешь. Ты молодец, ты нашла в себе силы двигаться дальше, а Тим… А Тим еще цепляется за все это.
— Та папка с моими данными… — вдруг спросила я. — Она ведь не просто так оказалась среди остальных?
Антон снова покачал головой.
— Я так и поняла, — тихо произнесла. — Просто очередные игры на чувствах. Игры в любовь.
— Уезжай. Беги отсюда. Он заплатил тебе неплохую сумму, тебе должно хватить на первое время. Запишешься на курсы, получишь какую-нибудь профессию, да начнешь зарабатывать в интернете. Сейчас все работают в интернете, — Антон дал неожиданный совет. — С недвижимостью я помогу. У меня, конечно, не такой уровень дохода, как у Тима, но все же… Просто уезжай. Пока ты здесь, ты и сама дергаешься, и Тим стоит на месте.
— Я не могу, — спокойно ответила я. — Я подписала договор, и я выполню его от и до. А после, пропустив пару бокалов игристого за молодых, со спокойной душой исчезну из вашей жизни.
Встала и поспешила прочь. Пора спать, иначе точно договорюсь до того, до чего не следует. Хотя в чем-то Антон прав. Нужно убираться отсюда поскорее и налаживать свою жизнь, а не быть нянечкой на подхвате.
33
Спала беспокойно. То и дело снились кошмары, в которых я боролась с собой. Разрывалась между тем, чего хотела и что должна была сделать. Проснулась от того, что показалось, что кто-то ходит по комнате. Щелкнула выключателем — пусто. Только шуша сидит в клетке на своем домике и что-то точит.
— Дурдом, — пробурчала я, поднимаясь с кровати. — Здрасте, тетя шиза.
И замерла… Ощутила едва уловимый аромат мужского парфюма. Значит…
Встала, прошлась по комнате и подергала дверь ванной комнаты — заперта. Сама же ее запирала еще вечером. Дверь, ведущая в коридор, наоборот оказалась немного приоткрытой.
Бубня под нос проклятия, выглянула наружу — никого. Неужели это действительно глюки?
До самого утра так и не смогла уснуть. Сидела, смотрела папочки с «кандидатками» и понимала, что Антон был прав.
В шесть утра спустилась и наспех перекусила бутербродами. После переоделась в спортивный костюм и, стоя в холле, помахала рукой перед камерой. На пальцах попыталась объяснить, что хочу побегать. И не от собачек, а в гордом одиночестве.
Пока я пыталась это передать жестами, из двери, ведущей в помещения для прислуги, показался хмурый дядечка. Охранник.
— Доброе утро! — облегченно выдохнула я, бросаясь к нему. — Вы не могли бы песиков тех милых запереть? Я не хочу снова сидеть на дереве и ждать, когда придет спасение, если вообще придет!
Мужчина кивнул и сняв с пояса рацию, что-то пробубнел в неё. Наконец, спустя пару минут, ему что-то прохрипели в ответ, и он повернулся ко мне.
— Двор свободен. Собаки в вольере, — чеканя каждое слово проговорил он.
— Спасибо! — улыбнулась в ответ и сделала пару шагов к выходу, но… — А вы идете со мной?
Мужчина, который как и я, сделал пару шагов, остановился и уставился на меня с удивлением.
— Распоряжение хозяина, — пояснил он.
— Я что, нуждаюсь в охране? — сложила руки на груди и нахмурилась.
— Распоряжение хозяина, — все также беспристрастно ответил он.
— И от кого вы меня намерены защищать? — не унималась я.
— Распоряжение хозяина, — как-то жалобно проговорил мужчина.
— И других слов вы не знаете, да? Пояснить сложно же, — я начала злиться.
— Распоряжение…
— Да, я слышала уже! — взвизгнула я. — Какие еще распоряжение поступали?
— Слушаться вас. Если что понадобиться — обеспечить по первому сигналу…
— Стойте, остановимся на этом. Вам поступило распоряжение слушаться меня, так? — усмехнулась я хитро.
— Так, — кивнул охранник.
— Значит я вам сейчас говорю, что не нуждаюсь в сопровождении, а вы идете и занимаетесь своими делами. Вы же должны слушаться меня? — вполне логично завершила я.
— Простите, но хозяина я боюсь больше, чем вас. А потому не могу выполнить ваше пожелание, так как оно противоречит основному распоряжению, поступившему от господина, — не согласился он.
— Черт! — взвыла я, закрывая лицо руками. — Так, ладно, дыши Тата! А что если…
Не успела я договорить, как заметила Тимура, спускающегося по лестнице.
— Что здесь происходит? — спросил он тихо, вкрадчиво, можно сказать.
— Я пытаюсь объяснить твоему служащему, что не нуждаюсь в охране, защите, сопровождении и иже с ними, — бессильно выдохнула я. — Пока что пришли к выводу, что мои слова для него ничего не значат, и что я вынуждена быть тут как пленница, к которой приставлен надзиратель!
— Анатолий? — Тимур вопросительно поднял бровь, переводя взгляд на несчастного мужика.
Как же я ему сочувствовала в этот момент… Оказался меж двух огней и теперь вынужден искать отговорки, ибо с Тимом его «распоряжение хозяина» не прокатит.
— Я выполняю ваше поручение, — ответил Анатолий.
— Отлично, — кивнул Тим. — Тата?
— Что? — насупилась я. — У меня распоряжений не было, а если бы и были — пошел бы ты к такому черту на кулички, что заблудился бы по дороге домой!
Тимур усмехнулся, но промолчал. Махнул рукой Анатолию, видимо, отпуская того.
— Сегодня, если позволишь, я составлю тебе компанию на утренней пробежке, — сказал Тим, и я только заметила, что он одет в спортивный костюм.
— Может я лучше с собачками? — пискнула я жалобно, понимая, что от сопровождения мне не отвертеться никак. — Ну там, забег до ближайшего дерева… Еще можно коротенький бег с препятствиями в виде кустов и клумб. А на десерт оставлю спринт до входной двери…
— Они, на самом деле, очень милые. Просто не знают тебя. Но если ты угостишь их вкусняшкой — поверь, вы станете лучшими друзьями, — улыбнулся Тимур.
— Ага, как же! — фыркнула я. — Будем считать, что я тебе поверила!
Вздохнула и поплелась на улицу. Тимур следом.
И лишь пробежав метров сто, я поздно сообразила,
